Читать онлайн «Господь — Пастырь мой». Страница 35

Невозможно ради идеи благополучной духовной семьи вытолкнуть из нее больного брата и забыть о нем. Должно быть со–бытие с ним. Со–бытие — это значит, всегда помнить друг о друге. Христианству чужд индивидуализм. И если нет тебя, то нет и меня. Мы — многие — одно Тело. Но собирание разных личностей в одно тело — процесс очень трудный и драматичный. Об этом хорошо пишет брат Иоанн Калниньш из Риги:

«Когда мы, при взаимной нелюбви, которую мы не можем искоренить сами из наших отношений, при всех трудностях, обидах, при настоящей вражде, все‑таки собираемся, чтобы быть вместе, делая это из любви ко Христу, то само это желание быть вместе в любви Христовой становится залогом того, что Бог творит наше собрание Телом Христовым. Порознь мы — одинокие грешники, страдающие от своих грехов, собранные вместе — страдающее Тело Христово, святая Церковь. Наша решимость собираться при всей боли, в которой мы живем, — начало принесения бескровной жертвы на Евхаристии.

Можно сказать парадоксально, что когда собираются любящие — это еще не Церковь, но когда собираются не любящие, ради Христовой любви — и Бог делает то, чего не может никто, — вот истинная Церковь».

И обретение смысла жизни в Церкви иное, иного качества, чем обретение его в одиночку. Интерес, приключения, успех переживаются в одиночку, любовь (эрос) переживается только вдвоем. Есть ценности со–бытия, которые переживаются только совместно, другим образом — нет. Таковы именно высшие ценности. Поэтому важно каждому из нас утвердиться в памяти о ближнем, в памяти со–бытия с ним, ибо Царство Божие переживается только вместе.

И если мы не стремимся к этому, не трудимся, то даже помимо своей воли становимся еретиками. Еретиками жизни, ибо ересь есть отступничество от жизни, измена жизни, противление жизни. Ближний дан мне как дар Божий, он помогает мне войти в Царство Небесное. И если я принимаю его, я избрал жизнь, я на пути Жизни. Если отверг его, то есть сделал неправильный выбор (а в переводе с греческого ересь — airesix — и есть выбор, избранный образ жизни или мысли), то я на пути смерти.

Но даже сделав правильный выбор, пытаясь принять брата, в реальном опыте церковной жизни мы порой торопимся силой исправить его, подравнять его под нашу идею, под наше понимание правил и канонов. Когда мы так принимаем брата, то не даем ему жизнь, расцерковляем его и расцерковляемся сами. Двойной урон. Даже тройной, ибо такими действиями мы саму Церковь уподобляем религиозному учреждению, механизму.

Песчинка, попадая в какой‑нибудь механизм, либо перетирается им и исчезает, либо ломает сам этот механизм. Кто кого! Но вот эта же песчинка попадает в раковину. Живое тело раковины начинает обволакивать инородную частицу и постепенно она превращается в прекрасную жемчужину.

Со стороны рождение жемчужины выглядит красиво и легко, как в сказке. Но ведь песчинка, попадая в нежную ткань раковины, причиняет ей боль, ранит ее, так же как малейшая соринка в нашем глазу.

Подобно тому духовная семья, община, принимая в себя новых членов, должна обволакивать их своей любовью. Жемчужина созревает постепенно, так и члены общины становятся братьями не сразу. И это не бывает без боли. Нужно сердечно согласиться принять эту боль, согласиться на необходимое терпение и страдание.

«В Небесном граде, — говорил один пастырь, нет ни грамма золота, который бы не прошел через горнило, там нет ни одного драгоценного камня, который не побывал бы в пламени, там нет ни одной жемчужины, которая не родилась бы в результате страданий».

Казалось бы, в конце второго тысячелетия существования христианства мы, христиане, должны пожинать обильную жатву веры, быть единой духовной семьей. К сожалению, этого нет. Церковь Христова расколота, и проблема заповеди единства является неизменно основной прежде всего для самой Церкви, для ее внутренней миссии. Врач! исцели Самого Себя (Лк 4:23).

Начавшееся в нашей Церкви движение общинной жизни, евхаристического возрождения свидетельствует о стремлении живых ее сил исполнить Христову заповедь единения. Общинная жизнь, развивавшаяся в катакомбной Церкви во время гонений, стала проявлять себя все более открыто в некоторых приходах Москвы и других городов в 1970–е годы.

