Читать онлайн «Великая Церковь в пленении». Страница 62

Первой задачей Кирилла было улучшить систему образования. Он преобразовал Патриаршую академию, поставив во главе ее своего однокурсника по Падуанскому университету Феофила Коридаллевса. Материалистическая и научная программа, которую ввел Коридаллевс, могла показаться греческим церковным деятелям не подходящей для церковной школы и создала патриарху врагов в традиционалистских кругах. Но теперь греческие юноши, желавшие получить современное образование, меньше чем ранее зависели от иезуитских учебных заведений. Кирилл понимал также, что нельзя дать людям образование при отсутствии хороших учителей и достаточного количества книг. Чтобы обеспечить это, он воспользовался своими связями с Западом, чтобы посылать перспективных учеников для окончания образования в Голландию, Германию и Англию. Чтобы доставить книги, он не только использовал агентов, закупающих их за границей, но и организовал свою типографию.[433]

В 1627 г. это желание исполнилось. Молодой грек из Кефаллонии, по имени Никодим Метаксас, поехал к своему брату, который был торговцем в Лондоне, и там основал небольшую типографию для лондонских греков. Он понимал, что типография будет полезнее в Константинополе. Он прибыл туда в июне 1627 г. вместе со своим оборудованием и ценным собранием книг. Узнав о его прибытии, патриарх попросил содействия сэра Томаса Роэ, чтобы провезти ящики через турецкую таможню. С помощью голландского посланника сэр Томас добился нужного разрешения от великого визиря. Кирилл хотел, чтобы типография была установлена на надежной территории английского посольства; но сэр Томас не мог согласиться на это. В результате она расположилась в небольшом здании неподалеку. Под руководством Кирилла Метаксас немедленно начал печатать богословские книги на греческом языке, большинство из которых были антилатинскими трактатами.

Католикам это не понравилось. Папа Урбан VIII, греческая типография которого была основана только на год раньше, собрал Конгрегацию Пропаганды веры, чтобы обсудить вопрос. Конгрегация уже пыталась предпринимать действия против Кирилла. Греко–католик Каначчио Росси был послан в Константинополь, чтобы склонить Кирилла к более дружественным отношениям. Когда это не привело к успеху, Росси получил указание организовать усилия иезуитов для низвержения Кирилла. На собрании в ноябре 1627 г. Конгрегация приняла решение любой ценой разрушить типографию. Среди книг, опубликованных Метаксасом, был небольшой иронический трактат о евреях, написанный самим Кириллом. Он содержал, между прочим, пассаж, где перечислялись догматы мусульманства, которые христиане не могли принять. Иезуиты раздобыли копию, которая была доставлена через французского посланника великому визирю; этот пассаж был подчеркнут. Посол добавил от себя, что типография использовалась для печатания фальшивых султанских указов. Визирь был возмущен и легко согласился на арест Метаксаса и обыск в его конторе, чтобы найти доказательства непочтения и государственной измены. Посол предполагал, что лучше всего было бы сделать это вечером на Богоявление, 6 января 1628 г., когда в английском посольстве будет обед в честь патриарха. «Это, — сказал граф де Сеси, — добавит соуса в блюда».

В назначенный вечер янычары визиря ворвались в здание, чтобы арестовать Метаксаса. Его там не оказалось; и когда через несколько минут он прошел по улице в сопровождении секретаря английского посольства, они не могли поверить, что этот элегантный джентльмен в английском костюме был тот, кого они искали. Свое разочарование они выразили тем, что разрушили типографию и вытащили оттуда на всеобщее обозрение обрывки рукописей и обломки машин.

Типография была выведена из строя. Тем не менее, план провалился. Великий муфтий, которому визирь послал трактат Кирилла, объявил его безвредным. Христианам разрешалось утверждать свои взгляды, говорил он, даже если они противоречили исламу. Едва только визирь получил это решение, как сэр Томас Роэ потребовал аудиенции, обрушился на него за оскорбление дружеской державы и напомнил ему, что он сам дал разрешение на ввоз типографии. Под влиянием решения великого муфтия и зная, что сэр Томас находился в дружбе с султаном, визирь изменил свою политику. Люди, обманувшие его, должны были быть наказаны. Трое братьев–иезуитов и Каначчио Росси были брошены в тюрьму. Когда граф де Сеси пришел, чтобы выразить протест, он был принят не визирем, а его заместителем, великим каймакамом, который заявил ему, что если он не будет вести себя, как подобает послу, то пусть лучше уедет из страны. Через два месяца все иезуиты были изгнаны из владений султана. «Они готовы умереть от досады из‑за того, что их выслали, — писал сэр Томас Роэ. — Я надеюсь, что они будут как можно меньше беспокоить несчастную Греческую церковь; их действия стоили им двенадцать тысяч талеров, не говоря уже о последнем покушении на жизнь и власть патриарха и на мою честь».[434]

