Читать онлайн «Уроки сектоведения. Часть 1.». Страница 15

Спустя годы в личных суждениях позиция остается той же: “Один из мыслителей, кажется, Успенский, назвал материализм дефективным мышлением или трехмерной собачьей психологией в противовес человеческой, четырехмерной, ибо мысль уже принадлежит к четвертому измерению. Все материалисты лично мне казались всегда ограниченными, убогими, лишенными всякого воображения людьми»{133}. «Конечно, социализм или, вернее, так называемый коммунизм, есть вреднейшее недомыслие, ибо всякое уравнение есть смерть»{134}. «Коммунизм, как его проповедуют ныне, уже отжил или отыграл свое, он никому не нужен»{135}. «Вы то зерно, которое пробьет час смерти Кощею-коммунизму»{136}. «Одна тьма пожирает другую (фашизм и коммунизм)»{137}.

Но появилась возможность приблизиться к правительству комиссаров – и тут уже начинаются тактические хитрости. «Сегодня решаю, можно ли уступить Учение священное как учение коммунизма. Надо готовиться к России, где нужно применить высшую меру формулы "Господом твоим". Только "да" на все нелепости, лишь постепенно вложите свое содержание. Славные орехи получатся, когда в чужую оболочку вложите свое ядро»{138}.

«Шествие коммунизма нужно крепко сплести с именем Майтрейи, ибо это истина. Явлю очень важное — вчера запомнили о связи коммунизма с именем Майтрейи, сегодня должны усвоить, как должны отвечать на вопросы о занятии миром религии. Спросят: «Почему связываете вы религии с коммунизмом?» Скажете: «Исполняю желание Ильича, или Ленина». Правда будет сохранена, ибо Ильич мучительно искал человека, который мог бы связать религии с коммунизмом. Было ясно, что духовные лица непригодны для этой задачи. В то же время псевдонаучный язык интеллигенции навсегда отрывал ее от духовных понятий. Народники в силу безобразных предрассудков утеряли даже возможность мыслить о конъюнктуре духовности. Между тем без вопросов религии невозможно превратить мир спекуляции в мир понимания. Ленин это знал, потому можно назвать его, чтоб связать вашу работу с течением дел в России. Уместно и убедительно сказать, что Махатмы Востока держатся такого же мнения»{139}. «Где-то можно включить название буддизма идеальным коммунизмом»{140}. «Учитель советует принять облик коммунистов»{141}. «Повторим положения для Москвы. Первое – учение Будды есть революционное движение. Второе – Майтрейя есть символ коммунизма. Третье – сотни миллионов буддистов немедленно могут быть привлечены к мировому движению общины. Четвертое – простое, основное Учение Гаутамы должно легко проникать в народ. Пятое – суждение Европы будет потрясено союзом буддизма с ленинизмом. Шестое - Монголия, калмыки и тибетцы готовы применить сроки пророчеств к текущей эволюции. Седьмое – отъезд Таши-ламы даст небывалый повод к выступлению. Восьмое – причина отрицания бога объясняется буддизмом вполне удовлетворительно»{142}.

Такова откровенная формула теософского паразитизма, откладывающего свои яйца в питательные среды других духовных традиций.

И все же - с чего бы это такая перемена в поведении американца, которому не угрожал ГУЛАГ?

В. Клещевский называет дату «обращения»: “Известно, что еще в 1919 г. Н. К. Рерих полагал большевиков “разрушителями культуры”. Также известно, что после 24 марта 1920 г. Рерихи становятся яро “красными”. Именно в этот день состоялась их встреча в Лондоне с Махатмой М. Видимо, началось посвящение в План Владык”{144}.

То, о чем с мистическим придыханием пишут рериховцы, просто подтвердил на основании вполне земных архивов советских спецслужб журналист Олег Шишкин. Все оказалось немного проще: в конце 1919 г. в Лондоне с Рерихом знакомится связной Коминтерна Владимир Шибаев. Затем их встречи стали постоянными{145}.

Может быть, их сотрудничество было совершенно бескорыстным. Просто встретились два интересных человека. Ну, помогали они чисто по-дружески один другому: то Рерих с собою возьмет в тибетскую экспедицию советских агентов[67], то “друзья”, не торгуясь, купят несколько картин художника, заплатив при этом бриллиантами. Не отсюда ли знаменитый рериховский “чемодан с бриллиантами”[68]?

