Читать онлайн «Не отвлекайте меня! Как сохранять высокую концентрацию несмотря ни на что». Страница 24

Для того чтобы успокоить циников, можно сказать, что помощь другим доставляет альтруисту удовольствие. Как и во многих других случаях такого рода, ключевую роль в возникновении приятного чувства играет нейротрансмиттер допамин. Выброс его в головном мозге вызывает ощущение удовольствия. Наркоман является зависимым именно по той причине, что очередная доза вызывает у него такой выброс. Альтруист остается альтруистом ровно по той же причине. Служение другим людям вызывает у него повышение уровня допамина в мозге.

Теперь, когда у нас есть возможность наблюдать активность центров удовольствия в мозге с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ), мы можем на клеточном уровне определить, насколько сильное удовольствие ощущает испытуемый. В ходе одного эксперимента Хорхе Молль и его коллеги наблюдали за активностью мозга людей, принимавших решение пожертвовать на благотворительность. Некоторых испытуемых спрашивали, хотят ли они принять деньги для своего личного пользования. Естественно, люди соглашались, и на фМРТ регистрировался всплеск удовольствия. Однако потом тех же испытуемых просили отдать 40% полученной суммы на благотворительность. На томограммах тех, кто соглашался пожертвовать, всплеск удовольствия был еще более интенсивным, чем в момент приема денег на личные нужды6. Здесь мы видим биологическое обоснование знаменитой молитвы святого Франциска Ассизского: «Отдавая, мы получаем»7.

Мэри была запрограммирована на альтруизм. Пользуясь им, она изящно и умело укрощала людей вроде Стэна. Питер Фрост и Сандра Робинсон в 1999 году назвали таких людей, как Мэри, «палочками-выручалочками». Именно они обычно регулируют отношения желчных и капризных (и, как правило, высокопоставленных) персон и остальных людей8. Вот некоторые примеры: антрепренер примадонны, готовый терпеть ее выходки, лишь бы только на публику она не делала ничего, что могло бы нанести непоправимый ущерб ее имиджу; близкий друг спортивной звезды, оправдывающий вольности ее поведения; верный заместитель талантливого, но высокомерного руководителя; послушный внук тиранической почтенной матроны, сглаживающий жестокие слова и поступки бабушки перед лицом семьи; «правая рука» беспощадного босса мафии, человек, в обязанность которого входит представлять смерти как результат самоубийства.

«Палочки-выручалочки», такие как Мэри, очень ценны, так как помогают сохранять коллективы и поддерживать их работоспособность. Эти люди не могут помешать тиранам отравлять атмосферу, но препятствуют тому, чтобы обстановка накалилась до предела. Без вмешательства «палочек-выручалочек» работа группы — что бы ни подразумевалось под группой — оказывается в опасности или портится окончательно.

Откуда берутся такие незаменимые и бесценные люди? У меня есть сильное искушение сказать, что их посылают нам небеса, но при всем их благотворном влиянии они могут причинять сильную боль себе и своим близким.

Хотя «палочки-выручалочки» спасают души, они, кроме того, постоянно вступают в борьбу со своими внутренними проблемами. На психологическом жаргоне таких людей называют созависимыми, или жертвами стокгольмского синдрома. Мне не нравятся эти термины, потому что они являются уничижительными и не учитывают положительных сторон альтруизма, но у таких людей, как Мэри, признаки созависимости и стокгольмского синдрома налицо. Мэри можно определить как человека, страдающего «замещающей созависимостью». Она живет людьми, которых поддерживает. Она получает удовлетворение, находясь в тени, но помогая другим становиться центром внимания. По моим наблюдениям, женщины больше склонны к такому поведению, чем мужчины. По стилю общения часто бывает видно, что такие женщины очень скромны, они стесняются оказываться в центре всеобщего внимания и используют все свои способности, чтобы помогать другим афишировать их имена.

Действительно, это, наверное, чисто мужская добродетель — делать упор на своих достижениях, а не на чужих. Кто может сказать, что лучше — быть звездой или человеком, который сделал ее таковой?

