Читать онлайн «Александр Доброклонский Руководство по истории Русской церкви». Страница 3

Не в таких благоприятных для христианской проповеди условиях находились в первое время славяне России. Но с течением времени (с VI или с VII в.) некоторые из них, преимущественно жившие по великому водному пути [этот путь шел из Черного моря через Днепр, Ловать, Волхов, Ладожское озеро и в море Балтийское], оставили замкнутость, вступили в торговые сношения с народами прикавказскими, с крымскими греческими колониями и даже с Константинополем. При этом естественно было знакомиться с христианством, водворившимся там раньше. Некоторые факты и действительно подтверждают, что таким путем христианство проникало в центральную Россию; например, убитый в Киеве в 983 году вместе с сыном христианин–варяг пришел из грек, по замечанию нашей летописи  [10]. Когда печенеги подошли к Днепру и наши предки для охраны своих торговых флотов стали нанимать варяжские (норманские) дружины тогда кроме мирных сношений открылись и враждебные столкновения с греками. Кончались иногда эти столкновения также с пользой для христианской проповеди. По крайней мере, так заставляют думать рассказы о крещении в Суроже новгородской дружины, под начальством Бравалина, сделавшей набег на Крым (в конце VIII или начале IX в.)  [11], и о крещении киевских князей Аскольда и Дира, потерпевших чудесное поражение под Константинополем в 866 году  [12]. С другой стороны, наплыв варягов в Россию открыл еще новый путь для христианства. Именно, так как у норманов–варягов христианство стало успешно распространяться с первой половины IX в., то естественно, что в варяжских дружинах, приходивших к нам, могли быть и бывали христиане, которые и знакомили русских с христианством. Таким образом, было, собственно, два пути, которыми проникала христианская проповедь в среднюю Россию путь с юга — от греков и путь с севера — от варягов.

И тот и другой путь еще больше расширились, когда в Киеве появляются князья. При них и усиливаются торговые сношения с Грецией, так что в Константинополе начинают уже проживать русские купцы, и учащаются военные походы на соседей, так что наплыв варягов, а вместе с этим и количество христиан в Киеве делается значительнее. Военные походы теперь предпринимаются не только против греков, но, что особенно важно, и против соплеменных дунайских болгар, которые около половины IX в. уже приняли христианство и ввели богослужение на славянском языке. Во время этих походов знакомится с христианством не одна только дружина князя, как бывало прежде во время варяжских набегов, но и собственно русские славяне, потому что они стали участвовать в походах  [13]. Во время походов, конечно, забирались иногда и той и другой стороной пленники  [14], которые, естественно, или просвещались, или просвещали других христианской верой.

Скоро явились и политические связи нововозникшего Русского государства с Константинопольским двором писались договорные грамоты и посылались послы. Грекам удобно стало иногда намеренно знакомить русских с христианством. Например, когда в 912 году прибыли от Олега послы в Константинополь для заключения договора, там показывали им и страсти Господни, и венец, и гвоздие, и хламиду багряную, и мощи святых, учаще я в вере своей и показующе им истинную веру  [15]. С тою же целью греки отвели русским купцам, для пребывания в Константинополе, место близ монастыря святого Маммы. Все это вместе должно было способствовать быстрому ознакомлению наших предков с христианской религией. И, действительно, мы видим, что ко времени Игоря христианская миссия успевает сделать значительный шаг вперед. По договорной грамоте Олега (912 г.) русин еще противопоставляется христианину (греку)  [16], а по грамоте Игоря  [17], через какие–нибудь 30 лет (945 г.), сами русские делятся на крещеных и некрещеных, и в Киеве уже есть cборная церковь святого Илии, в которой русские христиане дают присягу в верности заключенному с греками договору. Как бы ни понимать слово сборная, — в смысле ли соборной, или только приходской (в отличие от домовой) церкви, все–таки видно, что христиане в Киеве имеют свободу вероисповедания, организуются в общину с духовенством во главе, и их вообще Уже не мало, так что правительство считает нужным выделять их, как особый класс подданных, и приводит к особой присяге; первоначальная летопись прямо и замечает, что в Киеве в то время мнози беша варязи хрестеяны; а Татищевская (XVIII в.) справедливо добавляет славяны и руссы  [18]. Миролюбивая политика Игоря в отношении к христианам много способствует упрочению и распространению христианства в киевской Руси (преимущественно в Киеве).

