Читать онлайн «Священная Библейская история Нового Завета». Страница 29

Последние дни пребывания в Галилее.

Проповедническая деятельность Господа нашего Иисуса Христа в Галилее подходила к концу. Наступило исполнение времен. Нужно было идти в Иерусалим, чтобы там, на всемирном Голгофском Жертвеннике, совершить великое дело искупления всего человеческого рода.

Враги Христа — книжники, фарисеи, саддукеи и иродиане давно уже объявили Галилейскому Учителю открытую и решительную войну. Надо думать, что они всеми средствами старались добиться падения влияния Христа среди народа и, видимо, в какой-то степени в этом преуспели, так как Евангелие сохранило нам не одно горькое слово Христа, обращенное к жителям Галилеи.

«Горе тебе, Хоразин! — говорил Он. — Горе тебе, Вифсаида! ибо если бы в Тире и Сидоне явлены были силы, явленные в вас, то давно бы они, сидя во вретище и пепле, покаялись...». Не пощадил Господь и Капернаума — «Своего города», который, видя столько чудес, остался неблагодарным и не раскаялся. «И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада низвергнешься» (Лк. 10: 13-15).

Но не Галилея была центром сил, враждебных Христу, а Иудея и, прежде всего, Иерусалим, ставший к этому времени классическим примером того, как зерно настоящего богопочитания (десять заповедей Моисея и учение пророков) может быть заглушено фантастическими иллюзиями, косным обрядоверием и тупой ограниченностью.

Именно в этот город решил направить Свои стопы Спаситель осенью двадцать девятого года. Он шел во тьму, чтобы вывести к свету погруженных в нее людей. Христос знал, что ждет Его в Иерусалиме, но Он хотел дать еще одну возможность духовным руководителям еврейского народа покаяться и признать в Нем обещанного им Мессию.

Приближался праздник Кущей (т. е. палаток, шалашей), который был установлен в память сорокалетнего странствования евреев по пустыне и приурочен к завершению сбора урожая. Это был октябрь месяц, еще совсем теплый в Палестине.

Толпы паломников потянулись по дорогам Галилеи на юг Палестины. В Иерусалиме их ожидало радостное веселие, жизнь под открытым небом в маленьких шалашах из ветвей. Тысячи таких шалашей и полотняных шатров раскидывались вокруг Иерусалима и его окрестностей. Шумное веселие длилось восемь дней. В храме проходили по этому случаю торжества и жертвоприношения, а в город съезжалось много иностранцев, что еще больше оживляло жизнь и торговлю Иерусалима.

Люди ждали, что в Иерусалим на праздник придет Галилейский Учитель, и много толков о Нем было в народе: одни говорили, что Он добр, а другие видели в Нем обольстителя народа. Ждали Христа и Его враги — фарисеи и книжники, чтобы схватить Его и предать смерти как нарушителя закона.

Христос с учениками тоже шел на праздник, но пришел Он в Иерусалим тайно и только к середине праздника, когда страсти народные и злоба фарисеев уже немного утихли.

В притворе храма, как обычно, было много народа. Разместившись на полу, кучками сидели богомольцы. Одни слушали поучение раввинов, другие участвовали в шумных спорах, третьи отдыхали. Повсюду можно было видеть левитов в длинных белых одеждах, важных книжников, законников и фарисеев.

Вдруг внимание народа привлек Галилейский Учитель, Который говорил и учил не так, как книжники. Он говорил о субботе, о нелепости мелочных предписаний, о том, что Он послан Богом, Которого Он называл Своим Отцом.

Слушатели были поражены силой слова этого Галилеянина, Который, по всей видимости, нигде не учился. Удивленному народу Господь ответил: «Мое учение — не Мое, но Пославшего Меня...».

В последний день праздника Кущей при стечении множества народа исполнялся торжественный обряд принесения в Храм воды из Силоамского источника. Священник приносил воду в золотом сосуде и при криках народа — подыми руки! — выливал воду в две серебряные трубы, укрепленные на жертвеннике всесожжения. Это напоминало верующим чудесное изведение воды из скалы Моисеем на горе Хорив в Рефидиме.

Когда священник выливал воду на жертвенник, Господь громко воскликнул: «Кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой». Здесь под «живой водой» Господь имел в виду Святого Духа, Которого примут Его последователи.

