Читать онлайн «Женщина в мире мужчин. Курс выживания». Страница 19

В Германии в 1840 году некий предшественник Кинси подготовил отчет, в котором говорилось, что из ста браков сорок восемь несчастливых, в тридцати шести супруги безразличны друг к другу и только пятнадцать счастливых и полностью добродетельных браков. В другой сотне более пятидесяти из заключенных браков были «распущенными и распутными», четырнадцать «намеренно аморальными», а в пятнадцати отмечалась профессиональная проституция и сводничество.

В Англии XVIII столетие называли Веком Благоразумия. Однако на женщин благоразумие мужчин не производило никакого впечатления, и они всеми силами старались усилить собственную привлекательность с помощью косметики и нарядов, какие только они могли придумать.

О том, что они в этом преуспели, свидетельствует выдвинутый парламентом в 1770 году акт, который провозглашал:

«Все женщины, которые, вне зависимости от возраста и сословия, профессии или ученой степени, после выхода этого Акта прибегнут к соблазнению или принуждению к браку любого подданного Его Величества посредством духов, красок, косметики, белья, искусственных зубов или накладных волос, корсетов, подкладных бедер или туфель на высоком каблуке будут подвергаться штрафу по действующему закону против колдовства и подобных судебно наказуемых преступлений, а браки, заключенные при таких обстоятельствах, по признанию виновным оскорбленной стороной, будут считаться недействительными и аннулироваться».

Акт, конечно, не возымел своего действия. Женщины в качестве реакции на униженное положение, в которое их пытались поставить мужчины, продолжали пользоваться средствами соблазнения.

Любая женщина, осчастливленная происхождением, состоянием и приятной внешностью, подлинной или искусственной, в XVIII веке вела жизнь более увлекательную, чем представительницы ее пола за всю историю человечества. Она могла заводить любовников, путешествовать по стране и за границей, играть в азартные игры и даже заниматься самообразованием!

Однако нельзя сказать, чтобы она имела какое-то значение в мужском мире.

Благородный лорд Честерфилд, который был воплощением галантности, выдающимся государственным деятелем и джентльменом до мозга костей, писал своему шестнадцатилетнему сыну:

«Женщины – лишь большие дети. Они забавно болтают, иногда отличаются сообразительностью, но, что касается здравого смысла и основательного ума, я за всю свою жизнь не знал ни одной такой… Разумный мужчина ведет с ними легкие разговоры, играет с ними, подшучивает над ними и льстит им, как с веселым, развитым ребенком, но он никогда не спрашивает у них совета и не доверяет им в серьезных делах, хотя часто заставляет их думать, что делает и то и другое».

Это ясно показывает, что он и его современники в действительности думали о представительницах женского пола.

Политический подъем и рост промышленности в XIX веке принесли с собой унылое время для женщин. Отмечался рост рождаемости, и женщинам приходилось заботиться о многочисленном семействе. Несмотря на высокую смертность в младенчестве, население быстро выросло.

Провинциальная девушка, которую муж привез в город в поисках работы на новых ткацких фабриках и шахтах, жила хуже, чем рабыня. Ей приходилось трудиться в шахте; несмотря на закон, запрещавший работать под землей женщинам и детям, она все равно спускалась под землю, переодевшись мужчиной. У нее не было другого выхода. Ее муж приказывал ей поступать так, да и она сама прекрасно понимала, что без ее вклада в семейный бюджет семья, которая и так находилась на грани голодной смерти, погибнет.

На текстильных фабриках преобладал женский труд, женщины работали от десяти до пятнадцати часов в сутки за жалкую плату, и каким-то чудом у них хватало еще сил, чтобы выносить ребенка, заботиться о нем и о своем муже в свободное от работы время.

Французский историк Эли Галеви обнаружил, что в ткацких городках женщины пополняли свои мизерные зарплаты проституцией, зачастую с молчаливого согласия мужей.

Ричард Айтон в своем «Путешествии по Британии» писал о беспорядочных связях в шахтах:

«Эти мрачные и отвратительные пещеры способствовали животной распущенности. Если между мужчиной и женщиной, которые встречались в них, возникала страсть, они тут же ей предавались».

