Читать онлайн «Церковное Право». Страница 24

Поскольку новые правила, издаваемые Поместными Соборами, уже не вошли в канонический свод, а в связи с постоянно меняющимися обстоятельствами церковно-политической жизни необходимость в церковном правотворчестве не отпала, особо важное значение приобретают толкования канонов. Даже постановления Соборов этой эпохи приобретают характер толкований древних правил.

Главным законодательным учреждением Православной Церкви в рассматриваемый период, когда Поместные Соборы созывались нерегулярно и редко, стал Синод эндимуса Константинопольского Патриархата, так называемый домашний собор, участники которого отбирались из архиереев, случайно оказавшихся в столице.

Среди важнейших постановлений Константинопольских Синодов — «Томос единения», изданный в 920 г. при Патриархе Николае Мистике. Этим постановлением признавался действительным четвертый брак императора Льва Философа, и одновременно подтверждался канонический запрет четвертого брака. Название постановления связано с тем, что благодаря ему восстанавливался мир между церковной и государственной властью, нарушенный незаконным браком императора.

При Патриархе Луке (1156–1169 гг.) было вынесено несколько постановлений церковно-правового характера: о запрещении священникам заниматься делами, унижающими их достоинство; о том, что для низложения епископа требуется созыв Собора не менее 12 архиереев; об обязанности епископа, принявшего постриг, ждать решение Синода относительно того, может ли он дальше совершать епископское служение: о воспрещении клиру присваивать себе церковные вещи.

При Патриархе Михаиле III (1169–1177 гг.) были изданы постановления о том, что мирскими делами не могут заниматься не только священники и диаконы, но и чтецы и вообще все церковнослужители; а также о том, что без ведома Синода ни один епископ не вправе решать важные дела. При Патриархе Феодосии I (1178–1183 гг.) было издано постановление, согласно которому монастырскими настоятелями не могут назначаться лица, не имеющие пресвитерского сана. В сентябре 1186 г. при Константинопольском патриархе Василии II, в присутствии Патриархов Антиохийского и Иерусалимского и 40 митрополитов, Синод постановил, что жена готовящегося к епископской хиротонии безусловно обязана поступить в монастырь и принять постриг.

Патриархи и Патриаршие Синоды давали часто ответы на вопросы, с которыми к ним обращались. Ответы эти не были законодательными постановлениями, тем не менее многие из них со временем получали общецерковное признание как правовые нормы.

Так, к Патриарху Николаю (1086–1111 гг.) с различными вопросами обращались афонские монахи. 11 ответов Патриарха Николая получили общецерковный авторитет и вместе с вопросами были включены впоследствии в «Пидалион» и «Афинскую Синтагму». Вошли они и в нашу «Кормчую». В «Кормчую» вошли также ответы митрополита Ираклийского Никиты, жившего в XI веке, и 16 канонических ответов на вопросы архиепископа Константина Кавасилы, приписываемые епископу Китрскому Иоанну, жившему в первой половине XIII века. но принадлежащие на самом деле другому иерарху — архиепископу Охридскому Димитрию Хоматину. От Димитрия Хоматина дошло до нас около 150 трудов канонического содержания, малая часть которых включена в канонические сборники. Архиепископ Димитрий был ученым с большой эрудицией, великолепным знатоком канонов и гражданских законов.

Весьма важным источником церковного права в поздневизантийскую эпоху оставалось императорское законодательство. Императоры считались «верховными блюстителями церковного порядка». Особую значимость для церковного права получили новеллы Алексия Комнина (1084–1095 гг.) о церковном обручении и венчании брака как непременном условии его действительности.

Характерная особенность церковного права византийской эпохи, как уже было сказано, — толкование ранее изданных правил. Толкования канонов и законов греческие юристы называли схолиями, а латинские — глоссами.

Первоначально схолии писали на полях рукописей, содержавших тексты правил; они носили характер замечаний и пояснений, касающихся отдельных слов или мест канона либо всего его текста. Но со временем некоторые из древнейших схолий были приписаны к тексту правил или даже сами становились самостоятельными правилами. Например, 60-е правило Лаодикийского Собора — по происхождению своему не соборное правило, а позднейшая схолия на 59-е правило. Правила 60 нет в древнейших списках канонов Лаодикийского Собора. Правило 12 св. Григория Неокесарийского — это тоже, по сути дела, позднейшая схолия, составленная из 56 и 75 правил св. Василия Великого.

