Читать онлайн «Луг духовный: Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов». Страница 33

Пораженный всем виденным и слышанным, я дрожал от ужаса и едва мог выговорить:

– Отпусти меня… Я никогда не буду делать ничего подобного…

– Да, ты по своей воле пришел сюда, но выйти отсюда не от тебя зависит!.. Эта гробница может сделаться общей для нас обоих… Впрочем, не думай, что смерть немедленно поразит тебя, но после долгих мучений страшным образом ты испустишь злую душу твою…

Тогда я принялся со слезами умолять ее, чтобы отпустила меня. Я клялся всемогущим Богом, что никогда не буду совершать столь гнусных и беззаконных поступков. После усиленных продолжительных просьб и обильных слез она, наконец, ответила мне:

– Если желаешь остаться в живых и избавиться от настоящей беды, дай мне слово, что, если я отпущу тебя, ты не только бросишь эти отвратительные и нечистые дела, но немедленно отречешься от мира, сделаешься иноком и, раскаявшись в своих поступках, будешь служить Христу.

– Не только то, что ты говоришь, – клялся я, – нет, – я не зайду даже сегодня в дом мой, но прямо отсюда иду в монастырь.

– Одень меня по-прежнему, – сказала девица. И лишь только я одел ее, она снова пала на

ложе и стала мертвой. А я, несчастный грешник, выбежав из гробницы, пришел сюда.

Выслушав рассказ юноши, я успокоил его, говоря ему о покаянии и воздержной жизни, и затем постриг его. Облачив в иноческое одеяние, я затворил его в горной пещере внутри города. Он воздал благодарность Богу и теперь подвизается для спасения души своей.

Монастырь Гигантов находился в Феополисе, т. е. в Антиохии.

«Как с такими руками приступишь ты к принятию Святейших Тайн?» В древние времена не только священники, но и миряне принимали св. Евхаристию руками. «Приступая к Евхаристии, – говорит Кирилл Иерусалимский, – приступай не с распростертыми ладонями рук, не с разделенными пальцами; но левую, как бы седалище для правой, подкладывай под оную. Она имеет восприять Царя, и распростертою рукою принимай Тело Христово, говоря при сем: Аминь. А руки должны изображать вид креста». О причащении в древности см. прим. к гл. 17 и 30.

Заметим указание на епитимию в древней Церкви.

Ограбление могил – порок, очевидно, распространенный в древности. Сильное обличение его см. в творениях св. Григория Богослова. Том V. Стихотворения.

Все благодарили Бога за неизреченное и недомысленное знамение.

Прибыв в Селевкию, близ Антиохии, мы встретились с епископом города, аввой Феодором. Он рассказал нам о следующем событии, происшедшем при его предшественнике на епископской кафедре – блаженном Дионисии. Жил там богатый купец, человек весьма богобоязненный. Он держался ереси Севера, но у него был слуга, принадлежавший к святой кафолической и апостольской Церкви. По обычаю страны, в св. Четверток он принял Св. Дары. Завернув их в чистое полотно, положил в свой шкап. После св. Пасхи купцу понадобилось по торговым делам послать слугу в Константинополь. Тот отправился, но, позабыв про Св. Дары, оставил их в своем шкапу, а ключ вручил хозяину. Однажды хозяин, отомкнув шкап, нашел полотно с находившимися там Св. Дарами. Смутившись, он не знал, как ему поступить. Принять их он не решался, не принадлежа к кафолической Церкви. Так на этот раз он и оставил их в шкапу, рассудив, что его слуга, возвратившись, примет их. Но пришел снова св. день Великого Четверга, а слуга еще не возвратился. Тогда хозяин решился предать огню Св. Дары, чтобы они не остались еще на год. Отворив шкап, он видит, что все св. частицы произрастили стебли и колос… Страх и трепет объяли его при виде нового и необычайного чуда. Взяв Св. Дары, он, громко вопия: «Господи, помилуй!», со всем домом немедленно поспешил в св. храм к св. епископу Дионисию. Это столь великое и страшное, превосходящее всякий ум и понимание чудо видели не двое, или трое, или немногие, но все собрание: горожане и поселяне, туземцы и пришельцы, путешествующие по суше и плавающие по морю, мужчины и женщины, старые и малые, юноши и старцы, господа и рабы, богатые и бедные, власти и подвластные, образованные и невежды, духовенство, девственники и подвижники, вдовцы и в браке живущие, правители и народ – все восклицали: «Господи, помилуй!» – и каждый взывал по-своему, прославляя Бога. Все благодарили Бога за неизреченное и недомыслимое знамение. Многие, уверовав после чуда, присоединились к святой кафолической и апостольской Церкви.

