Читать онлайн «История Церкви». Страница 64

Над властью митрополитов возвышалась, как упомянуто выше, власть патриархов. Епископы, которым на четвертом Вселенском соборе (451 г.), дано название патриархов и предоставлена высшая власть в церковном управлении, в 4 в. стояли наряду с митрополитами. Но уже 1-й Вселенский собор (325 г.), трем из них - Александрийскому, Римскому и Антиохийскому, - предстоятелям церквей, издревле славных, основанных самими апостолами и находившихся в главных городах диоцезов, - предоставил преимущество власти перед другими митрополитами. Так, Александрийскому епископу, в силу древних обычаев, подчинил церкви всего Египта, Ливии и Пентаполя с такой же властью, какую имел, также по древнему обычаю, в церквах Римского округа епископ Римский. Относительно Антиохийского епископа собор постановил, чтобы сохранялись преимущества Антиохийской церкви. В силу такого соборного определения, эти три епископа имели власть и над митрополитами в своих округах. Второй Вселенский собор (381 г.), предоставил преимущество чести еще епископу Константинопольскому непосредственно после Римского, вследствие политического значения Константинополя, как столицы императоров. А до этого времени константинопольский епископ был подчинен ираклийскому митрополиту, так как самый город Константинополь по гражданскому разделению принадлежал к фракийскому диоцезу. Константинопольский епископ, таким образом, сравнялся честью с епископом Римским и поставлен выше Александрийского и Антиохийского, хотя соответствующей власти ему не было предоставлено. Впрочем, через несколько десятилетий императорской властью ему были подчинены церкви во Фракии, Малой Азии и Понте. Между тем на степень первенствующей кафедры возвышалась кафедра иерусалимская. Первый Вселенский собор предоставил иерусалимскому епископу почетный титул митрополита, но без власти над другими церквами, так как церковная власть во всей Палестине, не исключая и Иерусалима, сосредоточивалась в митрополите Кесарии Палестинской, которая была центром гражданского управления. Но около середины 5 в. эдиктом императора Феодосия I и Иерусалимскому епископу предоставлено первенство власти в церквах Палестины, Финикии и Аравии, так что митрополит Кесарийский должен был стать в подчиненное положение. Таким образом, ко времени четвертого Вселенского собора пять епископов знаменитейших кафедр заняли первенствующее и начальственное положение в Церкви. Четвертый Вселенский собор (451 г.), окончательно определил округа этих первенствующих епископов, утвердив распоряжение царской власти относительно подчинения церквей Фракии, Малой Азии и Понта епископу Константинопольскому, а церквей всей Палестины Иерусалимскому; церкви же Финикии и Аравии подчинены были собором епископу Антиохийскому, в ведении которого они находились и прежде. Вместе с тем собор всем этим епископам предоставил почетный титул патриархов, хотя Александрийский и особенно Римский епископы охотнее употребляли издревле присвоенное всем вообще епископам наименование папы (отца). Таким образом, в Церкви образовалось пять высших правительственных центров. Все митрополиты, состоявшие в округах патриарших, были подчинены каждый своему патриарху; только некоторые из них самостоятельно управляли своими церквами. В таком случае церкви их назывались автокефальными церквами. Таковы на востоке кипрская, на западе - Медиоланская, Аквилейская и Равеннская и особенно Карфагенская. Что касается прав и власти патриархов, то они стали в такое же начальственное отношение к митрополитам, в каком те стояли к обыкновенным епископам. Они наблюдали за церквами всего округа, утверждали избрание митрополитов и посвящали их, смотрели за исправностью и поведением их, принимали жалобы на них и на областные соборы и т. п. На вселенских соборах патриархи были представителями церквей своих округов сами или через своих уполномоченных, так что, без их ведома, митрополиты и епископы их округов не могли иметь решающего голоса. Они же от лица церквей своего округа сносились с государственной властью, для чего установлены были особые должности апокрисиариев и референдариев. Апокрисиариями назывались представители патриархов Римского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского, постоянно находившиеся при царском дворе для объяснений по делам своих церквей и патриархов с царской властью; референдариями же назывались лица, употреблявшиеся для сношений между государем и константинопольским патриархом.

