Читать онлайн «Обозрение пророческих книг Ветхого Завета». Страница 68

2) Невозможно допустить, чтобы Ездра свое произведение передал Церкви под чужими и притом священными именами (Моисея, Самуила и других пророков); — чтобы Дух истины содействовал сему подлогу, излив Свое озарение на составителя книг; — и чтобы с того времени ветхозаветная Церковь оставалась в неведении об этом подлоге или намеренно прикрывала его своим молчанием даже и в то время, когда в недрах ее сложились фарисеи и саддукеи, дышавшие одни против других глубокой и почти непримиримой враждой.

Весьма вероятно, что при восстановлении канона или священного свитка после Вавилонского плена Ездра исправил или очистил текст от ошибок переписчиков и древне-еврейский шрифт, забытый Иудеями в плену, заменил новым, доныне употребляемым квадратным или Халдейским шрифтом, к которому народ привык в Вавилоне (блаженный Иероним Proleg. in 1 lib. Regum). Это изменение внешнего вида или начертания текста, вероятно, и следует понимать под написанием священных книг вновь по вдохновению, приписываемого Ездре. Таковые исправленные и изображенные необыкновенными или новыми буквами списки Писания действительно могли требовать одобрения и утверждения от синагоги, как верховного представительства церковного, — великая синагога, по свидетельству предания, ввела их во всеобщее употребление около 460 г. до Рождества Христова.

В ветхозаветном священном каноне Иосиф Флавий насчитывает двадцать две книги по числу букв Еврейского языка; Талмудисты же и Мазореты находят их двадцагь четыре по числу букв Греческих, считая книгу Руфь отдельно от книги Судей, а Плач отдельно от книги Иеремии, тогда как у Иосифа Флавия они считаются совокупно, так что по тому и другому счислению состав и объем священного текста остаются неизменными. В иудейской церкви канон разделялся на Закон , Пророков и Писания (thora, nebiim и kethubim).

Законом называлось пятикнижие Моисеево, содержащее неизменные условия отношения человека к Богу, изъясненные и раскрытые в остальных книгах Писания.

Пророки подразделялись: на первых и последних (rischonim и aharonim); первыми назывались: книги Иисуса Навина, Судей и Руфь, книги Самуиловы (первая и вторая Царств) и цари, то есть третья и четвертая Царств; а последними — книги Исаии, Иеремии с Плачем, Иезекииль и Двенадцати Пророков. Писаниями или агиографами назывались Псалтирь, Притчи, книга Иова, Песнь-Песней, Екклезиаст, Есфирь, книга Даниила, Ездры, Неемии и наконец Паралипоменон две, считавшиеся за одну книгу. Таковое разделение канона встречается в предисловии к книге Сираха, так как там упомянуты Закон, Пророки и другия Писания или другие отечественные книги. [Предисловие в Славянской Библии не помещено]. Оно находится у Иосифа Флавия, разделявшего канон на Закон, Пророков и книги, содержащия хвалебные песни и правила жизни (у Евсевия Hist. lib. III, сар. 10). Оно же слышится в изречении Господнем: надлежит исполниться всему, написанному о Мне в заноне Моисееве и в пророках и псалмах (Лк 24:44).

Для употребления в синагогах или церковных собраниях ветхозаветные книги были разделены на особые чтения или зачала. Так закон разделен на 53 и 54 парасхи (отделения) по числу субботних дней в году; а пророческие книги на столько же гафтар (возвращений или изъяснений). Таковые разделения обозначались в тексте особыми знаками и излагались в особых указателях, дабы удобнее было отыскивать парасху и гафтару, соответствующую известной субботе. Следы этого деления видны во времена Иисуса Христа (Лк 4:16–17 [1414]) и Апостолов (Деян 15:21; [1415] 13:14–15 [1416]). Талмудистами и Масоретами введены были другия более частные разделения Писания как соответственно с их учеными потребностями, так и для облегчения желающих отыскивать известные изречения Слова Божия для собственного назидания и для возглашения в синагогах соответственно потребностям дня и молитвословия. Но все эти разделения не утвердились в Церкви Христовой. Она разделяет ветхозаветный канон на тридцать девять книг с подразделением каждой на главы и стихи; а по способу изложения учения находит там четыре рода книг: законоположительные, исторические, учительные и пророческие.

