Читать онлайн «История папства». Страница 16

Папство использовало свое сближение с Карлом в целях увеличения собственного авторитета в огромных владениях императора. Сам Карл смотрел на себя как на опору религии защитника папы в деле насаждения «истинной веры». Этими интересами объяснял он свои далекие походы против соседних языческих народов и покорение их толковал как приращение христианской паствы.

Насильственно обращенные в христианство саксы тысячами отправлялись на обширные монастырские и церковные земли и там работали в качестве крепостных. Огромные безлюдные земли быстро заселялись. Как утверждает летописец, один из каждых трех саксов переправляется на запад, причем не только духовенство, но и светские лица получали от Карла в дар «живые подарки». Соратник Карла Великого и его биограф Эйнгард (770–840) говорит, что 10 тыс. саксов с Эльбы было переброшено к Рейну, причем цифру эту церковный историк Гаук считает сильно преуменьшенной. Отобранные у саксов земли раздавались служилой знати и духовенству. Их заселяли крестьянами, которые шли с запада на восток, привлеченные обещанными им льготами. Эта колонизаторская деятельность Карла совершалась в теснейшем сотрудничестве с сотнями миссионеров и высших представителей церкви, получивших огромные участки земли. Так, епископы Кельна, Майнца, Утрехта, Падерборна, Реймса, Льежа превратились в могущественных земельных владык. На той же почве «расцвели» монастыри фульда, Герсфельд, Корвей, Вёрден и др. Эта религиозно-грабительская политика чрезвычайно обострила классовую борьбу. Ряд восстаний вспыхнул в среде свободных саксов, выступивших против закрепощения их франкскими феодалами. Однако часть вождей саксов, предавая народные интересы, выдала Карлу свыше 4 тыс. заложников с целью показать свою готовность прекратить сопротивление. В 785 г. в христианство перешли вожди саксов Видукинд и другие и заявили о своей покорности. Об этом Карл торжественно поставил в известность папу Адриана I, который в 786 г. устроил трехдневный всехристианский праздник по случаю торжества «религии любви» на окраинах монархии Карла. Теперь началось «мирное» насаждение среди саксов новой веры. Под угрозой смертной казни запрещены были языческие обряды и «суеверия». Всякий, кто отказывался креститься, кто приносил жертвы языческим богам, кто не посещал по воскресеньям и праздничным дням церковь, не крестил в течение первого года своего ребенка, не хоронил на церковном кладбище умерших, сжигал их трупы, тот наказывался смертью. Смертью же наказывали и тех, кто оскорбил духовное лицо, похитил духовное имущество, высмеивал христианские учреждения. Кроме десятины саксы должны были с каждых 125 душ населения давать в распоряжение церкви и монастыря одного раба и одну рабыню. Кроме того, они должны были предоставить церквам по одному двору и по земельному участку, равному двум крестьянским хозяйствам. Нарушение этих распоряжений влекло за собою конфискацию земли и имущества виновного.

Все эти жестокости вызвали новое возмущение саксов. Кровопролитные войны Карла Великого и церкви против саксов продолжались 33 года и завершились покорением этого народа в начале IX в. Земли саксов были опустошены и разделены между миссионерами и епископами. Гамбург, Бремен, Мюнстер, Оснабрюк, Гильдесгейм стали центрами миссионерства и религиозного насилия. В начале IX в. земля саксов вошла в состав Франкской империи.

Владыка огромной империи. Карл стремился унизить Византию, вызвать у нее страх перед Западом. Он поэтому возмущался Никейским собором 787 г., на котором был представлен почти исключительно один Восток, и в 792 г. отправил папе список 85 ошибок, которые были допущены на этом соборе. Главнейшим «грехом» этого собора Карл считал одобрение византийской формулы о том, что «святой дух исходит от отца». Карл настаивал на прибавлении к этой формуле слов: «и от сына» (filioque). Так франкский король продолжил старый догматический спор между восточной и западной церквами, известный под названием спора о филиокве. С целью показать недопустимость «греческой» формулы Карл созвал в 796 г. собор в Чивидале и поручил аквилейскому богослову Павлину опровергнуть формулу собора 787 г. Практического значения, однако, этот спор не имел, так как в этот момент отношения между Западом и Востоком были сравнительно мирными. Когда же эти отношения снова обострились, Карл в 809 г. созвал в Аахене собор, на основании решений которого он потребовал от папы Льва III включения в догмат веры слов «и от сына». Лев колебался, просил сохранения старой формулы и поразился обнаруженной императорскими посланниками энергии в отстаивании «маленькой вставочки». Соглашение с Карлом не состоялось. Лев III протестовал против нововведения императора и поставил в церкви св. Петра две большие серебряные доски, на которых была четко вырезана константинопольская формула «исхождения» святого духа. Но это не произвело никакого впечатления на Карла, считавшего себя полновластным распорядителем церкви в пределах своей огромной империи, где формула «и от сына» (filioque) получила всеобщее распространение. За Карлом Великим закрепилось имя «христианского государя».