Еще больше благоприятных для этого условий открылось, когда по смерти Игоря, за малолетством его сына Святослава, управление перешло в руки Ольги, сначала расположенной к христианству, а потом и открыто исповедавшей его. Расположенность Ольги к христианству обнаружилась в том, что она держала при своем дворе священника Григория  [19]. Этот последний, вероятно, в соучастии с другими христианами повлиял на Ольгу так, что она начала искать святого крещения. Спустя 10 лет по смерти мужа (в 955 или 954 году)  [20], она, по сказанию нашей летописи, осмелилась в Константинополе принять желанное крещение от патриарха Феофилакта († 956 г.), при императоре Константине Багрянородном. Если описываемое последним путешествие святой Ольги в Царьград есть именно предпринятое ею путешествие для крещения, то при ее крещении были священник ее Григорий, ее племянник, родственницы, служанки, послы и другие лица ее свиты; все они, может быть, находились под сильным впечатлением совершившегося на их глазах торжественного акта, и некоторые из них, может быть, крестились. Крестишася же при ней и от пришедших с нею многи обоего пола, — пишет святой Димитрий Ростовский в житии святой Ольги, собранном от рукописных древних четьих и летописцев различных  [21]. При прощании патриарх благословил святую Ольгу — нареченную Елену, и будто бы вручил ей крест со следующей надписью Обновися Русская земля к Богу святым крещением, его же прияла Ольга, благоверная княгиня  [22].

Один пример святой княгини уже много значил для русских в деле крещения их. Но мало этого она и деятельно заботилась о водворении христианства на Руси. Она употребляла все старания к тому, чтобы склонить сына своего Святослава к христианству и воспитать внуков, Ярополка, Олега и Владимира, в святой вере; если верить некоторым сказаниям, она даже принялась за сокрушение требищ  [23], ставила на место идольских кумиров кресты, сама путешествовала по русским областям с евангельской проповедью и многих привела к крещению  [24], построила в Киеве церковь святой Софии  [25] и пожертвовала деньги на построение церкви Святой Троицы во Пскове  [26]. Так свободно действовала она не только когда была регентшей при сыне, но и после официального вступления его на престол (964 г.), потому что он жил большей частью вне пределов России и своей матери предоставил внутреннее управление государством. Не удивительно после этого, что христианская Церковь в Киеве и вне его расширялась. В Киеве стали строиться церкви и частными лицами; по крайней мере, есть свидетельства о том, что в это время была построена церковь святого Николая на могиле Аскольда боярином Ольмой  [27]. Впрочем, несмотря на быстрые успехи евангельской проповеди, во все время жизни святой Ольги [после крещения она жила около 13 лет († 969 г.)] мы не видим, чтобы Церковь Русская организовалась в особую епархию в списке епархий греческого патриархата, относящемся к данному времени, совсем не значится русской епархии  [28], а по нашей летописи Ольга имела только пресвитера, который и похоронил ее  [29].

В лице святой Ольги русские христиане утратили высокопоставленного покровителя. На престоле теперь сидит Святослав (964—972 гг.), который, несмотря на все увещания матери, остался язычником. Христиане, естественно, могли бояться за себя. Однако Святослав не стеснял их он позволял себе со своей дружиной лишь подсмеиваться над принимавшими крещение, креститься лее и тем более исповедовать уже принятую раньше христианскую веру никому не возбранял  [30], так что христиане в России могли так же спокойно проживать, как при жизни святой Ольги. Притом же князь большей частью жил вне России, занимаясь преимущественно, если не исключительно, расширением границ. Это имело свои выгодные стороны 1) варягов теперь идет на Русь гораздо больше, чем прежде, значит, являются на Русь и новые христиане; 2) открываются более частые столкновения русских с греками и болгарами. В Болгарии князь останавливается на довольно значительное время и даже задумывает о перенесении сюда своей столицы  [31]. Влияние греков и особенно болгар, имевших славянские книги и славянское, понятное для наших предков, богослужение, естественно выражалось в легком ознакомлении последних с христианством. Таким образом Святослав, хотя не намеренно, но способствовал успеху христианства в России.