Мастера прядильщиц и ткачих пользовались «уступчивостью и похотливым снисхождением многочисленных женщин, находящихся под их началом… процесс выбора жертв не прекращался…»

Женщины не из рабочего класса никогда не были настолько унижены. По большей части, жен считали сексуальными игрушками, которые тоже должны были рабски служить увеличению семейного дохода.

Аморальность была распространенной и неизбежной, когда жизнь становилась настолько тяжелой, что каждая ее минута была борьбой за выживание.

Женщины делились на две категории: чуть выше, чем животные, – зачастую с ними обращались даже с меньшим уважением, потому что они меньше стоили; и те, чье социальное и финансовое положение требовало оберегать их от мерзостей жизни. Ни одна из категорий не получала от жизни ничего. Унижение было жестоким, а возвеличивание – фальшивым.

Не удивительно, что этот унылый для женщин век в конечном итоге породил идеалистов обоего пола, настроенных устранить всеобщее свинство в отношении к женщине.

Пока добровольцы, такие, как Элизабет Фрай, боролись за падших женщин, писатели старались показать то похотливое лицемерие в обращении к благовоспитанным женам и незамужним женщинам, томившимся в бесполезном, бесплодном существовании.

Потребовалось целое столетие, чтобы искоренить зло. Хотя, возможно, если бы отношение к женщине в XIX веке не было столь пренебрежительным, реакция не была бы такой яростной.

Хорошо зарабатывающая женщина сегодняшнего дня, счастливая жена с правами человека, не испытала бы вкуса справедливости, если бы не страдания ее предшественниц, которые разбудили совесть всего мира.

Достижение женщины возможности быть равноправной гражданкой – самая важная практическая цель, которую она достигла в истории человечества.

Равенство полов и попытка женщины бороться с мужчиной за равные условия в профессиональной деятельности и на производстве – две абсолютно разные вещи. Это – основа демократии и признание того, что женщины не являются людьми второго сорта.

Конечно, в некоторых странах женщины периодически имели политические права на определенных ступенях развития общества, но это были либо эксперименты, не оправдавшие себя, либо остатки примитивного матриархата.

Уважение, которым пользовались женщины в прошлом, – вот доказательство того, что результатом прошедших веков является прогресс. Действительно, взлеты и падения в истории феминизма показывают, что результатом одного шага вперед почти всегда были два шага назад.

Положение женщины в ранних цивилизациях бронзового века наглядно показано в поэзии Гомера. С какой бы достоверностью он ни описывал приключения в своих произведениях, общее описание жизни и обычаев довольно точно.

Замужество было важным и единственным путем, разрешающим половые отношения для женщин. В типичной усадьбе времен Гомера жило вместе несколько семей, женатые люди спали вдвоем на складных кроватях, поставленных в единственной большой комнате дома. Мальчики и неженатые мужчины спали на полу в комнате или портике.

Но незамужние женщины или жены, чьи мужья находились в походе, спали в маленькой, закрывающейся на замок комнатке позади основной жилой комнаты.

Женщины разделяли социальное положение своих мужей или отцов, но не их законные права.

Следы прежнего статуса женщин сохранились. Девушка-рабыня, прижившая ребенка от своего хозяина, если это был мальчик, была рада, что ребенок немного поднимется по социальной лестнице. Он станет человеком второго сорта, а не третьего и сможет прислуживать своему отцу или кровному брату в качестве личного слуги.

При возникновении недоразумений родство считалось по материнской линии. Корона возлагалась на голову нового мужа овдовевшей императрицы или на голову мужа умершей дочери императора.

Отсюда и многочисленные легенды и сказки об удаче бедного никому не известного искателя приключений, который убил чудовище, и в результате добился любви принцессы и занял место наследника первой очереди.

Женщины в эпоху Гомера были на положении собственности, но жизнь и благополучие тех, кому посчастливилось родиться в знатных семействах, строго охранялись, а на тех, кто нарушал этот закон, налагалось серьезное наказание.

Когда греки осаждали Трою, разразилась эпидемия чумы. Один священнослужитель объяснил эту катастрофу как наказание Аполлона, потому что Агамемнон захватил и соблазнил дочь одного храмовника, служившего в храме Аполлона. Просьбы священнослужителя о возвращении его дочери были напрасными, за что и была наслана болезнь.