В том же году сэр Томас Роэ уехал из Константинополя, увезя с собой в знак благодарности патриарха рукопись Библии, известную как Codex Alexandrinus, которую Кирилл привез с собой из Александрии и послал в качестве дара королю Карлу I.[435] Граф де Сеси уехал через три года. Его преемник, граф де Маршевиль, получил разрешение снова водворить иезуитов в качестве своих капелланов. Но престиж французского посольства был невысок. В Риме приняли решение в дальнейшем доверить действия против Кирилла послу австрийского императора, Рудольфу Шмиду–Шварценхорн, который прибыл в начале 1629 г. Куефштейн, его предшественник, был протестантом, но сам он был ревностным католиком. Между тем задачи иезуитов были переданы капуцинам. Знаменитый отец Жозеф, «серый кардинал» Ришелье, получил назначение в Константинополь для организации кампании; Ришелье, однако, запретил ему выезжать из Франции. Между тем Конгрегация обсуждала, в какой степени могут быть использованы в законных рамках подкуп и интриги для уничтожения такого опасного еретика.[436]

Кирилл Лукарис должен был сыграть им на руку. Отъезд сэра Томаса Роэ был ударом для него. Он быстро завязал дружеские отношения с преемником сэра Томаса, сэром Питером Вичем. В 1635 г. он стал крестным отцом сына сэра Питера, будущего президента Королевского общества; он был в хороших отношениях и с Эдвардом Пококом, капелланом в Алеппо в 1630–1638 гг., который время от времени посещал Константинополь. Но его давний корреспондент — архиепископ Аббот — с 1627 г. был в опале и умер в 1633 г. Хотя его преемник, архиепископ Лауд, интересовался Греческой церковью, но ни он, ни король Карл I, не могли относиться сочувственно к архиерею, известному в качестве кальвиниста. Кириллу приходилось все больше и больше опираться на своих голландских друзей. Осенью 1628 г. в голландское посольство прибыл новый капеллан. Он был савойским гугенотом, по имени Антуан Л еже, получил образование в Женеве и общался с кальвинистами. Вскоре он стал близким другом патриарха, укрепляя Кирилла в его богословских взглядах и, вероятно, убеждая его открыто выразить их. Типография в Константинополе была разрушена; но Леже договорился, что женевская типография напечатает любую работу, которую Кирилл предложит.[437]

Первой книгой, изданной Кириллом, был перевод Нового Завета на современный греческий язык, сделанный ученым монахом Максимом Каллиполитом. Многим православным сама мысль о том, чтобы изменять текст Св. Писания, казалась возмутительной, каким бы непонятным ни был он для современного читателя. Чтобы успокоить их, Кирилл опубликовал оригинальный и современный тексты в параллельных столбцах, и добавил только несколько бесспорных замечаний и ссылок. Поскольку Каллиполит умер вскоре после доставки рукописи, Кирилл сам читал корректуры. Книга вышла в свет в 1630 г. Несмотря на предосторожности Кирилла, она вызвала бурю неодобрения со стороны многих из его епископов.[438]

Еще больше были поражены епископы, когда стало известно, что патриарх написал одну в высшей степени спорную книгу. «Исповедание веры» Кирилла Лукариса было издано в Женеве в марте 1629 г. с посвящением ван Хаагу. Рукопись греческого текста, написанная рукой Кирилла и датированная 1631 г., хранится в Женеве. Этот текст был опубликован с латинским переводом в Женеве в том же году и был воспроизведен в 1633 г. Он содержал добавление, отсутствовавшее в первом латинском издании. Последовали переводы на различные европейские языки; английский вариант, без добавления, был издан Николаем Бурном в Лондоне в 1629 г. Полный английский перевод вышел в свет в 1671 г. в Абердине, в переводе Вильяма Рэйта.[439]

Православная Церковь никогда не задавалась целью сводить воедино догматические положения. В «Точном изложении православной веры» св. Иоанна Дамаскина было сказано все, что нужно, хотя позднейшие соборы и могли проливать свет на непонятные или спорные вопросы. Но различные патриархи время от времени издавали краткие изложения по вопросам вероучения, как правило, с практическими целями. Сам Геннадий подготовил такой текст по просьбе султана Мехмеда Завоевателя; ответ Иеремии II лютеранам был такого же рода. Подобные изложения носили совершенно частный характер.[440] Они пользовались уважением, поскольку выходили из патриаршей канцелярии, а также вследствие личной репутации составителей. Но они не могли носить обязательный для Церкви характер, поскольку не были утверждены Вселенскими соборами. Они должны были служить руководством, а не провозглашать догматы. Ясно, что Кирилл издал свое «Исповедание веры» в надежде на то, чтобы укрепить свою паству в антилатинских настроениях и положить основание реформирования современной Православной Церкви, а также создать базу для переговоров с другими Церквами.