Читать онлайн «Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги пророческие». Страница 507

5–6. К указанным доселе проявлениям гнева Божия пророк присоединяет (ст. 5) новое: от действия гнева Божия приходят в сотрясение, колеблются в своем основании не только горы и холмы, во и вся вселенная с обитателями ее (образы весьма обычные и в поэтических и пророческих священных книгах Ветхого Завета (Пс XVII:8; ХСVI:4–6; Ам XVIII:8; Мих I:4 и мн. др.). В ст. 6 делается вывод из сказанного в трех предыдущих стихах (3–5), причем пророк употребляет вопросительную форму речи вместо категорического отрицания: «никто не устоит пред яростию и гневом всемогущего Бога, никто не может стерпеть всепоедающий огонь суда Божия». Изображения суда Божия в виде всепоедающего пламени (Быт XIX:24; Чис XI:1–3; XVI:35; 4 Цар I:10, 12; Иов I:16), равно как и наименование Бога, огнем поядающим (Втор IV:24) были очень знакомы Израилю. Посему из изображения гнева Божия сама собою вытекала неизбежность будущей гибели Ассирии, нечестивой и надменной, своими беззакониями превысившей меру долготерпения Божия и вызвавшей действие суда Божия. «Если превозносящихся своею властью, и думающих о себе, что в них крепость камней, без всякого затруднения сокрушает и стирает; кто в состоянии противиться посылаемому от Него наказанию?» (блаж. Феодорит, с. 8).

7. Указание здесь на благость Иеговы и на милость Его к благочестивым, ищущим защиты у Него, с одной стороны, свидетельствует о том, что гнев Божий имеет нравственную основу и этический характер, а отнюдь не есть стихийная разрушительная сила, с другой же стороны, выдвигает резкий контраст с благостью и милостью Божией, грядущий неумолимый суд Божий над нечестивыми ассириянами. Эти две стороны, гнев и милость Божии, Ассирия и Иудея, предносятся пророку в целом содержании его книги. В высшей степени прекрасен и величествен период, в ст. 7, от изображения гнева всемогущего и всеправедного Иеговы к изображению его благости; он действует на душу читателя неотразимо, производя в ней впечатление некоего благодатного веяния хлада тонка после зрелища великою разрушительной бури (3 Цар XIX:11–12. См. Толков. Библия т. II, 485–486), возбуждая твердую надежду на помощь и защиту Божию (см. Пс XXX:1–4; ХС:1–4). Но пророк, «показав, как благорасположен (Иегова) к переносящим налагаемые на них наказания и не произносящим ничего богопротивного, снова ведет речь о наказании нечестивых» (блаж. Феодорит, с. 9).

8–10. По ст. 8, «дерзающих против Господа предаст Он конечной гибели и непреходящей тьме; потому что потопом и скончанием пророк назвал конечную гибель» (блаж. Феодорит, с. 9). Разлитие вод, наводнение у библейских писателей является обычным образом нашествия врагов на страну и опустошительных их действий в ней (Суд VI:1–5; Ис VIII:7–8; XXVII:12; ХXVIII:17; XXX:30; Дан IX:21; XI:10 сл.). Такое именно разрушение возвещает пророк Наум Ниневии, предсказывая исчезновение самого места ее, евр. мекомаг (суфф. жен. р. здесь обычно относится к имени Нинве, Ниневия в ст. 1) см. в пер. Вульг.: consummationem faciet ioci ejus. Однако сам же блаж. Иероним указывает и иную передачу этого слова древними переводами, говоря: «слово тасота, которое мы перевели месту его, все разделили на два слова, так что та перевели предлогом από, то есть, от, a coma через восстающие. Так, Акила говорит: από αντισταμένων, то есть, от восстающих, LXX: восстающие, Феодотион: восстающим против него, пятое издание: от восстающих против него. Один только Симмах, согласно с нашим переводом говорит: и по миновании наводнения положит конец месту его» (с. 264). Во всяком случае — речь идет о потопе бедствий, имеющем положить конец существованию и злодействам Ниневии на земле. При этом некоторые (А. Кейт, проф. М. Голубев) в словах ст. 8 видели указание на самый способ разрушения Ниневии — посредством наводнения Тигра, о чем свидетельствует Диодор Сицилийский (lib. II, 61–83). Но у пророка выражение о потопе (евр. шетеф), как и во многих библейских местах, имеет метафорический смысл, что видно, между прочим, из второй половины стиха: «и врагов Его постигнет мрак»: переносный смысл последних слов вне сомнения (ср. Прем XVIII:4).

