Читать онлайн «Cинтез йоги». Страница 25

Индивидуальная душа или воплощенное в форму сознательное существо может отождествлять себя или с этим наблюдающим Пурушей, или же с этой деятельной Пракрити. Если душа отождествляет себя с Пракрити, то она не господин, получающий наслаждение и обладающий знанием, но она лишь отражает модификации и действия Пракрити. Она обретает благодаря этому отождествлению то состояние подчинения и механического действия, которое характерно для Пракрити. И, даже, вследствие полного погружения в Пракрити, душа делается бессознательной или обладающей лишь подсознанием, спящей в воплощающих ее формах, как в земле или металле, или почти спящей, как в растительной жизни. В подобном бессознательном состоянии она подчинена доминированию Тамаса — принципа, силы, образа действий, характеризующегося качеством тьмы и инертности; Саттва и Раджас также присутствуют, но они скрыты плотным слоем Тамаса. Проникая в сферу своей собственной присущей ему природы сознания, но не будучи еще истинно сознательным, так как имеет место еще слишком большое преобладание Тамаса в его природе, воплощенное существо все больше и больше подчиняется Раджасу — принципу, силе, образу действий, характеризующемуся качествами активности и страсти, приводимыми в действие желанием и инстинктом. Тогда имеет место формирование и развитие животной природы, ограниченной в отношении сознания, рудиментарной в отношении интеллекта, раджасо-тамасической в отношении виталических привычек и импульсов. Продвигаясь еще дальше от великой Бессознательности к духовному состоянию, воплощенное существо высвобождает Саттву, образ действия света, и обретает относительную свободу, господство, знание и вместе с тем ограниченное и обусловленное чувство внутренней удовлетворенности и счастья. Человек, ментальное существо в физическом теле, должен обладать, но не обладает, за исключением немногих среди множества тел, содержащих в себе души, этой природой. Обычно он имеет в себе слишком много темной земной инертности и беспокойной невежественной животной жизненной силы, чтобы стать душой, принадлежащей свету и блаженству, или даже умом, обладающим гармонической волей и знанием. Именно здесь в человеке имеет место несовершенное, пока еще затрудненное и встречающее препятствие устремление к истинному образу Пуруши, свободного, господствующего, знающего и блаженного. Ибо все это — относительные формы в человеческой и земной практике, и ни одна из них не даёт своего единственного и абсолютного плода; все они перемешаны друг с другом, и нигде не существует чистого действия какой-либо из них. Ничто иное, как их запутанное и непостоянное взаимодействие определяет переживания эгоистического человеческого сознания, колеблющегося на изменчивых весах Природы.

Признаком погружения воплощенной души в Пракрити служит ограничение сознания в пределах эго. Явный знак этого ограниченного сознания можно увидеть в постоянной неровности ума и сердца, и в запутанном конфликте и дисгармонии, свойственным их различным реакциям на соприкосновение с жизненным опытом. Человеческие реакции постоянно колеблются между двойственностями, создаваемые подчинением души Природе и ее часто интенсивной, но узкой борьбой за власть и наслаждение — борьбой большей частью неэффективной. Душа вращается в нескончаемом круге соблазнительных и причиняющих страдание противоположностей — успеха и неудачи, счастливой и несчастливой судьбы, добра и зла, греха и добродетели, радости и горя, боли и наслаждения. Лишь когда, пробудясь от своего погружения в Пракрити, она осознает свое единство с Единым и свое единство со всеми существованиями, душа может стать свободной от этих вещей и выработать правильное отношение к обладающей исполнительной функцией мировой Природе. Тогда она становится индифферентной к низшим модификациям Природы, равнодушной к ее двойственностям, способной к власти и свободе; душа водружается над ней как возведенный на трон знающий и свидетель, исполненный мирного, интенсивного и неомраченного наслаждения своим собственным вечным существованием. Воплощенный дух продолжает проявлять свои силы в деятельности, но он более не вовлечен в неведение, больше не привязан к своим трудам; его действия больше не имеют следствий внутри него, но лишь следствия вовне, в Пракрити. Всё движение Природы становится для его опыта колебанием волн на поверхности, которые не вносят изменений в его собственный неизмеримый покой, в его широкое блаженство, в его безграничную всеобщую ровность или в его беспредельное Богосуществование 11.

Таковы условия наших усилий, и они указывают нам идеал, который может быть выражен в нижеследующих или в эквивалентных им формулах.

Жить в Боге, а не в эго; двигаться, имея широкую основу, не в пределах малого эгоистического сознания, но в сознании Всеобщей Души и Трансцендентного.