Сотрудничество с Коминтерном — это действительно эзотерика. Рериховцы отрицают его не менее настойчиво, чем религиозный и антихристианский характер своей доктрины.

Так что – искренне ли было обращение Рериха в большевизм? В глаза Рерих от имени Махатм льстит большевикам: “Вы преклонились перед красотой” (из письма Махатм вождям Советского Союза). На деле же в тот день в Москве Рерихи в глаза хвалили тех, кого в сердце презирали, за что и получили потом похвалу от Махатмы: “Истинное мужество было явлено при передаче Моего Послания самым ужасным людям”{146}; «Вы ехали в гнездо безумия»{147}. Свое влияние на Рузвельта Рерихи использовали для того, чтобы не допустить установления дипломатических отношений между США и СССР («Как может он (Рузвельт) согласиться на признание большевиков? – Он окружен невежественными людьми и невидимым врагом… Нужно повторять в Америке, что Знамя Мира и непризнание СССР служат первыми условиями Нашего Плана… Америка не приняла Нашего совета. Напомним, что Америка могла затянуть переговоры до приезда Посла [т.е. Н. К.Рериха]»{148} (осень 1933 г.).

Итак, Рерих одним людям говорит одно, другим – другое, даже противоположное. У оккультистов это называется “говорить по сознанию”, применять «принцип соизмеримости» или использовать правило (“канон”) “Господом твоим”. И вот Рерих одним говорит, что он – православный, другим приоткрывает свою страсть к буддизму и оккультизму. Одним он рекомендует себя как коммуниста, другим – как борца с коммунистическим вандализмом. В одном кругу он восхваляет материализм, в другом называет «собачьей психологией». И хотя в его высказываниях, рассчитанных на восприятие в Советской России более чем достаточно восхвалений большевизма, я все же полагаю, что лишь «гримировался» под коммуниста - как в иных случаях он гримировался под христианина.

Тертуллиановский гимн христианскому антиномизму[69] находит себе неожиданную аналогию в рериховских дневниках. Здесь «махатмы» так воспевают «антиномичность» собственной политики: «Мы говорим о водительстве Сергия и потому поддерживаем буддизм. Говорим о соединении народов Азии и предусматриваем Новое государство. Мы защищаем евреев и допускаем Гитлера. Мы уничтожаем безбожие и понимаем всю опасность иезуитов. Мы говорим против войны и призываем к битве. Мы против Европы и допускаем разговоры с нею. Мы понимаем всю эфемерность государств и не имеем против создания Нового»{149}.

Оккультизм потому и именуется «оккультизмом» («тайным»), что кое-что прячет от постороннего взгляда. «Совет г-жи Хорш основать открытые классы по Учению противоречит основным оккультным законам. Поэтому Вы совершенно правы, продолжая работу с избранными группами»{150}. О некоторых своих доктринах оккультисты знают, что «все это звучит совершенной абракадаброй для земных обывателей, и потому не повторяйте этого никому, даже ближайшим сотрудникам»{151}.

“Если Общество основано на гуманистическом принципе, пусть Оккультизм будет совершенно тайным… Или все Общество посвятить Оккультизму, в случае чего оно должно быть тайным, как Масонская Ложа или Ложа Розенкрейцеров, или никто не должен что-нибудь знать об Оккультизме, за исключением очень немногих"{152}. “Наименование Легат Сокровенного Общества лучше заменить Вождем культуры (это о. Н. К. Рерихе - А. К.). Нельзя чересчур дразнить диких зверей!”{153}. «Упоминание о Руководителе эволюции Земли, о Гималайском Ашраме, так же как и главу о Люцифере лучше изъять. Все это для внутренних групп, но не для печати и посторонних лиц. Потому Руководителя лучше заменить Учением Жизни, а Гималайский Ашрам может быть Горними Высотами. Так и Владыка будет Иерархией Света, и сама Иерархия может быть местами заменена Лестницей Иакова… Приводите из Учения лишь те места, к которым узкомыслящие не смогут придраться»{154}.