Читать онлайн «Святитель Tихон Задонский и его учение о спасении». Страница 7

Эти случаи имели сильное влияние на благочестивого Тимофея, так как они напоминали ему о близкой и неизбежной для каждого человека смерти, о непрочности всего земного и о необходимости постоянно быть готовым к переходу в вечность. Все это еще более укрепляло его желание послужить Богу в монашеском чине.

Но и не облеченный еще в иноческий образ, Тимофей Савельевич проводил жизнь монашескую. Он любил в ночное время заниматься чтением святоотеческих книг или душеполезными размышлениями и молитвою. Однажды тихой майской ночью, находясь в богомыслии, он вышел на крыльцо своей келлии, где сподобился узреть благодатное видение, о котором святитель часто рассказывал в конце своей жизни: “Вдруг передо мною как бы разверзлись небеса, и увидел я такое сияние и свет, что бренным языком сказать и умом понять невозможно. Это было только на краткое время, небо опять приняло естественный вид: я от того видения более горячее возымел желание к уединенной жизни и долго после того чувствовал удовольствие и восхищался умом, и ныне, — прибавил он, — когда вспомню, то ощущаю в сердце моем некое веселие и радость” [71].

После этого Тимофей Савельевич окончательно утвердился в своем намерении посвятить свою жизнь иноческим подвигам. Он, вероятно, давно бы исполнил свое желание, если бы не то обстоятельство, что после умершего в 1753 году архиепископа Стефана новгородская паства четыре года оставалась без архиерея. В 1757 году Новгородским архиепископом был назначен Димитрий Сеченов. Тимофей Соколовский вместе со своим товарищем Стефаном Лаговским немедленно подали архипастырю прошение о пострижении в монашество. 10 апреля 1758 года, в Лазареву субботу, в семинарском храме Антониева монастыря ректором семинарии архимандритом Парфением Сопковским (впоследствии еп. Смоленским) оба они были пострижены в иноки, причем Соколовский получил иноческое имя Тихона (в честь св. Тихона, еп. Амафунтского), а Стефан — Симона. Через две недели они уехали в Петербург, где архиепископ Димитрий, бывший в то время членом Синода и поэтому живший в Петербурге, на Фоминой неделе посвятил новых иноков в сан иеродиакона. Симон был рукоположен в сан иеромонаха, а вскоре Тихон — летом того же года. Ему было тогда 34 года[72].

В 1758 году ректором Новгородской семинарии был назначен иеромонах Симон (Лаговский). 27 августа этого года иеромонах Тихон был переведен на должность преподавателя философии. 3 февраля 1759 года он занял административный пост инспектора Новгородской семинарии и участвовал в делах правления “семинарской конторы” [73].

Но только полгода пришлось ему трудиться на этом поприще. Дарования, ум и добродетели святителя Тихона были хорошо известны некоторым архипастырям, и каждый из них желал видеть его в своей епархии. Так епископ Тверской, Преосвященный Афанасий, особенно настойчиво добивался перевода его в свою епархию. Его усилия увенчались успехом, и указом Святейшего Синода от 26 августа 1759 года иеромонах Тихон назначен был в распоряжение Тверского епископа. Он был уволен в Тверскую епархию “к определению, по рассмотрению тамошнего Преосвященного, к лучшему пред сим, в коем он находился, послушанию” [74]. Несмотря на малый срок пребывания Тихона в монашестве, еп. Афанасий сделал его сначала настоятелем и архимандритом Желтикова монастыря, а потом, в том же 1759 г., настоятелем Отроча монастыря, ректором Тверской семинарии и преподавателем богословия, а вместе с этим членом Духовной Консистории [75]. Характеризуя деятельность святителя Тихона в это время, В. Колосов, автор исследования по истории Тверской семинарии, пишет: “Время управления Тверской семинарией святителем Тихоном представляет самую светлую и замечательную страницу в истории семинарии. Новый ректор Тверской семинарии (архимандрит Тихон (Соколовский). — А.И.) принадлежал к числу первых великороссов, своими талантами достигших высших степеней церковной иерархии… Но, к сожалению, до нашего времени не сохранилось никаких документов относительно управления архимандрита Тихона Тверской семинарией… Дошли лишь предания о полном любви отношении святителя Тихона к ученикам и отеческой мягкости его к ним… Пожар 1763 года, истребивший множество консисторских дел, лишил нас возможности ближе ознакомиться с деятельностью этого святителя” [76].

