Читать онлайн «Магизм и единобожие». Страница 49

Именно здесь истоки материалистического мировоззрения, которое является прямым наследником древних вавилонских и греческих мифов. Идея возникновения мира из хаотической Праматерии, родившаяся на примитивной стадии человеческого мышления, оказалась живучей и через античную натурфилософию проникла в мышление позднейших поколений.

Мы уже видели, что поклонение Матери было главным в критской религии. Эта вера, питавшаяся живой мистикой стихий, была сохранена греками. Поэтому Гесиод начинает свое сказание с Хаоса и вечной Матери-Земли.

Сама Земля породила своего супруга - Урана, блещущего звездами, который осенил ее. Их связала сила Эроса - предвечного начала любви животворящей и плодящей. Это не что иное, как "Тапас" индийцев - тепло, высиживавшее мировое яйцо. Как и в Индии, сексуальный момент играет в эллинской космогонии огромную роль. Пол и рождение - это те тайны, которые находятся близ человека и которые разгадать он не в силах. От них веет первозданными стихиями, чем-то от самых основ бытия. Поэтому неудивительно, что большинство первобытных и древних народов осмысляли возникновение Вселенной в категориях загадочной половой жизни. "Греческий язык, - замечает Ф. Зелинский, - вполне отчетливо выразил это отношение - у него uranos мужского рода, gaia женского рода"345.

Над истоками греческой космогонии носятся зловещие тени. Хаос рождает бездны, земную - Тартар, и воздушную - Эреб, и Темную Ночь. Ночь исторгает из своих мрачных недр Судьбину, Гибель, Смерть, Позор, Скорбь и властительниц судеб - мойр, ткущих нити человеческой жизни. Это все смутные чудовищные образы, плод мистического ужаса. А земля все плодит и плодит в родовых конвульсиях. На ее груди громоздятся горы, и среди них появляются стихийные существа - нимфы. Ползет многоголовый Тифон, и из его пасти вырывается дикое рычание и вой; у косматой химеры из ноздрей пышет пламя. У нее женская грудь и три головы: львиная, козья и змеиная. Тифон рождает Гидру - фантастическое смешение черт кальмара и допотопного ящера, адского трехголового пса Цербера и кровожадного Сфинкса - льва с орлиными крыльями и женским лицом. В объятиях Урана зачинает Земля Океан и Титанов, вслед за ними шествуют полчища циклопов - молниевидных гигантов с единственным глазом. Другие исполины, неукротимые и бешеные, имеют пятьдесят голов; из их плеч поднимается по сто рук. Само Небо - родитель этого стада уродов содрогалось от отвращения. Тщетно пытался Уран сдержать поток страшилищ и не выпускать их из глубины земли, Земля-Матерь призвала и своих детей восстать на отца.

Никто не решался на преступление, и лишь "страшнейший из чад" Крон, ненавидевший Небо, послушался зова Земли. Огромной косой взмахнул он и оскопил отца. И там, где брызнула кровь Урана на землю, из нее вышли бешеные Эринии и гиганты, а там, где она попала на море, родилась богиня похоти Афродита346.

В этом мифе нашли приют древние звериные инстинкты, смутные воспоминания о жестокой борьбе полов и богов. О Дьяусе мы не слышим здесь ни слова. Основа всего - Великая Матерь, а небо - это Варуна-Уран. Мы знаем, что культ Неба был у арийцев переходной ступенью от монотеизма к политеизму. Уран страшится чудовищного мира, порожденного Матерью. Весь хтонический пантеон есть ее детище. И именно Крон - бог плодородия, культ которого нанес последний удар по остаткам монотеизма, - восстает на отца. И это оскопление отца совершается по наущению Земли. Так в сказание вплетаются мотивы матриархата, победившего в сфере земледельческих культов исконный патриархат.

Но обессиленный Уран не отступил молчаливо. Он предрек, что и Крон окажется поверженным своим сыном. И поэтому в страхе за будущее кровожадный Титан погружал в свое чрево всех рожденных от него детей. Его супруга Титанида Pea - богиня цветения - скорбела о гибели своих чад. И однажды она обманула бдительного Крона: подсунув ему вместо новорожденного запеленатый камень, она скрыла ребенка на острове Крите. Так появился на свет эллинский бог эфирного блистания, в имени которого сохранился отзвук древнего культа Дьяуса, - Зевс Кронион.

Зевс не только сам спасается от алчной пасти Крона, но спасает своих братьев и сестер - поколение новых богов, обиталищем которых стала украшенная вечными снегами гора Олимп.

