Читать онлайн «Священная тайна Церкви». Страница 86

В подтверждение этого учения о. Антоний приводит 5–ю анафему Константинопольского собора 1341 года против Варлаама Калабрий–ского, текст которой он передает следующим образом:

<…>Тем, кои думают и говорят, вопреки Божественным словам Святых и образу мысли Церкви, что только об одном существе Бо–жием говорится Имя Бог, и не исповедуют того, что отнюдь не меньшим почитается Божественное действие, как тому научают нас Божественные тайноводители, почитающие во всех отношениях одинаковыми как существо Отца, и Сына, и Святого Духа, так и действие их, — анафема, анафема, анафема![1288]

В оригинальном греческом тексте анафемы говорится не об»имени Бог», а об»имени Божества»(το της θεότητος όνομα), на что укажут критики книги Булатовича [1289]. Перевод анафемы, сделанный Булатовичем, будет признан неточным и тенденциозным [1290]. Суть дела, однако, не меняется от того, какой термин употреблен переводчиком, ибо святитель Григорий Палама, как мы помним, употреблял термины»Божество»(θεότης) и»Бог»(θεός) в качестве синонимов: и тот и другой термин использовались им по отношению к энергии Божией.

Более сложным представляется вопрос о том, является ли имя Божие энергией Божией. Иеросхимонах Антоний a priori считает имя Божие энергией Божией. Однако у самого Григория Паламы такого учения нет. Более того, если мы вспомним учение иконопочитателей об имени как»образе»Божием, т. е. тварном символе присутствия Божия, то в таком случае имя Божие никак нельзя будет признать энергией Божией. Забегая вперед, скажем, что и у противников Булатовича не было четкого понимания этого вопроса: одни (архиепископ Никон, С. Троицкий) допускали, что имя Божие есть энергия Божия, другие (архиепископ Антоний, автор Послания Синода от 18 мая 1913 года) считали, что оно не есть энергия Божия. Причина этой двусмысленности заключается, очевидно, в том, что в эпоху имяславских споров учение святителя Григория Паламы о сущности и энергиях Божиих было мало известно в России. К вопросу о том, является ли имя Божие энергией Божией, мы еще не раз вернемся.

Многократно на протяжении всей»Апологии»иеросхимонах Антоний отвергает обвинение в обожествлении звуков и букв имени Божия:

<…>Если противник наш мнит, что кто‑либо из нас обоготворяет тварные звуки и тварные буквы, коими выговаривается и пишется Имя Божие, то он ошибается, ибо и мы этих условных знаков и букв не обожаем, ибо не воплощаем в них Истины Божественной, но смотрим на них лишь как на условные знаки, коими человечество приняло высказывать известные идеи; на эти тварные звуки и буквы мы смотрим лишь как на условную, так сказать, оболочку Самого Имени Божия, Богом же называем самую идею о Боге, Самую Истину о Триипостасной Истине<…>[1291]

Впрочем, в заключительных тезисах»Апологии»говорится о том, что звукам и буквам имени Божия, хотя они и не являются действием Божества, а являются действием человеческого тела,«присуща благодать Божия ради Божественного Имени, ими произносимого» [1292]. Иными словами, отвергая обвинение в том, что имяславцы обожествляют звуки и буквы имени Божия, автор»Апологии»все же не говорит о полной их безблагодатности.

Опровергается в»Апологии»и мнение о том, что имя Божие, не будучи сущностью Божией, не имеет божественного достоинства. Во всех энергиях Божиих, в том числе и в божественных именах, присутствует, по мнению Булатовича, неименуемая сущность Божия, а потому они могут быть названы»Богом»:

Имяборцы приходят к заключению, что, следовательно, и Имя Божие отнюдь не имеет Божественного достоинства, ибо не есть самая сущность Божества, забывая то, что Божественным достоинством обладает не только сущность Сущего, но и Свойства и действия Сущего. Но мы признаем Божественное достоинство Имени Божия, ибо, именуя Бога по откровенным нам свойствам Его, мы хотя не именуем Самой сущности Сущего, но имеем эту сущность Сущего неотделимо в именуемых свойствах Божиих [1293].

<…>Имяборцы смешивают два понятия: пребывание в твари Существа Божия, и приобщаемость ему твари. Сущность Божия неприобщаема твари, но тем не менее пребывает везде и всюду, и, во–первых, конечно, и во Имени своем [1294].