Возвышение константинопольского патриарха

С течением времени, после четвертого Вселенского собора, среди восточных патриархов особенно возвысился константинопольский патриарх, благодаря тому, что его кафедра находилась в столице империи или, по выражению второго Вселенского собора, в новом Риме, и патриарх всегда был близок к императору. По своему положению в столичном городе и близости к особе государя, он имел возможность, в случае необходимости, оказывать помощь и покровительство другим патриархам, которые вследствие этого, относились к нему с особым уважением. Но здесь подчинения, подобного тому, какого требовала римская церковь, не было; 2-й и особенно 4-й Вселенские соборы, сравнив константинопольского патриарха с римским, отдали ему только преимущество чести перед остальными патриархами востока. Если иногда императоры предоставляли константинопольским патриархам большую, по сравнению с другими патриархами, церковную власть, то это были только исключительные случаи, не переходившие в постоянную систему церковного управления. С 7 века, когда три восточных патриарха пали под мечом мусульман, так что у Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского патриархатов остались одни только патриаршие титулы без соответствующей власти, - значение константинопольского патриарха, естественно, должно было возрасти. Только он один из всех восточных патриархов пользовался самостоятельной властью в своем округе и поэтому, по преимуществу перед остальными, имел решающий голос в общецерковных делах.

С возвышением константинопольского патриарха его управление получило окончательно сформировавшуюся организацию. При нем образовался целый двор, наподобие императорского, состоявший из значительного числа более или менее важных должностных лиц, которые разделялись на девять пятериц; принадлежавшие к первой пятерице имели особенно важное значение в церковном управлении. Это великий эконом, великий сакелларий, великий скевофилакс, хартофилакс и сакеллий. Они были высшими церковными сановниками. В большинстве своем они имели степень дьяконов, но рукополагались на свои должности еще особенным и торжественным образом. Во время богослужения они носили на голове венцы с крестами. Что касается их роли в церковном управлении, то они были начальниками особых присутственных мест, которые назывались советами, в которых сосредоточивались дела по той или иной отрасли управления, и, кроме того, заседали в патриаршем синоде. Количество советов определялось числом должностных лиц в первой пятерице.

1) Совет великого эконома под его главным управлением заведовал всеми церковными доходами и расходами.

2) Великий сакелларий со своим советом управлял константинопольскими монастырями, заведуя монастырским хозяйством и наблюдая за нравственной жизнью монахов.

3) Великий скевофилакс, возглавлявший свой совет, заведовал всей церковной утварью как в великой константинопольской церкви, так и в патриаршей епархии, собственно церковными доходами, доходами, поступавшими в церковь в пользу клириков, наблюдал за благочинием в храме.

4) Хартофилакс со своим советом заведовал всеми важнейшими административными делами и судопроизводством в патриаршей епархии. Наблюдая за всем делопроизводством при патриархе, хартофилакс давал разрешение на постройку церквей и монастырей; избирал и представлял к поставлению пресвитеров и дьяконов; наблюдал за верой, благочестием и нравами не только клира, но и мирян; заведовал брачными делами; разрешал различные недоумения, возникавшие в церкви касательно таинств, обрядов и т. п.; вершил суд над всеми, обвиняемыми в преступлениях против веры и Церкви, еретиками, раскольниками, отступниками от веры и т. п., а клириков судил даже по гражданским делам; виновных, как мирян, так и клириков, подвергал наказаниям. Вообще, хартофилакс, кроме рукоположения, делал все то, что должен был делать патриарх в своей епархии, по званию епископа. Должность хартофилакса была самой важной и почетной при патриархе. При этом, если прочие должностные лица первой пятерицы имели влияние на какую-нибудь отдельную часть церковного управления, то влияние хартофилакса простиралось на всю патриаршую епархию и нередко на весь патриархат. Поэтому его называли устами и оком своего патриарха. Важному значению хартофилакса соответствовала и торжественность его рукоположения в должность. Во время церемонии посвящения патриарх надевал на его руку кольцо, полагал на его грудь особого рода хартию и вручал ключи.