Быть совершенно ровным во всех событиях и по отношению ко всем существам; видеть и ощущать их, как единое с собою и единое с Божественным; ощущать все в себе и все в Боге; ощущать Бога во всем, и себя во всем.

Действовать в Боге, а не в эго. И при этом, во-первых, не избирать действие, исходя из личных нужд и мерок, но повинуясь велению живой высшей Истины, которая выше нас. Затем, как только мы в достаточной степени утвердимся в духовном сознании, не действовать более в соответствии с нашей отдельной волей и посредством отдельного собственного движения, но все больше и больше позволять действию происходить и развиваться под воздействием побуждения и руководства божественной Воли, которая превосходит нас. И наконец, высший результат, быть вознесенным в состояние тождественности в знании, силе, сознании, действии и радости существования с Божественной Шакти; ощущать динамичное движение, не подчиняющееся власти смертного желания, виталического инстинкта, побуждения или иллюзорной ментальной свободы воли, но просветленно постигаемое и выявляемое в бессмертном самовосторге и бесконечном самознании. Ибо это действие, которое приходит благодаря сознательному подчинению и слиянию естественного человека с божественным Я и с вечным Духом; именно Дух вечно превосходит эту мировую Природу и руководит ею.

Однако, посредством каких практических шагов самодисциплины мы можем приблизиться к этому достижению?

Исключение всякой эгоистической активности и устранение ее основы, эгоистического сознания, несомненно есть ключ к свершению, которого мы ищем. И поскольку на пути трудов именно действие есть тот узел, который нам прежде всего следует развязать, то мы должны постараться развязать его там, где он крепче всего завязан, — в желании и в эго; ибо в противном случае мы рассечем лишь отдельные нити, а не само сердце нашего рабства. Два узла нашего подчинения невежественной и раздробленной Природе — это желание и чувство эго. И из этих двоих желание изначально пребывает в области эмоций, ощущений и инстинктов, и оттуда воздействует на мысли и на волю; чувство эго, действительно, также живет в этих движениях, но оно пускает свои глубокие корни также в мыслящий ум и в его волю, именно там становясь полностью самосознающим. Это пара темных сил, принадлежащих преследующему нас мировому Невежеству, которое мы должны просветить и ликвидировать.

В сфере деятельности желание принимает многообразные формы, но наиболее могущественная из всех — это страстное желание или стремление виталического я к плодам своих трудов. Плод, которого мы жаждем, может быть вознаграждением в виде внутреннего наслаждения; это может быть осуществление некой излюбленной идеи или какого-либо взлелеянного желания, или удовлетворение эгоистических эмоций, либо гордость осуществления наших самых высоких надежд и амбиций. Либо это может быть внешняя награда, вознаграждение чисто материального свойства, — богатство, положение, слава, победа, благоприятная судьба или любое другое исполнение виталического или физического желания. Но все эти награды равным образом суть приманки, при помощи которых эгоизм владеет нами. Все эти виды удовлетворения постоянно вводят нас в заблуждение благодаря ощущению власти и идее свободы, в то время как в действительности нас запрягла и управляет нами или, оседлав, плетью погоняет нас некая грубая или утонченная, благодарная или низкая форма слепого Желания, которое движет миром. Поэтому первое правило деятельности, сформулированное Гитой, это делать работу, которая должна быть сделана, без желания получить плоды своего труда, niskama karma.

Это правило на вид очень просто, и тем не менее, сколь трудно его выполнять, соблюдая при этом нечто похожее на абсолютную искренность и дающую освобождение полноту! Большей частью в нашей деятельности мы придерживаемся этого принципа в очень незначительной степени, если вообще придерживаемся, а в случае его применения большей частью используем его, как своего рода противовес обычному принципу желания и для того, чтобы умерить чрезмерное воздействие этого тиранического импульса. В лучшем случае, мы бываем удовлетворены, если нам удается достичь некоего смягченного и дисциплинированного эгоизма, не слишком шокирующего наше моральное чувство, не слишком грубо ущемляющего других. И нашей частичной самодисциплине мы придаем разные названия и формы; практикой мы приучаем себя к чувству долга, к непоколебимой верности принципам, к стоической стойкости или религиозному смирению, спокойному или экстатическому повиновению Божьей воле. Но все это не то, что имеет в виду Гита, хотя эти вещи и полезны на своем месте; она нацеливает на нечто чистое, абсолютное, бескомпромиссное, на поворот, позицию, которая целиком изменяет положение души. Ее правило не сводится к контролю умом виталических побуждений, оно состоит в неодолимой недвижимости бессмертного духа.