Читать онлайн ««...А друзей искать на Востоке. Православие и Ислам: противостояние или содружество?»». Страница 5

Однако велик был и ущерб, нанесенный Исламу атеистическим режимом. Мусульманские верующие — в массе — утратили глубину знаний не только о тонкостях, но и об основах Ислама. Пришла в упадок мусульманская ученость. И когда в новых условиях возникла нужда в повышении образованности мусульманского духовенства, религиозные знания поначалу можно было получить только за границей. В заполнении этого «духовного вакуума» саудовский ваххабизм проявил особую активность.

Восстанавливающимся мусульманским общинам не просто предлагалась, но чуть ли не навязывалась помощь финансами и литературой — с единственным, впрочем, условием: чтобы получатели помнили, откуда эта помощь поступила. Молодых мусульман из СНГ радушно приглашали на учебу в аравийские духовные учебные заведения: там будущее исламское духовенство изучало не только Коран и арабский язык, но и ваххабизм. Саудовские миссионеры-ваххабиты стали появляться на Северном Кавказе и в Центральной Азии, пытаясь подчинить своему влиянию местных мусульман. И во многих местах, где мусульмане недостаточно разбирались в тонкостях религии, пришельцев приветствовали как братьев по вере.

Затем началась кампания по захвату мечетей, с вытеснением из них духовенства классического Ислама и заменой его деятелями проваххабитского толка. Вслед за «религиозными наставниками» появились «учителя» иного рода: руководители боевых групп, преподававшие терроризм и вербовавшие «студентов» в лагеря по подготовке боевиков в Афганистане и Пакистане. Среди таких «наставников» и небезызвестный массовый убийца Хаттаб (по сообщениям дезинформированной прессы, якобы гражданин Иордании, но на самом деле араб из Саудовской Аравии). Созданные таким образом в Ферганской долине ваххабитские центры составили заговор с целью политического переворота, однако эти попытки были своевременно разоблачены и пресечены государственной властью.

Демократия — это отнюдь не вседозволенность. Для истинной демократии необходимы законность, защита общества от преступности, в том числе и от тоталитарных сект, занимающихся политиканством, имеющих экстремистский характер, пропагандирующих насилие над личностью и терроризм, входящих в противоречие с демократической защитой народа. Излишняя либеральность законодательства Киргизстана в отношении к сектантству облегчила ваххабитам создание их баз на юге республики, что, в конечном счете, и привело к Баткенской трагедии — вторжению на земли Киргизстана в августе 1999 года террористических банд, к длившемуся несколько месяцев кровопролитию. Ваххабитские боевики показали истинное лицо своей «религиозности»: в мечетях киргизских селений, где бандиты устраивали опорные пункты, они оставили под молитвенными ковриками шприцы из-под героина.

Необходимо сказать, что тоталитарная секта ваххабитов не может быть побеждена только усилиями правоохранительных органов. Лучшее средство борьбы с любыми извращениями Ислама — это широкое мусульманское просвещение. Если мусульманские народы будут иметь глубокие знания о своей вере, экстремистские секты, выступающие под личиной «борцов за чистый Ислам», повсюду будут получать должный отпор. Враждебность ваххабизма таким традиционным ветвям мусульманства, как шиизм и суфизм, очевидна, а углубление мусульманской учености не позволит ваххабитской секте паразитировать и на суннизме.

Традиции мусульманства в Центральной Азии необычайно богаты, здесь нет нужды прибегать к небезопасным иностранным заимствованиям. На протяжении тринадцати веков в этом краю главенствующей формой шариата для суннитов являлся ханафитский махзаб — школа мусульманского права, отличающаяся особой терпимостью, милосердием и человечностью. Можно отметить, что и наиболее распространенный здесь вид суфизма, тарикат Накшбандийя, базируется на ханафитском махзабе.

Движение мурджиитов, одним из глав которого был знаменитый исламский законовед Абу Ханафа, имеет славную историю. Мурджииты выступали как миротворцы при возникновении мусульманских междоусобиц, ханафитские улемы (ученые) боролись за признание равенства тюркских и персидских народов с арабами в мусульманском мире.

Учение ханафитов созидательно для государства. Среди его «золотых правил» терпимость: «фикх (закон) не должен создавать неудобств в жизни верующих». Особая миссия исламского духовенства выражена в изречении знаменитого ханафитского вероучителя из Бухары ас-Садра аш-Шахида:

Дело улема — познание Корана,

А государство — забота эмира и хана.

