Читать онлайн «Суфийские ордены в исламе». Страница 40

И хотя понятия такого рода относятся к области спекулятивной мистической теологии, эти сферы постоянно встречаются в уставах-руководствах орденов применительно к суфийскому Пути познания. И здесь, как и в приведенном выше высказывании, приписываемом 'Абдалкадиру:

Насут - это естественное состояние человека, в котором он живет в согласии с правилами шариата;

малакут - природа ангелов, для достижения которой надо следовать тарикату, т. е. пути очищения, в то время как

джабарут - это природа божественной силы, постичь ее можно, пройдя через озарение, ма'рифа, пока не наступит

фана - растворение в божестве;

(хакика) - состояние истинности, нередко в литературе орденов называемое 'алам ал-гайб - "(несотворенный) мир скрытого".

Выше мы показали, как мистицизм, функционирующий в рамках строго единой системы ислама, дал два ответвления - пантеизм и поклонение святым, не отходя при этом в развитии от средней традиционной линии. После столетий поисков новых мистических Путей спекулятивный мистицизм принял доктрину Логоса58, которая, не затрагивая божественного единства, обеспечила философскую основу для осуществления на практике культа святых и Пророка, отвечавшего потребности народа. Ибн ал-'Араби в своей доктрине о единстве (a priori) бытия (вахдат ал-вуджуд) учил, что "все вещи предсуществуют как идеи в божественном знании, откуда они испускаются и куда они в конечном итоге возвращаются"59.

Более полно он разработал доктрину предсуществования Мухаммада до творения. Это доктрина ан-нур ал-мухаммади60, "света Мухаммада", образа Божьего в его первоначальной целостности, божественного сознания, досотворенного света, из которого все и было сотворено. Доктрину также называют ал-хакикат ал-мухаммадийа, что означает космического Мухаммада в его абсолютной истинности. Мир есть проявление этого света, который воплощается сначала в Адаме, пророках и актаб (ед. ч. кутб - "полюс"), каждый из которых является ал-инсал ал-камил ("совершенным человеком").

Деятельность теоретиков орденов61 заключалась в том, чтобы приспособить философию суфизма к потребностям простого человека. Им приходилось делать вид, что они отказываются от всех верований, к которым можно было приклеить ярлык пантеистических, так как любая попытка такого рода давала 'улама возможность выдвинуть свои обвинения, а этого 'улама всегда ждали. Нетрудно было оказывать давление на профессионально организованный суфизм. В Египте в середине XIV в. мамлюкские власти направили указ шайх аш-шуйуху, гласивший, что путь к Богу лежит исключительно через Коран и сунну, воплощенные в шар'. Шейх "должен осудить всякого, кто склоняется к вере в иттихад или хулул или утверждает, что Бога можно достичь иным путем, чем тот, что был определен Пророком"62.

Естественно, что многие ордены сохраняли свою собственную всегда тайную доктрину и особенно рьяно порицали тех членов, по вине которых какие-то сведения просачивались наружу. Именно по этой причине аш-Шибли и Сафиаддин ал-Ардабили осуждали ал-Халладжа63.

Через популярные религиозные уставы орденов эти теософские доктрины проникали в народные культы. Они гораздо отчетливее проявлялись в орденах восточного региона. Ниже мы приводим цитату из "Мавлида" Мухаммада 'Усмана ал-Миргани, учение которого почерпнуло более от унаследованной им семейной традиции, особенно от традиции ордена накшбандийа, чем от его строгого учителя Ахмада б. Идриса:

"Когда Бог пожелал создать эти высшие и низшие миры, он взял пригоршню своего Света - и это был Мухаммад б. 'Аднан. Он (Пророк) сказал Джабиру: "Первое, что Бог сотворил, был Свет вашего Пророка как бы в ответ на свою задачу, и я был Пророком, когда Адам еще был водой и глиной". Пророк спросил Джибрила: "Сколько лет тебе, о Джибрил?" Тот сказал: "Я не знаю, скажу только, что планета появляется на четвертом небе раз в 70 000 лет (это скрытые знаки), а я видел ее точно 72 000 раз". Пророк сказал для того, чтобы сообщить о своем ранге и тайне своего Света: "Клянусь славой моего господина, я и есть планета, которую ты видел, о Джибрил, на небе благодетеля, а также другие предметы, которые пером невозможно описать на бумаге и которые даже оба писца, пишущие о добре и зле, не могут зафиксировать""64.

Несмотря на примитивное изложение, эта концепция представляет интерес не только с академической точки зрения, так как услышать ее можно во время всех отправлений зикра. Тот же автор в другом сочинении пишет: "Мухаммад... Божественная сущность (латиф), тайна в Адамовом сотворении. Свет света, Тайна тайн, Дух духов"65. Суфийская традиция, не нуждающаяся в иснаде66, приписывает Мухаммаду, например, такое высказывание: "Я - Свет Божества, и все создано из моего Света". Совершенный человек в качестве Логоса - суть всякого мистического опыта. Эти концепции могут существовать параллельно с неколебимой приверженностью доктрине единения.