По словам другого автора, святитель Тихон умел “новое вино” вливать “в ветхие мехи”. Это выражалось в том, что он старался воздействовать на сердца слушателей, излагая православное учение о догматах веры ясно и понятно. Основываясь на Священном Писании и святоотеческом учении и не вдаваясь в сухую, отвлеченную от жизни схоластику, он стремился возбудить в учениках любовь к святой истине и делал все, чтобы эти знания легли в основу их христианской жизни и деятельности [77].

По мнению большинства исследователей жизненного пути святого, в семинарии было положено начало сочинению “Об истинном христианстве”, которое было дополнено и окончательно завершено в Задонске на покое [78]. Иного мнения по этому вопросу придерживается священник Т. Попов, автор работы о святителе Тихоне и его нравоучениях. Вот что он пишет по этому поводу: “Весьма трудно предположить, как это делают многие исследователи, что будто бы уже в Твери если не написаны лекции, то составлены те фолианты, какие послужили якобы основою при писании в Задонске сочинения “Об истинном христианстве”. Сочинение “Об истинном христианстве” явилось результатом долгого жизненного опыта, кропотливого усидчивого труда, плодом серьезных пастырских переживаний и никоим образом не могло быть ни осуществлено…ни даже предначертано в своих общих основах и вариантах… в условиях жизни Тверской работы” [79]. Хотя священник Т. Попов и утверждает, что труд “Об истинном христианстве” создавался только в период пребывания святого отца на покое, обосновывая свое мнение найденной им рукописью, однако с этим мнением согласиться трудно. Во-первых, невозможно предположить, чтобы сохранились какие-либо рукописи святителя Тихона, а тем более такой фундаментальный труд, как лекции по нравственному богословию, которые бы не вошли в издание его творений. Такая рукопись не могла бы остаться незамеченной юбилейной комиссией Воронежского историко-археологического комитета, которая поставила перед собой цель — найти все, относящееся к жизни и деятельности святителя Тихона, и, в первую очередь, безусловно, исследовала архивы самого г. Воронежа. Во-вторых, несостоятельность выводов священника Т. Попова подтверждается и данными, относящимися к статье святителя “О грехе” (I т.). В примечании к этой статье сказано, что она представляет собой отрывок из уроков, прочитанных святым отцом в Тверской семинарии, и напечатана в полном собрании сочинений по рукописи самого святителя Тихона (более подробно об этом см.: “Творения”, примечания, стр. XIII). Непонятно, почему священник Т. Попов пренебрег данными сведениями. Кроме того, о том, что свое сочинение святитель начал еще в семинарии, говорит протоиерей Г. Флоровский [80].

Ревностно исполняя послушание руководителя духовной школы, святитель Тихон никогда не мечтал о высшей иерархической степени. Он смиренно трудился на предоставленном ему поприще, отдавая свободное от трудов время богомыслию и подвигам благочестия. Как и раньше, у святого отца было намерение удалиться куда-либо в пустынный монастырь и вместе с братией проводить уединенную жизнь. Вот как он сам впоследствии рассказывал об этом: “Я никогда и не мыслил о важном сане… У меня были мысли непременно куда-нибудь удалиться в пустынный монастырь, постричься в монахи и проводить уединенную жизнь… Близ г. Твери была монастырская вотчина и при ней роща; положение места — прекрасное и уединенное; я имел намерение в этой роще выстроить себе келлию для уединения” [81].

Но Промысл Божий судил иначе. Однажды, в день Пасхи, на Божественной литургии во время пения Херувимской песни Тихон подошел вместе с другими священнослужителями к архиерею, который вынимал частицы из просфор у жертвенника. “Помяни мя, Владыко святый”, — сказал Тихон по обычаю архиерейской службы архиерею, целуя его в плечо. Преосвященный Афанасий, и сам того не замечая, ответил: “Епископство твое да помянет Господь Бог во Царствии Своем”. Смиренный Тихон смутился, но архипастырь, заметив свою ошибку, с улыбкой сказал ему: “Дай Бог вам быть епископом!” Как выяснилось позже, в этот самый день первенствующий член Св. Синода митрополит Димитрий (Сеченов) вместе с Смоленским епископом Епифанием избирали викария для Новгородской епархии. Уже написаны были имена семи кандидатов, выбор которых должен был состояться, как Смоленский епископ сказал митрополиту: “Прикажите написать жребий тверского ректора Тихона”. Митрополит отвечал: “Он еще молод, время не ушло”, — однако имя его было написано. Три раза кидали жребий, и три раза выпадал жребий Тихона. “Ну, знать, так Богу угодно, — сказал митрополит. — Я не туда назначал его”. После митрополит Димитрий сам говорил Тихону: “Я имел намерение перевести тебя в Троицкую лавру архимандритом” [82]. В то время такое назначение имело большое значение, так как соединялось с правом быть членом Святейшего Синода.