9. В ст. 9 пророк, обращаясь уже к ассириянам, спрашивает, каково мнение их о силе Иеговы? Очевидно, пророк имел в виду тот случай, когда ассирияне, увлекшись своими победами и забывши, что они сами — не более как простое орудие карательной десницы Божией (Исх X:15), осмелились — в лице Сеннахерима — издеваться над Иерусалимом над могуществом Иеговы (4 Цар XVIII:29–35; Исх ХXXVI:18–20). Затем, во второй половине стиха, пророк обращается опять к иудеям и утешает их, что бедствие причиненное их стране нашествием ассирийского войска о Сеннахеримом во главе (4 Цар XIX; Ис XXXVII), вновь уже не повторится ввиду предстоящей конечной гибели Ассирии (ср. ст. 11–12).

10. Обосновывает сказанное в ст. 9 о предстоящей гибели Ассирии и ее жителей. Здесь говорится, что гибель эта неизбежна в силу глубокого нравственного разложения населения Ассирии; разложение это выражается у пророка двояким, сравнением ассириян: 1) с сплетшимся терновником — символ сплоченности ассириян во вражде против народа Божия и гордой самоуверенности в своей силе (ср. Чис XXXIII:55; Ис XXVII:4; Иез II:6; XXVIII:24); 2) с упившимися пьяницами (на ассирийских памятниках нередки изображения пирушек). Эти два порока ассириян должны привести к тому, что их грозное царство должно в конце концов погибнуть, подобно быстро и бесследно уничтожаемой напором соломе. «Как сухую солому удобно истребляет огонь, а трава, растущая подле оград, а особенно же сплетающаяся с колючими растениями, и им не дает увясти, и сама со временем вянет, так и вы, разрушавшие царства других, будете и царства лишены и преданы гибели» (блаж. Феодорит). «Вполне справедливо многочисленное войско их (ассириян) сравнивается с пиршествам пьяных, и самое пиршество уподобляется не розам, не лилиям, не цветам, но сплетающимся между собою терниям, которые всегда предаются огню и, подобно всегда сухой соломе, сгорают в слабом пламени» (блаж. Иероним, с. 268). Вражда Ассирии против всех, народов, в том числе и евреев, общеизвестна исторически. Не менее известна и преданность ассириян пьянству: по свидетельству Диодора Сицилийского, персам удалось нанести роковой удар Ниневии только вследствие того, что уверенный в своей государственной силе царь ее с вельможами предавался пирам и пьянству. Правы, поэтому, те толкователи, которые слова пророка ст. 10 считали сбывшимися буквально в трагическом конце Ниневии.

11. Здесь, как и в ст. 9, пророк имеет в виду тот исторический факт, что некогда из Ассирии и Ниневии царь Сеннахерим со страшными полчищами пошел войною против чтителей Иеговы — иудеев, с целью полного порабощения и даже истребления их, а вместе со злым и богопротивным умыслом уничтожения на земле теократического царства Божия (ср. 4 Цар XVIII:27–32; XIX:25–23; Ис ХXVI:12–17). Эта, столь характерная для Ассирии и царей ее постоянная вражда против народа Божия, против Царства Божия, против спасительных планов Иеговы, являла в ассириянах как бы служителей сатаны, противника Бога, и эта идея выражается у пророка здесь в ст. 11 и ниже ст. 15 (евр. II:1) употреблением названия белийял нечестие, нечестивый и под. Как в абстрактном, так и в конкретном своем значении слово это в Ветхом Завете всегда означает образ действий, поступки, противные богодарованному закону Божию и богоучрежденному порядку жизни, а вместе и людей такого богопротивного настроения (Втор XIII:14; Суд XIX:22; 1 Цар II:12; 3 Цар XXI:10 и др.). Впоследствии ко временам Нового Завета это слово, в греческой его форме Βελιάλ или Βελιάρ (2 Кор VI:15) сделалось поэтому одним из собственных имен сатаны (см. в книге проф. свящ. А Глаголева. Ветхозаветное библейское учение об Ангелах. 1900 г., с. 619–622). Если пророк употребляет столь сильное выражение в отношении Ассирии, то разумеет, вероятно, не одного лишь Сеннахерима и, вообще, не одну определенную личность, один определенный момент враждебного отношения ассириян к Иудее, а обнимает всю сумму зла, порочности и злобы против Царства Божия, обнаруженных ассириянами за все время существования Ассирии в качестве мировой державы.