Но нам предстоит двигаться дальше, поскольку эта концепция приближается еще больше к людям в понятии кутб (полюс). По этой концепции, нубувва растворена в вилайа. Внутренняя суфийская диктрина, подобно доктрине шиитов, утверждает, что вилайа как функция выше нубувва, так как последняя пассивна и ограничена во времени, тогда как вилайа всегда активна и бесконечна. Потребность в непосредственном знании божественного слова вынуждает ал-хакикат ал-мухаммадийа, Логос, каждую эпоху перевоплощаться в того, кто известен под именем кутб заманихи (полюс своего времени), и открывается только немногим избранным мистикам67. Концепция кутба ("полюса"), на котором держится мир (суфийский эквивалент шиитскому имаму) во главе невидимой иерархии святых (авлийа), восходит к далекому прошлому, задолго до времени Ибн ал-'Араби, и, как широко считается, родоначальником ее был Зу-н-Нун ал-Мисри, наследник египетской гностической традиции. В последующие века концепция была опрощена и превратилась в меру оценки мистических достижений. Затем уже каждый святой становился кутбом, и "полюс Вселенной" неизменно сопровождали эпитетом или дополнительным названием типа ал-кутб ал-гаус, кутб ал-актаб или кутб ал-'алам, несмотря на то что эти определения также теряют смысл, если ими пользоваться не по назначению. Когда Джа'фар ал-Миргани поет: "Я был первым, кто существовал"68, он отождествляет себя не с кутбом суфийской иерархии, а с кутбом Логоса. Эта идея лежит в основе требований раствориться в личности шейха подобно тому, как об этом говорится в отрывке из чиштийского источника: "На первой стадии от послушника ждут, чтобы он возлюбил своего шейха и считал его высшим для себя образцом. Он действует, разговаривает и молится как шейх; он ест, пьет, ходит как шейх и постоянно размышляет о нем. После того как ученик (мурид) с помощью этих действий духовно трансформируется в шейха, он духовно представлен Пророку"69.

Легко понять, почему суфизм, по крайней мере во многих кругах, сосредоточен вокруг личности шейха. Шейх - символ кутба, невидимого, беспредельного. В суфийских орденах шиитов удивительным образом слились концепции кутби и имами. У суфиев-двунадесятников кутб - представитель имама на земле. Отсюда понятна ненависть, которую питали к суфиям муджтахиды. Первый столп, согласно воззрению гунабадийской ветви ордена ни'матуллахийа, - это вилайа или "верность" кутбу, который и есть настоящий, реальный глава данного ордена, даже если благодаря ему существует все вокруг70.

Святые (ахл ал-гайб) образуют иерархическую структуру, глава которой кутб. Эта концепция не нова. 'Али ал-Худжвири пишет: "Среди тех, кто наделен властью освобождать от обязательств и налагать их и состоит при божественном дворе, имеется три сотни, именуемых ахйар, сорок, именуемых абдал, семь, именуемых автад, три, именуемых нукаба, и один, именуемый кутб или гаус"71.

Наименования и число членов этой пирамидальной структуры варьируют; общее представление о ней в соответствии с тем, как она воспринимается в Нилотском Судане, дает следующая цитата:

"Шейха Хасана б. Хасуна (ум. 1664) спросили о ранге Мусы б. Йа'куба. Тот ответил: "Он состоит в ранге фард среди суфиев, это нечто отличное от кутб, от четырех автад [опоры], от семи нуджаба [знатные], от сорока абдал [заместители]. Число их (т. е. афрад) равно числу тех, кто принял участие в битве при Бадре (т. е. трем сотням), и они по отношению к кутбу имеют статус рядовых [по отношению к генералу]""72.

Авлийа были истинным воплощением народных представлений. Однако следует добавить, что большая часть суфийских идей была вульгаризована, хотя последнее обстоятельство играло, несомненно, не такую уж значительную роль. Фана, например, превратилась в некий смутный пантеизм на фоне практики экстатических откровений зикра. Ее можно более или менее быстро достичь в зависимости от восприимчивости индивида при посредстве шейха-наставника или ценой растворения своей личности в шейхе, но отнюдь не ценой бесконечного трудоемкого продвижения на тернистом пути от одной макам к другой. Есть ли смысл беспокоиться о дисциплине, когда "одна джазба (притяжение) от Бога равняется всем трудам человечества или мира джиннов"? Маджзуб (одержимый), знакомый образ традиционного мусульманского общества, рассматривается как человек, утративший личностное сознание в божественной единичности.