Сущность Божества неименуема; но Бог с самого начала миро–бытия стал открывать словесной твари имена свойств Своих чрез Сына Своего,«Имже вся, и мы Тем» [1295]. Итак, во–первых, Бог написал имена премудрости и всемогущества Своего писалом Своего миротворения и миробытия. Затем, открыл Бог многие Имена Свои Духом Святым через Пророков, и однажды с горы Синайской вслух всего народа Израильского во гласе трубном и в пламени огненном возгласил Имя Свое и десять заповедей Своих:«Аз есмь Господь Бог Твой»<…>Наконец, напоследок сих дней»глагола нам в Сыне»Имена Своих Ипостасей и Имя Сына — Иисус, и заветы Свои. Эти Богом открытые людям Имена, хотя не именуют Самую Сущность Божию, которая непостижима и неименуема, но суть Имена свойств Ипостасей и свойств Существа Божия; поелику же Существо Божие неотделимо от свойств Его, то потолику и в Именах Божиих, во именуемом свойстве мы имеем все существо Вездесущего Бога. Так, невместимо вмещается в едином слове Имени Божия вездесущая Сущность Божества, не ограничиваясь им и ничем сущим [1296].

Наконец, автор»Апологии»опровергает мнение о том, что, коль скоро все имена Божий произносятся на человеческом языке, они имеют человеческое, а не божественное происхождение. Как только человеческое имя или понятие будет употреблено применительно к Богу, оно становится носителем божественного присутствия, утверждает он:

<…>Те имена, коими мы именуем Бога, хотя и берем мы их из понятий и слов человеческих, но когда мы относим их к Богу, то они и суть непреложно — Бог Сый и Живый<…>Имя Божие не только есть свет, но производит в нас действие света, то есть не только бездушно именует Бога светом, но низводит с собою и Самого Бога в души наши, и, следовательно, есть Сам Бог, будучи словесным действием Божества и обладая Божественными свойствами  [1297],

Приведенные тексты, на наш взгляд, не содержат достаточных оснований для обвинения иеросхимонаха Антония (Булатовича) в пантеизме и отождествлении Бога с именем Божиим. Имяславская формула»имя Божие есть Сам Бог»понимается им лишь в смысле присутствия Бога в священном имени Божием. Автор»Апологии»убежден в том, что учение о Божестве имени Божия основано на Евангелии, где вера в Самого Господа отождествляется с верой во имя Его [1298]. Кроме того, это учение, по мнению автора, есть»один из главных устоев Церкви», а потому»посягательство на умаление имени Божия есть посягательство на Церковь» [1299]. Именно потому иеросхимонах Антоний отстаивает это учение с таким жаром.

В то же время нельзя не признать, что ясного и последовательного изложения православного учения об имени Божием в»Апологии»нет. Своими рассуждениями о божественности энергий Божиих автор»Апологии»не проясняет смысл имяславской формулы»имя Божие есть Сам Бог», но скорее, наоборот, затемняет его. Представление об имени Божием как энергии Божией, принимаемое Булатовичем как само собой разумеющееся, нуждается в серьезных разъяснениях. К тому же автор»Апологии»нередко называет»Богом»не только энергии Божий, но и совместные действия Бога и человека, т. е. те действия человека, в которых участвует Бог. Так например, он говорит о том, что»молитва есть Сам Бог, ибо есть словесное действие Божества» [1300] (это утверждение основывается на цитате из святого Григория Синаита, однако, вырванной из контекста и произвольно истолкованной). Иногда именем»Бог»называются просто действия человека:«сознательное именование Бога и есть Сам Бог» [1301]. Все эти утверждения, сами по себе, может быть, пригодные для книги духовно–аскетического содержания, звучат недостаточно убедительно в труде, претендующем на систематизацию православного учения об имени Божием.

Имя»Иисус»

Учение иеросхимонаха Антония (Булатовича) об имени»Иисус», так же как и аналогичное учение схимонаха Илариона, вырастает из опыта молитвы Иисусовой, составляющего основу молитвенного делания православных иноков на Афоне и вне его. Однако, в отличие от книги»На горах Кавказа», где учение об имени»Иисус»является составной частью учения о молитве Иисусовой, в»Апологии»Булатовича данной теме посвящены специальные главы, носящие полемический характер и направленные против»имяборчества».

Автор»Апологии»воспринимает»имяборчество»как посягательство на многовековую монашескую традицию почитания имени Иисуса и призывания его в молитве. Борьбу против веры во имя Божие он считает ударом по самой сердцевине монашеского подвига, основанного на этой вере: