Читать онлайн «Просветитель». Страница 53

Подобно этому святые и преподобные отцы наши оставили множество писаний и божественных преданий, следуя евангельскому и апостольскому писанию, и добавили то, чего недоставало в Новом Завете. Божественные апостолы отложили все ради Божественной проповеди, и, хотя было их немного, стали учителями для всего мира поднебесного, и написали и проповедали немногое, но наиболее нужное. А потом уже писали и проповедовали преемники святых апостолов — святители и преподобные отцы наши и учители. И они не сказали ничего чуждого или противоречащего пророческому, евангельскому и апостольскому писанию. Сами они проводили иноческое житие по преданию святых пророков и апостолов и проповедали его всем людям. И все это было записано от иноков и чудесным образом устроено, и множество преданий и песнопений церковных было создано Божиим повелением, и составлено бесчисленное множество книг.

Святые и богоносные отцы установили законы, создали устав христианской жизни и научили христиан церковному благочинию и уставам. Так была установлена Литургия — творение Василия Великого, и вторая, Иоанна Златоуста, и третья, Григория, папы Римского, которая поется Великим Постом. Был утвержден Символ православной веры, то есть “Верую во единого Бога…”, молитвы на крещение и на венчание, на покаяние и на пострижение во иноческий образ, на освящение церкви, на освящение воды, на поставление патриархов, архиепископов, священников, диаконов и всего церковного причта. Были установлены праздники Владычни и Пречистой Богородицы, святых пророков и апостолов, святых мучеников, святителей и преподобных отцов наших, и были описаны страдания и подвиги всех святых, жития их и чудеса. И установили великолепные торжества и праздники, и заповедали Церкви Божией светло праздновать, и написали божественные и священные правила — окормление всей христианской жизни, краегранесие (акростих.) всего Священного Писания, некое око и светильник душевный, свет, просвещающий всякого человека, — свет, без которого заблудится во тьме любой, отправляющийся в путь.

И все это мы восприняли не от пророков, не от апостолов, но от святых отцов наших, от святителей и преподобных. Тот, кто не признает всего этого, не может считаться верующим христианином.

Богодухновенные сочинения, написанные святыми и преподобными отцами нашими, невозможно и перечислить. Лишь тот, кто сможет сосчитать песок морской и звезды небесные, сможет сосчитать и творения святых отцов, которые они написали, наставляемые Святым всесильным и животворящим Духом, согласно с пророческими, евангельскими и апостольскими писаниями. Тот, кто углубится в их богодухновенные сочинения, увидит воистину, что они подобны писаниям пророческим, евангельским и апостольским. Ибо как от пророков и апостолов, так и от преподобных и богоносных отцов наших мы в равной степени получили благое: для всех одна слава — Святая Троица, одна мысль у святых пророков, апостолов и преподобных отцов наших — о добродетели, один подвиг — укрепить колеблющихся и утвердить благочестие, одно дело — спасение душ. Они в равной мере возвеличили Бога на земле, в равной мере утверждали слово истины, в равной мере подвизались и трудились для церкви, борясь с востоком и западом, — и мы все в равной мере получаем полезное как от пророческих, евангельских и апостольских писаний, так и от творений преподобных и богоносных отцов наших, которые ясно изложили вероучение и отринули зловерие, утвердили православных божественными повелениями, злославных же поразили божественными стрелами, — воины Небесного Царя, положившие души свои за паству и пролившие кровь свою за веру.

“Ибо когда мир… не познал Бога… то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих”(1 Кор. 1, 21.), — как сказал апостол, — премудростью святых преподобных и богоносных отцов наших. И многих спас Господь, едва ли не всех, и тогда спасал, и доныне спасает. Не оскудевают премудрые повеления и учения, которые, устами отцов, начертал нам Святой животворящий и всесильный Дух. Подобно тому как на божественных скрижалях были начертаны Богом заповеди, так и эти учения провозгласил Сам Бог божественными языками святых отцов. Эти учения для всех нас — ума просвещение, освящение душ, очей наслаждение, великое и необоримое притяжение для человеческого слуха, для всякого чувства сладость и наслаждение, и невозможно ими насытиться, — блаженный жребий и многоценное богатство, приняв которое от святых и преподобных отцов наших, мы спасаемся. Ибо всякий, кто не наставлен в вере, наставляется божественными писаниями: блудник научается целомудрию, беззаконный — благому закону, неразумный — разуму, малодушный — великодушию, горделивый — смирению, богатый — подаянию милостыни нищим, страдающий — терпению, многопопечительный — доброму попечению, немилосердный склоняется к милосердию, похищающий у других — дает обет раздать на доброе дело и свое собственное имущество. Все эти благие наставления мы получили, в равной мере, как от пророческих, евангельских и апостольских писаний, так и от преподобных и богоносных отцов, пастырей и учителей наших, которые жили по-иночески и носили иноческий образ.

Сказанного об этом достаточно, чтобы уразуметь, что иноки не оставили заповеди Божией, не по собственным домыслам и не по своему учению избрали себе житие, не человеческого предания держатся, но избрали себе образ жизни по пророческому, евангельскому и апостольскому преданию.

Далее скажем о том, что пострижение и одеяние иноческого образа, отречение от мира, обеты иноческой жизни, устройство монастырей — все это делается не просто, не как получится, и не сами выдумали это преподобные и богоносные отцы наши, но восприняли от святых апостолов. Об этом свидетельствует Священное Писание Ветхого и Нового Завета.

Так, в книге, написанной Иосифом евреином о пленении Иерусалима, говорится, что ессеи, которые были еще во времена Моисеева Закона, приходящих к ним и желающих подражать их житию принимали не просто так, но при народе в храме, и сначала требовали от них страшных клятв: прежде всего — жить благочестиво и служить всей чистой душой и телом Богу, затем — быть справедливыми с людьми и до самой смерти отвращаться от сладостной и приятной жизни. Кроме того, приходящие клялись не отвергать ни одного предания, во всем придерживаться этих боголепных начинаний.

И если во времена Ветхого Завета желающих благочестивой жизни принимали в церкви и перед народом, с клятвенным подтверждением, — то тем более следовало бы тому быть во времена Нового Завета. Как это и было, о чем мы скажем ниже.

Так, святой Климент пишет, что святой апостол Петр, давая заповедь об иноческом житии, повелел постричь голову, возложить черную одежду и покрывало на голову и отойти в место уединенное и тихое, для безмолвия. И хотя святой Климент и не написал о том, что это нужно делать в церкви, с молитвами и чтением слова Божия, не написал об отречении от мира и обетах иноческой жизни и об устройстве монастырей, — но все это и тогда было: ведь не все записывали, но лишь самое нужное; и если один умолчал, другой дополнил, как говорит святитель Златоуст о святых Евангелистах.

Так и здесь: святой Климент умолчал, но святой Дионисий ясно показывает, что и тогда пострижение бывало в церкви, с молитвами и чтением слова Божия, и было отречение от мира, и обеты иноческой жизни, и одеяние иноческого образа. В повествовании об иноческом посвящении он говорит: священник стоит пред Божиим жертвенником, священнодействуя иноческое призывание. Слова “священник стоит пред Божиим жертвенником” свидетельствуют о том, что пострижение и тогда происходило во святых храмах, а слова “священнодействуя иноческое призывание” — о том, что при пострижении читалось священником призывание иноческое, то есть молитвы. Далее священник вопрошает постригаемого, отвергается ли он всех страстных и житейских мечтаний и мысленных похотей, готов ли отойти от мирских людей; постригаемый все это искренне исповедует — это и есть отречение от мира. И еще Дионисий говорит, что священник осеняет постригаемого крестным знамением, а это и означает обет иноческой жизни, ибо говорится: “Возьми крест свой и следуй за Мною”(Мк. 8, 34; Лк. 9, 23.).

Видишь, и при святых апостолах пострижение иноков было во святых храмах, и было отречение от мира, и давался обет иноческой жизни.

Одеяние, которое называется малым иноческим образом, и тогда было таким же, как и теперь. Об этом как раз и пишет святой Климент, говоря, что святой апостол Петр повелел желающим проводить чистую и целомудренную жизнь постричь главу, облечься в черную одежду и на главу возложить покрывало. И пусть никто не говорит, что одевали в мирские черные ризы. Если бы облачали в мирское, то для чего снимать мирское и опять мирское надевать? Но раз требовали проводить жизнь, отличающуюся от мирской, то и вид одежды отличался от мирской, и был не мирским, но иноческим, как свидетельствует великий Дионисий. Ибо он требует, чтобы желающие проводить иноческую жизнь, сняв всю одежду, облачились бы в иную. Это означает, говорит он, переход от мирской жизни к более совершенной, когда украшаются не красками, благовониями, нарядами, красотой человеческой, но уединением иноческим, возводящим к боговедению.