Читать онлайн «Церковь Духа Святого». Страница 46

2. Служение вспоможения появилось в Церкви очень рано точнее было бы сказать, что оно возникло с первым Евхаристическим собранием. Мы имеем бесспорные сведения, что оно уже существовало в Иерусалимской церкви в ее первоначальный период. «Ежедневное служение вдовам», о котором говорится в б–й главе Деяний, было одной из функций этого служения. Из повествования Луки ясно следует, что, как ежедневное служение вдовам, так и все служение вспоможения стояло в связи с Евхаристическим собранием. С другой стороны тот же Лука свидетельствует, что «сокровищница любви» находилась в распоряжении сначала апостолов, а потом пресвитеров (4,35; 11,30; 21,18). Каково бы ни было решение вопроса о том, были ли «семь» будущими диаконами, или они были будущими пресвитерами [308], несомненно одно, что вспоможение входило в служение. Если принять первое предположение, то служение вспоможения было отдельным служением особо поставленных лиц, если же остановиться на втором предположении, то оно находилось в соединении со служением предстоятельства. Но в том и другом случае оно было связано со служением этих лиц на Евхаристическом собрании [309]. Не менее ясно выступает служение вспоможения и у Павла. Об этом служении Павел упоминает в списке служений послания к Коринфянам (I Кор. 12,28), а также в послании к Римлинам (12,8). Относительно этого последнего указания могут быть некоторые сомнения, идет ли речь об общей харизме любви или о специальном служении вспоможения. Наиболее ясно служение вспоможения выступает в надписании послания к Филиппийцам: «Павел и Тимофей, рабы Иисуса Христа, всем святым во Христе Иисусе, находящимся в Филиппах, с епископами и диаконами (sun episkopoij kai diakonoij). Здесь мы впервые встречается с термином «diakonoj» в его специфическом значении. Диаконы, поставленные рядом с епископами, не могли быть иными лицами, как теми, о которых говорится в Пастырских посланиях. К этому надо добавить, что Климент Римский прямо указывает, в согласии с Пастырскими посланиями, что апостолы поставляли .диаконов из начатков верующих.

Какое служение исполняли диаконы послания к Филиппийцам? Само послание не дает указаний относительно этого, но термин «диакон» позволяет сделать предположение, что они исполняли «служение» на Евхаристическом собрании. Они были «служащими» на нем при его предстоятелях. Об этом свидетельствует Игнатий Богоносец [310]. В первые века истории церкви служение диаконов претерпело менее всего изменений, а потому свидетельство Игнатия может быть распространено и на апостольское время. Будучи «служащими» при епископе на Евхаристическом собрании, которое было выражением любви, диаконы исполняли на нем служение вспоможения не только в материальных, но и в духовных нуждах. Они принимали деятельное участие в образовании сокровищницы любви, принимая от верных приношения, они же из этой сокровищницы помогали тем, кто имел нужду. О служении вспоможения диаконов имеется указание в Пастырских посланиях (I Тим. 3,8–10), а в отрицательной форме об этом же говорится в «Пастыре» Ермы: «Камни с пятнами означают диаконов, которые худо проходили служение, расхищая блага вдов и сирот, и сами наживаясь от своего служения» [311]. Тем не менее, сокровищница любви оставалась в распоряжении предстоятелей церквей. Они не могли от этого отстраниться, т. к. их служение предстоятельства было наиболее полным выражением любви. В силу этого очень скоро, если даже не с самого начала, диаконы, в области вспоможения, стали исполнителями решений епископа. Этому способствовало еще то обстоятельство, что в литургической области они также стали помощниками епископов. Зависимость служения диаконов от служения предстоятельства переходит в зависимость самих диаконов от епископов. Согласно «Апостольскому преданию» Ипполита Римского епископ один возлагает руки на диакона при его поставлении, так как он поставляется не для священства, а для служения епископу, чтобы делать то, что ему приказывает епископ [312].

3. Вспоможение было благодатным служением, которое исполнялось лицами, получившими особые благодатные дары. Как непосредственно вытекающее из Евхаристического собрания, оно имелось во всех церквах, а потому забота о нем лежала на них, чтобы оно не прекращалось в них. Диаконы поставлялись на свое служение, как предстоятели, местными церквами из тех, кто избраны Богом. Составитель «Учения 12–ти апостолов» предписывает верным поставлять себе епископов и диаконов [313]. У Ипполита Римского мы находим уже описание поставления диаконов.