Важной вехой в развитии общинной жизни Церкви явилось рождение общинного прихода, основанного Преображенским братством в конце 1980–х годов сначала в г. Электроугли, а затем в некоторых московских храмах. Ныне общинный приход московского храма Успения в Печатниках является ведущим в исполнении миссии церковного возрождения. Те, кто в состоянии был оценить духовную значимость опыта общинной жизни этого прихода, приняли его как возможность восполнить свои личные поиски на трудном пути возрождения церковной жизни.

Немало в нашей Церкви тех, кто нынешнее возрождение общинной жизни воспринимает как нечто вредное и чуждое духу Православной Церкви, самое слово «община» ассоциируется у них с сектантством, поэтому вызывает неприязнь. Это не отречение от слова, это уничтожение корня Церкви.

Церковь начала свою жизнь в форме общины — маленькой духовной семьи, которая несла в себе всю полноту жизни во Христе. Заменить общину приходом невозможно, потому что приход — понятие вторичное для Церкви, он не заключает в себе сущность природы Церкви, будучи более организацией, нежели организмом.

Общину созидает Евхаристия, приход создают географическое место, совокупность общин и должностные лица. Кризис евхаристической жизни связан с кризисом общинной жизни, что привело к появлению безобщинных приходов. Древний принцип Евхаристии — всегда все и всегда вместе — сменился другим: не всегда вместе и не все.

В наши дни многие христиане совершенно не понимают смысла Евхаристии, того, что, единодушно участвуя в ней, мы, соединяясь со Христом и друг с другом, становимся единым живым Телом и тем самым являем Церковь бытийно, а не на словах.

Тот, кто сегодня живет Евхаристией, а завтра отказывается от нее; тот, кто сегодня любит всех братьев и сестер, а завтра — нет, свидетельствует о разрыве в своем церковном сознании, следовательно, и о своей невозможности быть свидетелем Христа в мире.

Приступив к служению на приходе преп. Евфросинии Полоцкой в маленьком латвийском городке Карсаве в 1982 году, я реально пережил кризис общинной, евхаристической жизни. Со временем сложилась группа из местных и приезжих людей, которым постепенно открывалась тайна евхаристической жизни.

Пребывая в постоянном живом общении с пастырем и друг с другом, занимаясь духовным самообразованием и впитывая все лучшее из церковного опыта наших предшественников и современников: архимандрита Тавриона (Батозского), архимандрита Серафима (Тяпочкина), протоиерея Александра Меня, протоиерея Всеволода Шпиллера, митрополита Леонида (Полякова), о. Георгия Кочеткова, — группа стала общиной.

Когда нам открылся миссионерский опыт воцерковления, катехизации о. Георгия, мы не только оценили его, но и пожелали принять его, сообразуясь с нашими обстоятельствами жизни. Община прошла катехизацию, чтобы восполнить нашу жизнь, по–новому, глубже пережить таинство единения со Христом и друг с другом.

Моей духовной задачей было желание устроить церковную жизнь так, чтобы приход вновь обрел смысл всех таинств, в первую очередь — таинства Крещения и таинства Евхаристии, ибо он был утрачен. Нужно было отказаться от сложившейся практики вступления в Церковь — крещения без подготовки (с улицы — в купель). Не имея возможности создавать группы оглашаемых, я занимался индивидуальной катехизацией, сроки завершения которой зависели от степени внутренней готовности катехумена принять крещение.

Наша небольшая община, единственная пока на приходе, всегда была и ныне открыта для всех, кто желал общаться с нами, она редко пребывает только в своем составе, но всегда увеличивается за счет гостей. Живя с нами, братья и сестры сами берут из нашего скромного опыта церковной жизни все, что им кажется полезным. Дух общинной жизни передается в живом общении с приезжими братьями и сестрами, оценивается ими положительно и побуждает их к созданию новых духовных семей в тех приходах, откуда они приехали.

Вначале с какого‑нибудь прихода приезжают один брат или двое–трое; поживут в нашей общине. Напитавшись духом единения они, возвращаясь к себе, начинают свидетельствовать узкому кругу единомысленных и единодушных о новом для них опыте церковной жизни. Слушатели, принимая их свидетельство, приезжают в нашу общину уже маленькой группой. Всем им становится очевидно, что нужно прекращать жизнь христианина–одиночки и начинать учиться жить вместе, как заповедал нам Господь.

Вопреки возможному несочувствию их пастыря к созиданию общинной жизни на приходе, евхаристическому возрождению, они берут ответственность за свое воцерковление на себя, находя в лице нашей общины и в лице братьев и сестер общинного прихода храма Успения в Печатниках помощников и сотрудников. Наша община помогает им провести самый трудный третий этап оглашения — таинствоводственный, во время которого совершается семь Евхаристий, проводятся беседы о таинствах Церкви.