Возрождение в Центральной Азии классических тринадцативековых традиций ханафитской школы, популяризация истории мурджиитов, деятельности Абу Ханафы и его наставника ал-Хариса ибн Сурайджа, изучение в медресе наследия плеяды трудившихся здесь ханафитских улемов, насчитывающей десятки знаменитых имен, видится лучшим лекарством от псевдомусульманских новшеств, от экстремизма, фанатизма, политических спекуляций на религии. Да и в любом регионе просвещение мусульманских народов в духе классического Ислама может привести только к благотворным последствиям, ибо по сути своей мусульманство — религия трезвенная, гуманная и миролюбивая.

Недавно в прессу просочилось сообщение о том, что на состоявшейся в июне 1999 года в Вашингтоне конференции Центра стратегических и политических исследований США была открыто признана «роль специальных служб Соединенных Штатов в создании радикального исламского движения Талибан, ныне господствующего в Афганистане». Деятели американской разведки оправдывались: мол, хитроумные талибы обещали им ввести в своей стране демократию и покончить с наркобизнесом, а сделали все наоборот. Но далеко не впервые «наивное и доверчивое» ЦРУ содействует появлению необычайно свирепых режимов и организаций. Президент США Д. Эйзенхауэр в свое время говорил об одном из латиноамериканских диктаторов: «Он, конечно, подлец, но это наш подлец». Стремление американской сверхдержавы иметь «собственных подлецов» в различных регионах мира чревато непредсказуемыми последствиями. Еще неизвестно, к чему приведет Европу авантюра в Косове, но уже очевидно, что с помощью «миротворцев» из НАТО мнимый геноцид албанцев-косоваров сменился реальным геноцидом косовских сербов. А авантюрой ЦРУ в Афганистане порожден талибский наркотический монстр — видимо, самый чудовищный из всех существующих в современном мире тоталитарных режимов.

То, что Талибан действительно «радикальное движение», спору нет, но вот называть его исламским могут только сами талибы и их покровители. Для лидеров Талибана «зеленое знамя джихада» лишь средство для фанатизации армии, а суровая форма шариата, грозящая жестокими карами за малейшее нарушение обрядности, лишь дубинка, для того чтобы держать народ в страхе и подчинении. Ислам для талибских главарей только ширма, за которой скрываются их действительные кумиры: власть и корысть. Талибан, попирающий основы мусульманской веры, является по сути радикальным антиисламским движением.

В свете отношения Ислама к наркотикам Талибан представляется преступным сообществом отравителей. На захваченных ими территориях талибы принудительно ввели наркотическую монокультуру: заставили феллахов повсюду сеять опиумный мак, взимая десятину с урожая. Была создана соответствующая промышленность, все лидеры Талибана имеют собственные предприятия по производству героина. Оборудованием этих лабораторий по новейшим технологиям занимались прибывшие с Запада специалисты — надо думать, что это были все же представители не ЦРУ, а мафии. В результате Талибан за кратчайший срок стал мировым лидером по производству «тяжелых» наркотиков: до 50% поступающего на наркорынок героина имеет афганское происхождение.

Созданием столь мощной наркоиндустрии Талибан прежде всего ведет к деградации собственный народ: страна-наркопроизводитель неизбежно заражает наркоманией свое население. В этом отношении известен пример «кокаиновой» Колумбии. Специализирующийся на гораздо более страшном зелье «героиновый» Афганистан обрекается на ту же судьбу. Но процессы вырождения могут длиться десятилетиями, а пока Талибан имеет армию, фанатизированную псевдоисламскими лозунгами вкупе с наркотическим «кайфом», и получает от наркобизнеса огромные финансовые средства для ведения войны. Доходы афгано-пакистанской наркомафии достигают 75 миллиардов долларов в год.

Разумеется, наркоиндустрия талибов нацелена не на внутренний рынок, а на масштабный экспорт. Их наркодельцы проникли даже на Малый Афганский Памир и отбирают у кочующих там киргизов скот, оставляя взамен героин. Чтобы избежать голодной смерти, скотоводы вынуждены сбывать наркотик в Ферганской долине. Вслед за самими афганцами жертвой преступного бизнеса становится население стран транзита — массовое распространение наркомания уже получила в Пакистане, Таджикистане, Киргизстане. На границе Туркменистана с Афганистаном имела место настоящая «опиумная война»: в схватках с бандами наркоконтрабандистов гибли десятки туркменских пограничников. И Узбекистану даже жесткими мерами пока не удается остановить провоз наркотиков через свою территорию. Узбекский и туркменский «щиты» не могут в полной мере защитить от афганского героинового потока ту же Россию, где в борьбе с наркомафией пока ограничиваются полумерами. Вследствие этого наркомания для россиян стала национальным бедствием. Статистика чудовищна: Россия уже вошла в пятерку самых наркотизированных стран мира, каждый третий российский школьник употребляет наркотики...