Это поколение лишь в мифах, систематизированных Гесиодом и Гомером, приняло очертания единой семьи. В микенскую эпоху образы олимпийцев складывались постепенно из черт различных богов: критских, пеласгийских и богов - покровителей отдельных греческих городов и племен. В течение долгого времени эти образы обогащались, впитывая поверья, легенды и мифы всех уголков Эгеиды.

Особенно показателен в этом отношении Зевс. Это божество испытало удивительные приключения. В нем соединились и следы первоначального монотеизма - религии Дьяуса, и отождествление древнего индоевропейского бога с местными божествами: отсюда Зевс Додонский, Зевс Лабрандей, Зевс Икарийский, Зевс как громовержец, Зевс как божество неба, Зевс как умирающий бог растительности. В эпоху расцвета Микен он становится главой и вождем родового пантеона ахейцев, и здесь он временами приобретает черты высшего Божества347.

Все эти элементы, как на моментальном снимке, запечатлелись у Гомера. У него мы видим, с одной стороны, капризного метателя молний, лукавого интригана, деспотического супруга, необузданного любовника, а с другой стороны, он - "Отец богов и людей", "промыслитель", величественный и справедливый, царящий с благостной снисходительностью над всеми олимпийскими распрями. "Могущественнейшим из богов и величайшим" именует его Гесиод348. Античные философы обвиняли Гомера и Гесиода в профанации образа Зевса. На самом же деле поэты правдиво воплотили всю сложную противоречивую оболочку, одевавшую Божество в глазах их современников.

Замечательно, что сестра-супруга Зевса Гера есть тоже проекция древней Ма и Геи - Земли. Таким образом, брак властителей "новых богов" повторяет космическое сладострастие Неба и Земли.

Морским собратом Зевса является Посейдон. Существовавший еще на Крите культ моря вместо Хаоса ставил у истоков мироздания Океан349, но тем не менее Посейдону не удалось восторжествовать над Зевсом. Еще меньше могли рассчитывать на первенство Гефест и Гермес - покровители пастухов, ремесленников и торговцев: их сфера была слишком узка. И они, и Пан, и звериная богиня Диана отступили перед "Отцом богов и людей". Афина, если она и существовала в это время, была малоизвестной городской богиней, Аполлон, который чтился в Малой Азии, проникает в Элладу позднее. Не случайно в Илиаде он противник ахейцев.

Божества отдельных кланов и местностей. Олимпийцы всегда мыслились как совершенно обособленные существа. Они ничем не напоминали индийский пантеон, который был скорее многими ликами Единого. Здесь сказались особенности греческого народного мышления: оно гораздо легче воспринимало конкретное, изолированное, чем общее и единое. Историки давно обратили внимание на эту черту, которая наложила отпечаток и на греческое искусство, и на греческую религию. Быть может, известную роль играло здесь природное окружение. Семит формировал свое богопознание на фоне молчаливой пустыни, индиец - в царстве тропиков, где все сплеталось в единую многоликую и многоголосую стихию. Горизонт же грека был всегда ограничен горными хребтами; вся его страна была похожа на сеть изолированных мирков, отрезанных друг от друга холмами, скалами, заливами. Поэтому ахеец был склонен почитать в первую очередь местное божество, а божество соседа казалось ему таким же независимым, как и его родная долина, отрезанная от других.

Глава 15

330. Амос IX, 7. О пеласгах как о туземцах Греции: Страбон, VII, 7, 10.

331. Страбон, VII, 1; Геродот, II, 56; Эсхил. Скованный Прометей. Пер. Д. Мережковского. - Собр. соч., т. XX, с. 43; Павсаний, I, 17 5.

332. Страбон, VII, 7, 12; Геродот, II, 57.

333. Илиада, XVI, 233.

334. Вяч. Иванов. Дионис и прадионисийство. Баку, 1923, с. 247.

335. Гомеровские гимны, XIX. Имя Пан, как полагают, происходит от глагола "паомай" - "пасу". См. о его культе у И. Троицкого: Религия греческого пастуха - сб. "Религия и общество". Л., 1926, с. 141.

336. Ф. Зелинский. Древнегреческая религия, 1918, с. 13.

337. Павсаний, VIII, 2, 5; Платон. Республика, 565.

338. Убедительную защиту авторства Гомера см. в ярко и живо написанных кн.: А. Боннар, Греческая цивилизация, т. 1, 1958, с. 48 и др.; С. Маркиш. Гомер и его поэмы, 1962, с. 16

339. Вяч. Иванов. Эллинская религия страдающего бога. - "Новый путь", 1904, февраль, с. 68.

340. Расшифровка крито-микенских надписей показала, что рядом с царем "ванакой" - всегда стоял воевода - "раваета". Из гомеровского эпоса мы можем заключить, что власть царя не была абсолютной. См. исследование С. Лурье "Язык и культура микенской Греции" (1957, с. 211).