Читать онлайн «Жития новомучеников и исповедников российских ХХ века». Страница 32

8 марта 1938 года власти арестовали его и заключили в тюрьму в городе Коломне. Допросы начались сразу же после ареста. На вопросы следователя отец Иоасаф отвечал, что по существу своей священнической присяги и по долгу совести он не может быть солидарным с идеалами советской власти; ему не нравится и эмблема, которая принята как государственная, — серп и молот, ему хотелось бы видеть вместо нее на государственных стягах образ Спасителя. До революции он был воспитан в идеалах защиты веры и помазанника Божия и остается при этих идеалах.

— Вы изобличаетесь в том, что неоднократно призывали колхозников к защите веры, — сказал следователь.

— Да, — ответил игумен, — я требовал от верующих, чтобы они ходили в церковь, молились Богу и защищали от поругания веру.

—Следствием установлено, что вы в проповеди на праздник Рождества Христова высказали мысль о пришествии Христа, который поведет борьбу с врагами.

— Да, в моей проповеди было сказано о Втором Пришествии Христовом, и я говорил верующим, что им нужно быть готовыми встретить Христа. И в этой связи я напоминал им о Страшном Суде.

13 марта Тройка НКВД приговорила отца Иоасафа к расстрелу. Игумен Иоасаф (Шахов) был расстрелян 22 марта 1938 года и погребен в общей безвестной могиле.

ИСТОЧНИКИ:

ГАРФ. Ф. 10035, д. 23114. АМП.

Составитель игумен Дамаскин (Орловский)

Преподобномученица Наталия родилась в 1889 году в городе Ельце Орловской губернии в семье столяра Николая Николаевича Ульянова.

В 1910 году Наталья приехала в Москву и поступила в Новодевичий монастырь и подвизалась в нем на различных послушаниях до его закрытия в 1922 году. После закрытия обители она, как и многие насельницы, осталась жить в одной из монастырских келий, которые были превращены властями в коммунальные квартиры, и к монахиням были подселены люди, настроенные к вере враждебно.

До 1930 года послушница Наталья подвизалась в качестве певчей и псаломщицы в московских храмах, а в 1930 году поступила на государственную службу — курьером и уборщицей в Московский городской банк, находившийся на Ильинке. Ей пришлось нести все тяготы, которые выпали на долю народа, и нести все трудовые повинности: ее мобилизовывали на все общественные работы — то на очистку снега на железной дороге, то на торфоразработки.

9 марта 1938 года лжесвидетели подписали против нее составленные следователем показания, и в частности, что Наталья враждебно настроена к существующему строю, говорит, что в колхозах плохо живется и пользы в дальнейшем от колхозов не будет, что крестьяне голодают, раздеты и разуты. На полянке, во дворе закрытого монастыря, против окон бывших келий она будто бы вела разговоры против колхозного строя, говоря о том, что крестьяне работают день и ночь, а сами холодные и голодные.

На следующий день, 10 марта, послушница Наталья была арестована и заключена под стражу в 7–е отделение милиции Фрунзенского района города Москвы.

11 марта следователь допросил послушницу.

—Вы арестованы за клеветнические провокационные измышления о жизни колхозного крестьянства в СССР, которые распространяли среди населения вашего дома. Признаете ли в этом себя виновной? — спросил следователь.

— Не признаю. Так как я среди населения Новодевичьего монастыря агитации, касающейся жизни колхозного крестьянства, не вела, — ответила она.

— Вы уличены в контрреволюционной деятельности, которую проводили среди жителей вашего дома. Летом 1936 года вы во дворе бывшего Новодевичьего монастыря говорили, что «при советской власти крестьян загнали в колхозы и тем самым разорили, крестьяне ходят голодные, разутые, раздетые, работают день и ночь, а получать в колхозах ничего не получают». Признаете ли себя в этом виновной?

—Не признаю, так как среди населения своего дома я никакой агитации не вела и о том, что крестьяне живут плохо, никому не говорила.

13 марта следователи провели очную ставку послушницы Натальи со лжесвидетелями, которые показали всё, что требовали от них следователи. Выслушав их, послушница отказалась подтвердить лжесвидетельства.

15 марта Тройка НКВД приговорила ее к расстрелу. Послушница Наталия Ульянова была расстреляна 22 марта 1938 года и погребена в общей безвестной могиле на полигоне Бутово под Москвой.