Богословские споры VIII — начала IX в. о filioque были частью более широких противоречий между Западом и Востоком, бывших в свою очередь отражением общих социально-политических противоречий. Стремление поставить под свой контроль все большее число верующих, активизация миссионеров византийской церкви все более углубляли разногласия между Востоком и Западом.

Еще до Карла Великого франкские короли в борьбе с многочисленными внешними и внутренними врагами прибегали в целях вознаграждения своих воинов к конфискации земель — главным образом у монастырей, обладавших несметными земельными богатствами. Конфискация земель, приводившая к разорению церквей и монастырей, оказалась опасной для короля мерой. Земельный фонд возможных вознаграждений быстро таял, а у духовенства, страдавшего от королевских конфискаций, усиливалась вражда к светскому владыке, причем вражда эта приняла острый характер как раз в тот момент, когда Карл, расширяя свои владения к востоку, покорял «языческие» племена и надеялся окончательно подчинить их своему могуществу с помощью насильственного насаждения христианства. Вместо прежней политики, бедной перспективами из-за невозможности продолжительных конфискаций, необходимо было избрать новую, и Карл отказался от дальнейшей конфискации церковной земли и стал привлекать духовенство к несению государственной повинности, в первую очередь воинской повинности.

Отныне церковная земля не подлежала раздаче воинам в виде вознаграждения за верную службу, а должна была стать служилой землей. При военных походах церковь должна была выставлять определенное число воинов, как это делали светские сеньоры, и, например, в одном итальянском походе, уже после смерти Карла, 19 германских епископов и 10 аббатов отправили на театр военных действий 1480 человек, в то время как 20 герцогов, графов и прочих светских сеньоров послали всего 500.

Карл был заинтересован в росте богатств церкви, дававшей ему живую силу для войны, — отсюда введение им обязательной со всех земель десятины в пользу церкви; отсюда — многочисленные торговые, судебные, административные привилегии церкви и дарения ей Карла и его преемников; отсюда, наконец, церковный иммунитет, когда целые области как бы выпадали из-под власти империи и переходили в почти полное распоряжение церкви и отдельных епископов, получавших вместе с землей, разумеется, и массу крепостных крестьян.

В целях лучшего обеспечения верности службы императорская власть взяла в свои руки назначение (формально еще говорилось об избрании) епископов, обязанных гарантировать империи необходимые ей для войны силы. Так «свободный» епископ стал «имперским» епископом, т. е. назначаемым высшей светской властью и вследствие этого зависимым от нее, но в то же время обладавшим рядом привилегий, дарованных ему этой же светской властью.

В самом факте назначения епископов и в превращении их в служилых людей приверженцы старины — «свободной церкви» — видели измену, а рыцарско-разбойничий образ жизни назначаемых светских епископов давал возможность облечь призывы к прошлому в форму возмущения «испорченностью» нравов новых служителей церкви и отступлением от «божьих заветов», от «истинных начал» христианства. Корень всех зол эти приверженцы старины видели в принципе назначения епископов императорской властью и всячески протестовали против церковной инвеституры, как называлось тогда назначение на церковную должность, сопровождавшееся передачей земельного владения. Эта оппозиция «обмирщению» церкви исходила, с одной стороны, из тех кругов, которые противились развитию феодализма, мечтая о сохранении и укреплении старых патриархальных отношений; с другой стороны, здесь проявлялось брожение «плебейских» масс, мечтавших об осуществлении равенства в рамках «свободной» от «порчи» первоначальной церкви.