Читать онлайн «На пути к сверхобществу (Части 1-3)». Страница 53

ГОСУДАРСТВО И ХОЗЯЙСТВО

Государственность в принципе сама не производит никаких жизненных ценностей. Она существует за счет налогов и распоряжается соответствующими ресурсами. Предприятия, являющиеся ее собственностью, суть второстепенный источник дохода для нее. Тем более они нередко убыточны. Государство содержит их в каких-то целях за счет того, что оно имеет как непроизводительная часть общества. Государство тратит то, что произведено не им и вне его. Если власть сама производит или добывает что-то, она либо есть власть до государственная, либо выходит за рамки функций государственности. Специфический для государства способ добывать жизненные блага - дань с подвластного населения, в наше время - в виде налогов.

Если в коммунистическом обществе с его доминированием государственности над прочими сферами именно понятие государственности не было выработано в соответствии с критериями логики и методологии науки, то в западном обществе с его доминированием экономики в аналогичном состоянии осталось понятие экономики. Как и в случае с государственностью, дело тут не только в идеологических табу, но и в "повороте мозгов" тех, в чьем ведении находится сфера размышлений и суждений об экономике и о том, что с ней связано. Экономика современных высокоразвитых обществ есть сложный, многомерный, во многих отношениях диалектически противоречивый и изменчивый феномен, погруженный в более обширную социальную среду, что затрудняет ее определение. Возьмем, например, определение экономики как добычи, производства и распределения материальных благ, необходимых для существования людей. В этом смысле слово "экономика" будет сноситься к любым человейникам, включая предобщества, причем даже самые примитивные. С другой стороны, оно не будет охватывать производство культурных ценностей, сферу развлечения, обслуживания и связи и многое другое, что в современных обществах входит в сферу экономики. В наше время в западных странах в экономику включают всякие инвестиции капиталов с целью получения доходов и зачастую вообще все то, что связано с деньгами (налоги, распределение бюджета и т.п.). Но это, однако, нельзя отнести к любым обществам. Я в отношении понятия экономики воспользуюсь тем же приемом, что и в отношении других понятий, а именно - экспликацией. Я считаю, что употребляемые в языковой практике значения слова "экономика" в совокупности дают интуитивное представление об экономике, достаточное в качестве материала для экспликации, но не заменяющее эксплицитное понятие и не делающее экспликацию излишней. Одно из требований моего "поворота мозгов" - требование соблюдения меры обобщения. Следуя ему, я выделил общества как особый тип человейников, выделил государственность как особый тип власти и управления, специфичный для общества. Аналогично я намерен поступить в отношении экономики, т.е. выделю экономику как тип хозяйства, специфичный для общества. К сфере экономики я отношу сферу хозяйства в том ее виде, какой она принимает в условиях общества, т.е. при наличии государства и права. Экономика предполагает ряд предпосылок. Среди них следует назвать, во-первых, разделение членов человейника на сравнительно большое число од неродных деловых групп, способных действовать более или менее самостоятельно, автономно. Назову это атомарностью хозяйства. Во-вторых, следует назвать достаточно высокую производительность труда деловых групп, благодаря которой они могут регулярно отдавать часть своего труда и продуктов труда кому-то и после этого продолжать жить и осуществлять свою производительную деятельность. И в-третьих, следует назвать наличие внешних этим деловым группам сил, которые более или менее регулярно отбирают у этих групп часть продуктов их труда (в виде дани, поборов, грабежей) и принуждают работать на них. Но это - именно предпосылки экономики, но еще не экономика. Хозяйство становится экономикой тогда, когда функцию охраны упомянутых групп и поборов с них (в качестве вознаграждения за охрану) берет на себя государство. Государство узаконивает эти группы и поборы с них (налоги), осуществляя при этом социальную стандартизацию хозяйства. Именно государство организует хозяйство человейника в особую стандартизированную сферу, которая "кормит" не только себя, но и весь прочий человейник. Организует, узаконивая хозяйственные клеточки и вводя правовые нормы, в рамках которых должна протекать жизнь хозяйственной сферы. Благодаря государству образуется внутренне связанное в некоторое целое общечеловейниковое хозяйство (с единой денежной системой, обменом, разделением функций). Как бы хозяйственная сфера общества ни складывалась исторически и какой бы