Традиционная психология считает избегание всеобщего внимания слабостью, обусловленной чувством вины, страхом и неврозом (вот еще один давно устаревший термин), а стремление быть в центре — признаком силы, смелости и в целом душевного здоровья. Но такая традиционная психология (я бы вообще назвал ее устаревшей и вредной) приписывает избыточно патологические черты смирению, щедрости, желанию поддерживать и защищать, ставить стремление к единению с другими людьми выше стремления к индивидуальному достижению. Нельзя сказать, какой из этих двух путей лучше. Я считаю, что мы долж­ны признать оба как потенциально здоровыми, так и потенциально патологическими.

Например, скромный и заботливый человек может стать созависимым, а созависимость в своих крайних проявлениях приводит к стокгольмскому синдрому. Последним термином обозначают парадоксальный переход враждебности, которую испытывают захваченные заложники к своим похитителям, в сочувствие к ним. Вместо того чтобы ненавидеть негодяев, жертвы начинают ими восхищаться и не желают расставаться с ними. Синдром получил свое название, после того как банда преступников, ограбив один стокгольмский банк, взяла в заложники нескольких его сотрудников и удерживала их в подвале банка в течение шести суток. К всеобщему удивлению, жертвы настолько сблизились с грабителями, что отказались от помощи в освобождении. Когда все осталось позади, заложники продолжили поддерживать своих бывших обидчиков.

То, что происходило в подвале банка, является на самом деле старым как мир свойством человеческой натуры. Это свойство получило наименование за несколько десятилетий до событий в Стокгольме. В классической книге дочери Зигмунда Фрейда, Анны Фрейд, вышедшей в 1936 году, «Эго и механизмы защиты», автор описала форму психологического самосохранения, с помощью которой отчаявшиеся люди порой подсознательно справляются с травмирующей ситуацией.

Анна Фрейд, занимавшаяся психоанализом детей, предположила, что, идентифицируя себя с агрессором, как она это назвала, ребенок защищается от чувства беспомощности и уязвимости9. Он отождествляет себя с угрожающим ему человеком и стремится остаться с ним. В поразительном, почти парадоксальном превращении, на которое способно лишь подсознательное, враждебность магическим образом становится желанием слиться с врагом.

Вот как определяет это сама Анна Фрейд: «Обезличивая агрессора, присваивая себе его черты или имитируя его агрессию, ребенок превращает себя из объекта агрессии в ее субъект»10. Анна Фрейд писала о своих наблюдениях за развитием супер-эго у детей, но и взрослые могут прибегать к такому защитному механизму, который автор очень метко называет идентификацией с агрессором.

В более общей форме Анна Фрейд, а вслед за ней и другие психоаналитики охарактеризовали этот защитный механизм как формирование реакции. Используя формирование реакции, человек подсознательно защищается от неприемлемых, невыносимых чувств, осознанно сближаясь с противником.

Самый, пожалуй, знаменитый пример подобного в английской литературе — реплика Гертруды в третьем акте «Гамлета»: «Эта женщина слишком щедра на уверения, по-моему». В пьесе внутри пьесы, задуманной Гамлетом, для того чтобы задеть больную совесть короля, актер-королева клянется в случае смерти супруга никогда больше не выходить замуж. Это обещание открывает проницательной Гертруде нечто противоположное, то, что совершила она сама.

Мы видим такие реакции, когда не слишком твердые в религиозной вере люди проклинают неверующих; ненавидящие кого-либо выказывают к нему пылкую любовь; завистники громче всех кричат, что зависть — это смертный грех; стремящиеся к богатству осуждают богачей; люди, подавляющие ярость, ведут себя, насколько это возможно, бесстрастно; жаждущие убийства выставляют себя пацифистами.

Разница между лицемерием и формированием реакции заключается в роли подсознания. Лицемер знает, что лжет. Человек, переживающий формирование реакции, искренне убежден, например, в своем пацифизме, хотя в его подсознании бушует жажда крови.

Предыстория

Вариант СОДВ, которым страдает Мэри, больше всего распространен среди добрейших людей, искренне стремящихся помогать ближним, жертвуя порой своими интересами. Современная жизнь с ее возможностью немедленного доступа к чему угодно облегчает реализацию желания решать самые разнообразные чужие проблемы.

Помимо наследственности на становление Мэри как «палочки-выручалочки» повлияло семейное воспитание. Мать Мэри, Флэннери, была одаренной скрипачкой и набожной католичкой. Она полюбила талантливого дирижера Девона Дэвида, когда училась в Тэнглвуде, летней резиденции Бостонского симфонического оркестра, где они встретились, когда обоим было чуть за двадцать.