ИСТОЧНИКИ:

ГАРФ. Ф. 10035, д. 22770.

Составитель священник Максим Максимов

Преподобномученик Владимир родился 21 апреля 1878 года в селе Малые Палатки Смоленской губернии в семье крестьянина Нила Волкова.

До 21 года юноша воспитывался в семье родителей, помогал отцу по хозяйству. В 1899 году Владимира призвали в армию, он был зачислен в канцелярию Гжатского уездного воинского начальника писарем, где и прослужил до 15 февраля 1905 года. Перед увольнением в запас он выдержал экзамен на звание военного чиновника в военное время.

В 1906 году юноша поступил в приписанную Свято–Троицкой Сергиевой Лавре пустынь Параклит, пробыв в ней послушником до 1909 года. Приняв в 1909 году монашеский постриг, он до 1912 года продолжал подвизаться в пустыни.

В 1912 году монаха Владимира перевели в Свято–Троицкую Сергиеву Лавру, где он пребывал до ее закрытия в 1921 году. В 1920 году монах Владимир был рукоположен во иеродиакона.

После закрытия Лавры иеродиакон Владимир был определен на служение в церковь села Клушина Смоленской губернии. В начале 1921 года власти закрыли этот храм, и в апреле иеродиакон Владимир был назначен в храм великомученика Димитрия Солунского в селе Шиманово Можайского района Московской области.

В 1930 году иеродиакон Владимир был рукоположен во иеромонаха.

В 1931 году, одновременно с назначением по просьбе прихожан священником Спасской церкви в селе Иславское Звенигородского района Московской области, отец Владимир был принят техническим сотрудником в редакцию «Журнала Московской Патриархии». Власти запретили издание журнала в 1935 году, и отца Владимира назначили счетоводом Московской Патриархии. Он отвечал за продажу крестиков, погребальных молитв и венчиков, ладана и прочих обиходных церковных предметов.

9 июля 1931 года иеромонах Владимир был возведен в сан игумена с возложением палицы, а 14 апреля 1932 года — в сан архимандрита. 2 апреля 1936 года ему было преподано благословение совершать Божественную литургию с открытыми Царскими вратами до Херувимской песни.

В 1936 году он был уволен с должности счетовода и служил в храме вплоть до ареста. Со времени назначения на этот приход архимандрит Владимир проживал в церковной сторожке. Сам храм, построенный во второй половине XVIII века на крутом берегу Москвы–реки, был освящен в честь Нерукотворного Образа и имел два придела: в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» и великомученика Георгия Победоносца.

21 февраля 1938 года викарий Московской епархии архиепископ Дмитровский Сергий (Воскресенский) предложил отцу Владимиру быть его духовником, а также духовником Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского).

Архимандрит Владимир был арестован 27 февраля 1938 года и во время следствия содержался в Можайской тюрьме. На первом допросе, состоявшемся 2 марта, следователь подробно расспросил отца Владимира о его жизни до и после революции 1917 года. Следователя интересовало, какие отношения отец Владимир имел с арестованными в 1937 году служащими Московской Патриархии: управляющим делами протоиереем Александром Лебедевым, келейником митрополита Сергия архимандритом Афанасием (Егоровым) и архимандритом Гавриилом (Яциком).

— Заданий я от них никаких не имел, — ответил отец Владимир, — и связи какой‑либо особой не имел, а были как только знакомые по службе, и никаких известий я от них не получал, и за какие действия они арестованы, я не знаю.

На следующий день отца Владимира допросили вновь. Допрос[7], продлившийся шесть часов и закончившийся в половине одиннадцатого вечера, был записан следователем и уместился всего на одной странице.

— Вы обвиняетесь в контрреволюционной деятельности путем высказывания клеветы к руководителям партии и советской власти. В 1937 году в августе среди колхозников высказывали контрреволюционную клевету к руководителям партии и советской власти. В 1937 году в момент выборов в Верховный Совет СССР высказывали контрреволюционную клевету к членам правительства и руководства ВКП(б). В 1938 году в январе среди населения распространяли клевету и террористические настроения к руководителям правительства.

— В предъявленном мне обвинении в контрреволюционной деятельности и клеветы к руководителям ВКП(б) и советской власти виновным себя не признаю.