вид она ни принимала в конкретных случаях, мы в этом явлении абстрагируем то, что с ним происходит вследствие усилий государства, имеющих целью обеспечения общества средствами существования, и называем абстрагированное нами словом "экономика". В идеале экономика должна быть по крайней мере основным источником существования общества и удовлетворять его основные потребности. В идеале, так как в реальности этот абстрактный закон постоянно нарушается. Таким образом, процесс осознания и признания экономики как фактора общества включал (и всегда включает) государственно-правовые мероприятия. Все последующее развитие экономики протекало и протекает в рамках правовой (законодательной) деятельности государства, классическим образцом которой является деятельность западнистской государственности, или как деятельность самого государства, классическим образцом которой является деятельность коммунистической государственности. Если деятельность каких-то предприятий протекает вне рамок государственности (вне и вопреки юридическим законам и без контроля государства), то эти предприятия теряют (если имели) или не приобретают статус элементов экономики. С этой точки зрения преступный бизнес не есть явление в рамках экономики. Если по отношению к нему употребляют слово "экономика", то либо не заботятся о строгости терминологии, либо имеют в виду то, что этот бизнес в какой-то мере легализован и играет роль в экономике. Тот факт, что в экономике постоянно нарушают юридические законы, не отменяет статуса права и статуса экономики как феномена в рамках права. Государство поддерживает, охраняет, организует и даже в какой-то мере создает экономику не для экономики самой по себе, а для себя, как источник своего существования и как арену своей жизнедеятельности. Оно служит экономике, поскольку экономика служит ему самому. Государство не есть прислуга неких хозяев экономики. Люди, образующие государственность (работающие в ней), могут быть марионетками людей, образующих экономическую сферу, могут быть у них на содержании, могут быть их ставленниками. Но это не означает, будто государственность по своей социальной сущности есть слуга экономики как сферы производства и распределения жизненных благ общества. Между государством и экономикой имеет место разделение функций в обществе. Это - различные сферы со своими закономерностями структурирования и функционирования. Но в реальности одна из них постоянно и в самых различных формах вмешивается в деятельность другой и стремится взять верх. Это - тоже нормальное явление в их жизни. Важна мера их автономии и мера взаимного вмешательства друг в друга. Эта мера в реальности нарушается. В наше время все более усиливаются негосударственные элементы в государственности и неэкономические в экономике. Экономика заключена в определенные социальные границы. Последние определяются такими факторами: 1) фундаментальной функцией, обособление и развитие которой породило экономику как особую сферу общества; 2) юридическими законами, в рамках которых происходит экономическая деятельность людей; 3) социальными законами экономики как особого социального явления. В реальности, повторяю, имеют место выходы за эти рамки. Если эти выходы являются настолько значительными, что влияют на всю ситуацию в сфере хозяйства, и если они становятся устойчивыми (постоянными, регулярными), то экономика либо утрачивает качество экономики, либо поглощается объектом более обширного масштаба и более высокого уровня организации - сверхэкономикой.

Среди множества факторов, питавших (и питающих до сих пор) взгляд на экономику как на базис общества, надо отметить смешение экономики и материальной культуры общества. Экономика участвует в создании материальной культуры. Но последняя создается общими усилиями общества. Экономика использует достижения материальной культуры и производит их. Но она вообще не есть компонент материальной культуры. Последняя есть совокупность предметов, создаваемых и используемых людьми, есть нечто статичное и по крайней мере пассивное. Экономика же есть функционирующая ткань общества, нечто действующее, живое. Это - организация и деятельность людей. Экономика и материальная культура суть феномены в различных измерениях общества. Известная фраза Маркса, в которой капитализм ассоциировался с паровой машиной, а феодализм с ветряной мельницей есть просто литературно-идеологический трюизм. Любопытно, какие технические изобретения нашего времени стал бы Маркс считать символами капитализма и какие коммунизма?! Я об этом говорю не в порядке упрека Марксу, а в качестве примера тому, как предрассудки, основанные на смешении различных феноменов и на плохой обработке понятий, могут веками владеть умами людей.