Селевкия (Seleucia Pieria) лежала к западу от Антиохии, ближе к Средиземному морю. Епископ Феодор, с которым беседовал Мосх, был преемником Антония в VI в., а раньше Антония епископскую кафедру в Селевкии занимал Дионисий, участвовавший в Пятом Вселенском соборе в 553 году.

О ереси Севера см. прим. к гл. 26.

О причащении в древности – прим. к гл. 17,30 и 78.

Прекрасный источник дан нам Богом!

Мы пришли в монастырь аввы Феодосия в Скопеле. Монастырь стоит на горе между прибрежной Селевкией и Россом киликийским. Отцы этого монастыря повели нас еще выше на гору, на расстояние полета стрелы. Там указали нам на источник и сказали: «Этот обильный и прекрасный источник дан нам Богом. Воистину, он не от природы, но – дар Божий. Святой и великий отец наш Феодосии много постился и изливал с коленопреклонением источники слез, прося, чтобы Бог дал на наше утешение и употребление эту воду. Раньше отцы добывали воду из горного потока, но Бог, всегда исполняющий желания боящихся Его, даровал нам благословение воды сей по молитвам отца нашего. За два года перед сим некоторые из братии просили игумена, чтобы дозволил им построить в монастыре баню. Авва с неудовольствием выслушал эту просьбу, однако уступил, снисходя к слабости братии. Баня была выстроена, но всего только раз успели вымыться в ней, как источник богодарованной воды иссяк. И сказать вам правду: много мы постились и много молились со слезами, но воды не было. Целый год вода в источнике не показывалась, и мы много скорбели. Но когда отец наш разрушил баню, Бог снова дал нам воду».

Феодосии Антиохийский. Прп. Феодосии, в отличие от Феодосия киновиарха, положившего начало иноческому общежитию в Палестине, называемый Антиохийским, родился в Антиохии и происходил из богатого и знатного семейства. Еще в юных летах оставил он и дом, и богатство, и знатность, чтобы приобрести тот многоценный бисер, о котором говорится в Евангелии, и вступил на тесный и скорбный путь подвижничества. Удалившись из родного города, Феодосии поселился в приморской пещере на берегу Исского залива, в окрестности киликийского города Росс. Велики и изумительны были подвиги, которым предавался юный подвижник! Молитва его соединялась с коленопреклонением и возлежанием на земле. Под верхней одеждой он постоянно носил власяницу и, кроме того, возложил себе на шею и руки железные вериги, которых никогда не снимал. Непрерывным подвигом поста и молитвы он побеждал плотские и душевные страсти, усмирял гневливость, обуздывал гордость, прогонял нечистые помыслы. Прилагая подвиги к подвигам, Феодосии занимался и физическими трудами: то плел корзины и коробочки, то обрабатывал поле, то разводил овощи.

Когда распространился по окрестности слух о необыкновенном подвижнике, явились к нему ревнители благочестия и добродетели, желавшие под руководством его трудиться о Господе ради спасения души. Одушевляясь любовью к ближним, Феодосии принимал всех: образовалась обитель подвижников, знаменитая киновия Скопель. Образ жизни иноков он установил в ней такой же, какому следовал сам. Он внушал инокам с подвигами духовными соединять и труды телесные… И вот одни из иноков ткали паруса и власяницы, другие плели коробочки, третьи занимались в огороде или в поле. Близость моря расположила прп. Феодосия завести лодки, на них ловили рыбу, отправляли изделия братий в другие места приморские, откуда привозили для обители все необходимое. Феодосии сам за всем смотрел, наблюдая, исполняет ли каждый из братии свои обязанности по установленным правилам. Особенным предметом его забот были странники: попечение о них он вверил братиям, украшавшимся кротостью и смирением и дышавшим любовию к ближним.

Далеко разнеслась слава о высоких нравственных качествах прп. Феодосия: его узнали и на суше и на море, и христиане и язычники, имя его стало переходить из уст в уста. Мореплаватели в часы великой опасности, когда море готово поглотить в волнах несчастные жертвы, призывали на помощь Бога Феодосиева, и случалось, от одного имени Феодосия укрощалась ярость моря. Его уважали даже разбойники. Так, исаврийцы, грабившие и опустошавшие все, что ни попадалось на пути, удержали порыв своей необузданности, когда явились один раз перед обителью прп. Феодосия, и не причинили ей никакого вреда. Они потребовали только хлеба и даже попросили у великого подвижника молитв о себе.