Что касается древности схолий, то немецкий католический ученый Гергенретер обнаружил следующее: в одной из рукописей Мюнхенской библиотеки находится схолия, принадлежащая Патриарху Фотию[107]. Древними схолиями пользовались в своих толкованиях канонисты XII века Аристин, Зонара, Вальсамон.

Относительно хронологической последовательности появления их толкований в науке нет единого мнения. Последним, безусловно, появился труд Вальсамона: в толкованиях на «Номоканон» он прямо называет своих предшественников Зонару и Аристина. Но трудность представляет вопрос о том, кто написал толкования раньше: Зонара или АристИн. До XIX века преобладало мнение, что труд Зонары предшествовал труду Аристина. Беверегий относит время деятельности Зонары к царствованию Алексия Комнина[108]. Архимандрит Иоанн (Соколов) указывает 1120 год как приблизительное время написания Зонарой толкований на «Синтагму»[109]. Предшественником Аристина считал Зонару и профессор Московской духовной академии А.Ф. Лавров, впоследствии архиепископ Литовский Алексий[110]. Однако во второй половине XIX века большинство ученых стало склоняться к тому, что Аристин писал толкования на «Синопсис» раньше труда Зонары. Этой точки зрения придерживаются Цахариэ фон Лингенталь, А. С. Павлов, Н. С. Суворов, М.Е. Красножен[111].

Алексий Аристин — уроженец Эллады. Он получил юридическое образование и занимал высокую гражданскую должность, когда был вызван в столицу императором Иоанном Комнином. В Константинополе Аристин в диаконском сане занимал высшие государственные должности номофилакса, орфанотрофа, и, наконец, церковную должность великого эконома Патриаршей Церкви. Скончался он после 1166 года. В деяниях Константинопольского Собора 1166 г. в числе присутствующих на соборе упоминается великий эконом Алексий.

По поручению императора Иоанна Аристин составил толкование на канонический «Синопсис» (около 1130 г.). Вследствие краткости изложения правил в «Синопсисе» в нем было много неясностей и неточностей. Есть ошибки и в передаче содержания канонов. Но из-за краткости «Синопсис» удобен в употреблении и поэтому получил самое широкое распространение. Данным обстоятельством и объясняется выбор именно этого канонического сборника для комментирования.

В толкованиях на «Синопсис» Аристин пользовался полным текстом правил и вносил в свои комментарии выдержки из них. Пользовался он и древними схолиями на каноны. Изредка он делает ссылки и на гражданские законы по церковным делам. В своих толкованиях Аристин изъясняет буквальный смысл правил, не вдаваясь в казуистические тонкости.

По словам профессора М.Е. Красножена, Аристин «держится метода строго догматического: в большинстве случаев он изъясняет только буквальный смысл правил, указывая при этом, как должны быть понимаемы некоторые неточные и неясные слова и выражения, встречающиеся в синопсисе правила»[112].

Если об одном и том же предмете говорится в разных правилах, Аристин дает на них общее толкование. Лишь изредка он выходит за рамки изъяснения буквального смысла канонов и делает замечания относительно причин, побудивших к изданию некоторых правил, или по поводу употребления тех или иных канонов не как общецерковных правовых норм, а лишь в отдельных поместных Церквах. Обращает он внимание и на те правила, которые вышли из употребления. В тех случаях, когда текст «Синопсиса» ясен, Аристин делает замечание: «σαφης» (ясно), в «Кормчей» — «се разумно».

В руках Аристина был список «Синопсиса», в котором излагалась не вся «Синтагма» Фотиева «Номоканона»: недоставало правил Константинопольских Соборов 861 и 879 гг., а из правил Святых Отцов помещено было лишь три «Канонических послания» св. Василия Великого. В некоторых списках Аристина приведены, однако, без толкований и изложения те правила, которые не вошли в «Синопсис». По мнению А. С. Павлова, дополнения были сделаны самим Аристином[113].

Для истории русского церковного права «Синопсис» с толкованиями Аристина имеет особое значение, потому что именно он составил основу нашей «Кормчей».