Слова Спасителя взволновали народ. «Это пророк», — говорили одни. «Он Мессия», — утверждали другие. «Разве Мессия из Галилеи придет?» — возражали им скептики. Этими разногласиями в народе воспользовались первосвященники. Они немедленно послали храмовых служителей задержать Галилейского Проповедника. Но стража вернулась обратно ни с чем: они не могли взять Христа, так как Его проповедь поразила их. «Никогда человек не говорил так, как Этот Человек» — оправдывались они перед членами Синедриона.

Злобные фарисеи в ужасе воскликнули: «Неужели и вы прельстились? Неужели вы, так близко стоящие к нам, могли поверить, что Галилеянин может быть Христом? Вы бы прежде подумали, уверовал ли в Него кто из начальников, или из фарисеев, людей сведущих в Писании, знающих, откуда придет Христос? Вы увлеклись верой народа, но этот народ невежда в законе, проклят он?» [*].

Каково же было изумление раздраженных неудачей фарисеев, когда из их же среды раздался голос в защиту Иисуса Христа. Иудейский начальник Никодим сказал присутствующим: «Судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его и не узнают, что он делает?»

Члены Синедриона с злобной насмешкой ответили Никодиму: «И ты не из Галилеи ли? Ведь только невежественный галилеянин может поверить, что Мессия придет из Галилеи! А ты ученый фарисей! Рассмотри же повнимательней Писание и узнаешь, что из Галилеи не может быть даже пророка» [*].

Никодим не стал с ними спорить, и все разошлись по домам.

Праздник Кущей окончился. Исчезли шалаши и палатки. Иногородние богомольцы разошлись, и столица приняла обычный вид. Храм продолжал жить своей будничной жизнью. Но Христос не ушел из Иудеи. Он в течение двух месяцев, до праздника Обновления, оставался в Иерусалиме и его окрестностях. Днем Он учил в храме, а ночи проводил на Елеонской горе или в селении Вифании, где жил Его друг Лазарь со своими сестрами Марфой и Марией,

Враги Христа искали какой-нибудь повод, чтобы схватить Его и предать римским властям для суда и казни, но до сих пор сделать это им не удавалось.

Однажды Христос сидел во дворе храма и учил народ. Внезапно речь Его прервали книжники и фарисеи. Они привели к Нему женщину, застигнутую при совершении ею прелюбодеяния. Поставив грешницу перед Христом среди расступившегося народа, они сказали: «Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии. Вот свидетели тому. А Моисей в законе заповедовал нам побивать таких камнями. Ты что скажешь?» [*].

Все это книжники и фарисеи проделали для того, чтобы искусить Христа и обвинить Его перед народом и властями.

Хитрость врагов заключалась в том, что постановление Моисея о прелюбодеянии хотя и существовало, но на деле уже несколько столетий не применялось. Если бы теперь Христос во всеуслышание отменил этот закон, то Его признали бы врагом Моисея, а если бы Он признал закон действительным, то потерял бы в глазах народа ореол Доброго Пастыря. К тому же Его можно было бы обвинить перед римскими властями в нарушении гражданских законов, так как римские законы не допускали смертной казни за прелюбодеяние.

Задав такой коварный вопрос, книжники и фарисеи нагло смотрели на Иисуса, ожидая, что Он скажет. Но Христос, наклонившись низко, писал пальцем на земле, не обращая на них внимания. Его молчание раздражало обвинителей, и они все ближе подходили к Нему, требуя ответа. Но Христос молчал и продолжал писать пальцем на песке. Наконец, Господь приподнял голову, посмотрел на обвинителей и сказал: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень». И опять, наклонившись к земле, продолжал писать.

Слова Господа произвели потрясающее впечатление на всех. Как стрела пробили они затвердевшую совесть книжников и фарисеев и заставили их вспомнить свои грехи. Они стояли в безмолвии с потупившимися взорами, и никто из них не поднял камня с земли. Блюстители закона, быть может, впервые почувствовали стыд и, обличаемые совестью, стали тихо, один за другим, расходиться. Когда все удалились, Господь посмотрел на несчастную грешницу и спросил ее: «Женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя?» Этот кроткий вопрос вывел грешницу из томительного состояния, и она ответила: «Никто, Господи».

Тогда Спаситель сказал ей: «Инне не осуждаю тебя; иди и впредь не греши».