По характеру своей деятельности служение диаконов требовало большой энергии. Начиная с III–го века диаконы в ряде канонических памятников характеризуются, как глаза, уши и руки епископов [314]. Они за всем следят и о всем доносят епископу. «Апостольское предание» предписывает, чтобы диакон постоянно находился в распоряжении епископа. Он должен доносить ему о всех болящих, чтобы епископ мог бы их посетить [315]. При такой подвижности диаконов трудно предположить, чтобы они избирались из числа старейших членов церкви по возрасту. С другой стороны деятельность диакона требовала полного обладания физическими и духовными силами, а также ряда моральных качеств, как беспристрастность, бескорыстие и честность. Поэтому диаконы, вероятно, избирались из числа наиболее уважаемых членов церкви, если не старейших по возрасту, то старейших по вере, т. е. из начатков верующих, как говорил Климент Римский. Если они до своего поставления не состояли в числе пресвитеров, то по поставленню, по крайней мере, в некоторых церквах, они числились в пресвитериуме. Для такого предположения некоторые основания дают «Церковные каноны». В них говорится, что количество пресвитеров, согласно указанию Апокалипсиса, должно быть четным и вместе с тем предписывается, чтобы их было не два, а три. А. Гарнак предполагал, что мы имеем дело с опиской, но такого рода описка мало вероятна [316]. Согласно памятнику в церковном собрании половина пресвитеров должна находиться с правой стороны епископа, а другая половина с левой стороны. Если принять во внимание это указание, то станет ясно, почему в памятнике говорится о трех пресвитерах, находящихся с правой стороны епископа, т. к. с левой стороны его находятся три диакона. Из этого следует, что составитель «Церковных канонов» причислял диаконов к пресвитерам. Из более позднего времени имеются сведения, что диаконы входили в пресвитериум, но у нас нет никакой уверенности, что так было во всех церквах. Во всяком случае, когда диаконы избирались из числа пресвитеров в широком смысле этого термина, то нет никаких оснований думать, что они теряли свой почетный титул. Это является еще одним доказательством неустойчивости терминологии в первоначальной церкви, которая только постепенно исчезает.

1. «И вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий. И сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду. И вокруг престола двадцать четыре престола, а на престолах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые были облечены в белые одежды, и имели на головах своих белые венцы» (Ап. 4,2–4). Это видение Тайновидца есть транспозиция картины Евхаристического собрания [317]. С самого начала устанавливается в Евхаристическом собрании определенный порядок размещения в нем участвующих лиц согласно положению, занимаемому ими в церкви. Об этом свидетельствует послание Иакова, из которого видно, что чин и порядок .собрания иногда нарушался в угоду земным человеческим интересам. «Если в собрание ваше (eij sunagwghn umwn) войдет человек с золотым перстнем, в богатой одежде, идет же и бедный в скудной одежде; и вы, смотря на одетого в богатую одежду, скажете ему: тебе хорошо сесть здесь, а бедному скажете: ты стань там, или садись здесь, у ног моих: то не пересуживаете ли вы в себе, и не становитесь ли судьями с худыми мыслями?» (2,2–4). Если каждый имел в Евхаристическом собрании свое место, то тем более пресвитеры имели свои определенные места, которые должны были быть впереди всех остальных, потому что они, а не кто иные, были предстоятелями церквей [318]. Троны старцев–пресвитеров Апокалипсиса соответствуют седалищам пресвитеров, как предстоятелей Евхаристического собрания. Кому отвечает в Евхаристическом собрании трон Сидящего в середине? Для Игнатия Богоносца это место принадлежало епископу, и после него епископ всегда занямал это место. Об этом же говорит протокол изъятия церковных ценностей, упомянутый в примечании и все древние чины литургии. Правильно ли это для апостольского времени? В это время не существовало епископов, которых мы находим у Игнатия, а имелись епископы–пресвитеры. Однако, этот ответ не может исчерпать полностью всего поставленного вопроса. Мы не можем отвергать того, что в Евхаристическом собрании с самого начала существовало центральное место, которое занималось определенным лицом. Без этого центрального места не могло существовать Евхаристическое собрание, а следовательно и без лица, его занимавшего. Единственное возражение против этого заключается в якобы анархическом состоянии церквей апостольского времени, но мы уже видели, что анархическое состояние церквей есть фикция, совершенно не отвечающая действительному положению церквей апостольского времени. Но по прежнему остается вопрос, кто именно занимал это центральное место? Занимал ли его пророк, или учитель, или один из епископов–пресвитеров, или, наконец, один из членов церкви, неимеющий даже особого служения? Церковная традиция с необычайным согласием утверждает, что происхождение епископата падает на апостольское время. Должны ли мы отвергнуть эту традицию? А если мы ее примем, то должны ли мы принять вслед за школьным богословием, вопреки тому, что нам известно, что епископское служение, восходящее к апостольскому времени, совпадало по своему содержанию с тем служением, которое установилось в III–м или в IV–м веке, не говоря о современном его содержании? Другими словами, вопрос стоит о том, существовал ли в апостольское время предшественник епископа, которого мы находим у Игнатия или такового не существовало? От этого зависит решение вопроса, кто занимал в апостольское время центральное место в Евхаристическом собрании.