Ветхозаветный священный канон писан на языке Еврейском, сродном языкам Халдейскому или Арамейскому и Арабскому и составляющем, как говорят, корень или средоточие языков Семитических.

Нет сомнения, что потомство Симово первоначально говорило одним языком, который с течением времени, смотря по месту и по раскрывавшимся потребностям и направлениям жизни общественной и нравственной, не мог не разнообразиться и не изменяться. Однако несмотря на некоторое различие в словах и оборотах речи народы и племена после потопа долгое время понимали друг друга. Авраам, чрез 1206 лет после потопа пришедший в землю Ханаанскую из Халдеи, вел сношения с местными жителями без помощи переводчика (Быт 23:3–15 [1417]). Через полтораста лет потом Иаков, из земли Ханаанской пришедший к Лавану Арамеянину в Месопотамию, понимает его язык (Быт 29:4–20 [1418]). Дети Иакова, родившиеся и выросшие в доме этого Лавана, понимают язык жителей Сихема (Быт 33:18 [1419]). Только с Египтянами сносились они посредством толмача (Быт 42:23 [1420]). А потому двухсотлетнее пребывание потомства Авраамова в Египте положило начало особому развитию еврейского языка, так как оно уединило их от прочих потомков Симовых и поставило в сношения с народом, имевшим значительное научное и государственное развитие. Между Египтянами евреи жили, как равноправные, а может быть и почетнейшие граждане, пока было живо воспоминание о заслугах Иосифа. У первого еврейского писателя Моисея, получившого всестороннее тогдашнее образование (Деян 7:22 [1421]), еврейский язык является в высокой степени обработанным и вполне достойным орудием Божественного откровения.

В последующие времена, с постепенным развитием силы и славы народа Иудейского, изменялся и совершенствовался сам язык: в царствование Давида и Соломона он достиг наибольшего своего совершенства и красоты; но остался чистым только до времени зависимости от Ассирии или до царствования Ахаза (761–745 года до Рождества Христова). Во времена пророка Иеремии или во времена Навуходоносора, разрушившего политическую самостоятельность народа Иудейского, еврейский язык значительно склонился к образу речи Халдеев или Вавилонян; а во времена плена Вавилонского иудеи окончательно усвоили себе Арамейское наречие. Соответственно сему подлинный текст ветхозаветных священных книг, в начале чисто еврейский по языку, под конец, именно у писателей, живших после Вавилонского плена, становится Арамейским. Впрочем священные писатели, неизменно верные действительности и точной истине, в фразах посторонних лиц по возможности сохраняли их форму речи.

Как Моисей удержал подлинные слова Лавана Арамеянина Иегар-сагадуфа, т. е. холм свидетельства (Быт 31:47 [1422]); так и пророк Даниил изречения царей и вельмож Вавилонских (Дан 2:4; [1423] 3:4–6; [1424] 5:7, [1425] 13–16 [1426] и др.) и весь указ или манифест Навуходоносора (Дан 3:98–4:34 [1427]) изложил на языке Халдейском или Арамейском с буквальною точностью, как все это было сказано и обнародовано первоначально на самом деле. Поэтому некоторые не чисто еврейские наименования и изречения, встречающияся в древних книгах Писания, не следует тотчас объявлять вставками или изъяснениями позднейших писателей. Конечно, после плена Вавилонского понадобилось чтение Закона изъяснять или излагать на Арамейском языке (Неем. 8:1–8 [1428]), — и чем далее продолжалось преобладающее иноземное влияние, тем более забывался древний еврейский язык. Но эту потребность народа удовлетворяли первоначально устными изъяснениями, потом перифрастическими переводами или таргумами, не нарушая целости речи священных писателей, и текст Писания сохранялся неизменным; потому что, чем сильнее становилось внешнее влияние, тем более пробуждалась любовь народа к закону и тем усерднее и деятельнее становились книжники и ученые собиратели преданий и ревнители чистоты отечественных установлений. По разрушении Иерусалима Римлянами, они переселились в Тивериаду и в другия места и здесь основали свои училища, в которых тщательно воспитывали юношество в отечественных преданиях, встречая искреннее сочувствие, одобрение и помощь иудеев всех стран, особенно многочисленных и богатых жителей стран восточных, в которых осталось их множество со времени Вавилонского плена.