Читать онлайн «Христианская духовность в католической традиции». Страница 6

Что же на самом деле подразумевает Иисус под словом "ближний"? Он превратил это слово в понятие, само по себе ничем не ограниченное и ничем не обусловленное, определяемое только конкретной ситуацией, в которой оказывается каждый конкретный человек. Мой ближний — это человек, с которым меня сводят обстоятельства, то есть каждый, с кем у меня по любви устанавливаются близкие отношения, по любви, которая вызывает ответное чувство. Невозможно заранее сказать, кто мой ближний; каждый может оказаться им. Это тот, с кем in concerto у меня существуют близкие отношения, а не тот, с кем я, может быть, случайно встречусь; это тот, с кем я поддерживаю общение. Мой ближний — это тот любой человек вообще, кто бы он ни был, с кем мне хотелось бы встретиться в общей для нас конкретной ситуации нашей жизни в мире сем и при этом независимо от того, повлияет ли эта встреча на мое положение в обществе.[33]

Отсюда очевидно, что невозможна ни подлинная христианская духовность, ни подлинная христианская любовь, основанная исключительно на любви к Богу или исключительно на любви к человеку; в объятиях любви должны находиться оба эти объекта. Нельзя считать любовью также и чисто земную или чисто гуманную любовь; истинная любовь — это всегда дар Божий, получаемый от Христа и непременно возвращаемый Богу, непосредственно или опосредованно (через ближнего). Думать, как говорит св. Иоанн, что мы можем любить Бога и при этом не любить ближнего, это значит обманываться (1 Ин 4:20), так же как ошибочно говорить, что мы можем любить ближнего христианской любовью и не любить Бога. Св. Августин утверждает в своих комментариях к Первому посланию ап. Иоанна: "Следовательно, если вы любите возлюбленных Христом, вы любите Христа, если вы любите Христа, вы любите Сына Божия; если вы любите Сына Божия, вы любите и Отца. Следовательно, любовь неделима. Определите объект своей любви; все остальное вытекает из вашего выбора.[34]

На этом мы завершаем наше краткое описание евангельской духовности, являющейся христианской духовностью par excellence. Пожалуй, нет ничего существенного, что следовало бы добавить к богословию христианского совершенствования, и, если попытаться свести духовность Нового Завета к формуле, то она выразится следующим образом: обращение к Богу через веру, крещение Святым Духом и любовь к Богу и к ближнему при неотъемлемом участии Иисуса Христа.

Не основы евангельской духовности меняются в зависимости от эпохи, но каждая историческая ситуация и каждая культура откликается на требования Евангелия в соответствии с присущими ей потребностями и возможностями. Духовность Евангелия, таким образом, динамически эволюционирует, и этот процесс невозможно ограничить никаким конкретным веком и никаким каждый раз по-новому определенным историческим контекстом. Но приняв Новый Завет в качестве подлинного основания христианской жизни, мы теперь можем вслушаться в живое свидетельство и исследовать католическую духовную традицию на протяжении многовековой истории.

В Своих проповедях и притчах Христос часто утверждал, что Царство Божие будет отвергнуто иудеями и принято язычниками, хотя иудеи останутся народом избранным. Иерусалим действительно был колыбелью Церкви; большинство первых уверовавших были иудеями, и Церковь соблюдала иудейские обычаи до Собора в Иерусалиме, состоявшегося около 51 г. Установленное Собором правило поведения освобождало христиан от соблюдения иудейских обычаев, но, следуя предложению св. Иакова, обязывало их воздерживаться от идоложертвенного, от крови, от удавленины и от блуда (Деян 15:28–30). Несмотря на сопротивление иудаистов, христиане из язычников в конце концов взяли верх, и конфликт постепенно утих.[35]

В Дидахе или Учении двенадцати апостолов, написанном между 70 и 100 г.г., мы находим множество сведений о христианской жизни ранней Церкви. Там упоминается, например, иерархическая организация, возникшая в этот период: апостолы, пророки, отцы Церкви, епископы, пресвитеры и диаконы.[36] Нравственное учение в Дидахе — точное и суровое — несомненно, служило противовесом аморальности и идолопоклонству языческого мира, в котором жили первохристиане. Вероятно, за исключением Евангелия от Иоанна, Посланий Иоанна и Книги Откровения, весь Новый Завет был создан до написания Дидахе. Следовательно, Дидахе представляет собой важное звено между Деяниями Апостолов и писаниями апостольских мужей, к чьим трудам мы и обратимся, чтобы получить более полное представление о духовности ранней Церкви.

АПОСТОЛЬСКИЕ МУЖИ

Подобно апостольским текстам, представляющим собой запись подлинных поучений Христа, труды первохристианских писателей, которых называют "апостольскими мужами", передают апостольское учение. В основном это были люди, либо знавшие апостолов лично, либо знавшие людей, тесно связанных с апостолами. Однако письменные документы этого периода немногочисленны, и, как указывает Буйе, "устная традиция с ее значением… снижает значение немногочисленных текстов-первоисточников, завещанных нам этим периодом, до весьма второстепенного".[37]

Впервые некоторых ранних писателей назвал "апостольскими мужами", кажется, патролог Котелье (в 1672 г.). Он расположил их в такой последовательности:

— Варнава, отождествлявшийся древними писателями, например, св. Климентом и Оригеном, с апостолом Варнавой — спутником св. Павла. Современная критика, однако, отрицает эту версию и говорит о мыслителе Псевдо-Варнаве, по-видимому, гностике. Он являтся автором книги, состоящей из 21 главы, известной как Послание Варнавы. В ней дается аллегорическое толкование Ветхого Завета и утверждается не только, что в Христе закон и пророки достигают совершенства и завершения, но и то, что Завет относится исключительно к последователям Христа. Иудеи определенно исключаются. Тем не менее, Послание проникнуто радостным духом евангельской Благой Вести, а надежду, справедливость, и любовь автор называет основными христианскими добродетелями.

— Св. Климент Римский, третий наследник св. Петра на кафедре епископа Римского, обращается с Посланием к Коринфской Церкви в 95 г. или 96 г., во время гонений при Домициане или сразу после этого. Поводом для написания Послания послужили нестроения в Церкви Коринфа, возникшие по вине некоторых возгордившихся, амбициозных и завистливых ее членов. Напоминая о прошлой славе Коринфской Церкви, св. Климент с мольбой взывает к коринфянам о восстановлении мира и единства во имя Христа, пролившего Кровь Свою ради нашего спасения.

— Ерма[XVI], автор Пастыря, произведения, получившего такое значительное признание, что св. Ириней, Тертуллиан и Ориген воспринимали его как часть Священного Писания. Хотя этого автора с определенного времени было принято отождествлять с Ермой, о котором упоминает в Послании к Римлянам (16:14) an. Павел, в настоящее время существует мнение, что он был братом Папы Пия I, понтификат которого продолжался с 140 г. по 155 г.

Пастырь представляет собой описание пяти видений, в пятом из которых Пастырь является и диктует Ерме двенадцать наставлений и десять притч. Ценность этого произведения заключается в довольно подробном описании повседневной жизни ревностных христиан ранней Церкви.

— Св. Игнатий Антиохийский, епископ и мученик, называемый также "Богоносцем". Он был учеником св. Петра, поставившего его своим преемником в Антиохийской Церкви. Св. Игнатий написал свои семь посланий, когда его под стражей вели в Рим. В этих посланиях, представляющих собой удивительные свидетельства его несгибаемой веры и горячего желания принять мученичество, он развивает три темы, характерные для раннехристианской духовности: Христос, Церковь и мученичество.

— Св. Поликарп, слышавший проповедь св. апостола Иоанна и назначенный им епископом Смирнским. Он также был близким другом св. Игнатия Антиохийского. В послании св. Иринея к римскому пресвитеру Флорину мы находим неопровержимое доказательство того, что в 156 г. св. Поликарп получил мученический венец. До нас дошли два документа, связанные с его именем: Послание к Филиппийцам и описание его мучений, зафиксированное в Martyrium.[XVII]

В 1765 г. ораторианин Галланди дополнил список апостольских мужей именами Папия, епископа Иерополисского (по преданию, слышавшего проповедь св. евангелиста Иоанна) и предполагаемого автора Послания к Диогнету. Папий является автором сохранившейся только в отрывках работы, объясняющей учение Христа и являющейся важным связующим звеном с проповедью апостолов. Однако автора Послания к Диогнету гораздо правильнее было бы отнести к греческим апологетам, а не к апостольским мужам.