Читать онлайн «Тайные общества.». Страница 15

Один из секретов этой религии заключался в том, чтобы навязать последователю физическое принуждение, которое поможет ему усмирить самого себя и подчинить себе других людей. Это символическое учение о направлении сексуальной силы в разумное русло показывает что митраизм в основном следовал модели всех мистических школ, которые учат, что сила рождается благодаря дисциплине. Необходимо отличать их от оргиастических учений, более примитивных и менее значительных, в которых практиковались безрассудное подчинение инстинктивным порывам, массовая аморальность и т.д.

Неофит выпивал немного вина из медной тарелки. Тем самым он признавал, что этот музыкальный инструмент помогает достичь ритуального экстаза, благодаря которому можно вступить в контакт с ‹высшими силами›.

Посвященные вставали на колени двумя длинными рядами по обе стороны низких каменных скамеек; в окружении жрецов появлялся новообращенный, он проходил между рядами верующих, чтобы участвовать в ‹Хлебной церемонии›. Куски сухого хлеба были разложены на барабане, похожем на тот, в который бьет жрец. Кандидат съедал один кусок, признавая тем самым, что Митра дает людям пищу. До того хлеб некоторое время лежал под лучами солнца, как бы впитывая его силу и плодородие. Вкушая хлеб, последователь учения словно приобщался к самой природе солнца.

Затем новообращенному открывали ‹пароль›, служащий для распознавания своих, и он много раз повторял эти слова, чтобы хорошенько запомнить их: ‹Я съел с барабана и выпил из тарелки; я познал секрет религии›. Эта довольно корявая фраза, приведенная Матернусом, одним из первых христианских писателей, была внушена митраитам, по словам автора, ‹самим дьяволом›.

На второй стадии посвящения, называемой ‹Тайна›, кандидата ввергали в своего рода экстаз, во время которого его заставляли поверить, что статуя бога движется. Вряд ли для этого использовалось какое-то механическое приспособление, так как при раскопках храма Митры не было обнаружено никаких следов машинерии. Затем претендент подходил к идолу и угощал его хлебом и водой в знак полного подчинения богу: ‹С этой простой пищей я кладу к твоим ногам свою жизнь›.

Звание ‹Солдат›, которое присваивали прошедшему эту ступень, очевидно, свидетельствует о том, что главными распространителями культа Митры в античной Персии были именно воины. Во всяком случае можно утверждать, что особой популярностью митраизм пользовался в римских легионах, стоявших в приграничных областях империи.

Затем на лбу посвященного рисовали знак в форме креста, символ солнца; с этой минуты человек этот принадлежал божеству. На кончике меча ему протягивали корону. Он отталкивал ее со словами: ‹Единственная моя корона - Митра›.

Напомним, что персидская корона, послужившая прототипом венцов всех современных монархов, представляет собой позолоченный солнечный диск с отверстием посередине. По периметру корона зазубрена, что символизирует солнечные лучи. Эта форма по-прежнему существует в западной геральдике под названием ‹восточная корона›.

Затем неофита вводят в анфиладу подземных пещер, где он должен проявить себя в символическом сражении с чудовищами и вражескими воинами. Когда эту стадию проходил император Коммод, он действительно убил одного из участников ‹сражения›, хотя, разумеется, все его действия должны были быть чисто символическими.

Через некоторое время удостоенный звания ‹Солдат› мог пройти испытание на право называться ‹Львом›. Его снова вводили в пещеру, где смазывали лоб медом - на предыдущей стадии ‹крещения› использовали воду. Звание ‹Лев› присваивалось лишь тем, кто решался навсегда порвать с миром, чтобы полностью посвятить себя культу. ‹Лев› - своего рода жрец, или, точнее, монах. Его обучали ритуалам и открывали некоторые секреты.

Пройти третью ступень можно было лишь в период, когда солнце находилось в созвездии Льва (21 июля - 20 августа), во время персидского месяца ‹Асад›, что также переводится как ‹Лев›. В митраизме сильна астрологическая традиция, к которой примешивается кабалистическая нумерология. Например, греческие митраисты высчитали, что числовой эквивалент священного слова (которое звучит по-гречески как ‹Меитрас›) - 365, что соответствует количеству дней в солнечном году.

У этой религии была и чисто магическая сторона. Например, поклонники Митры считали, что имя бога и ранг, занимаемый человеком в системе культа, имеют магическую силу; тот, кто хочет добиться исполнения какого-то желания, должен был сконцентрироваться на слове ‹Митра›, готовясь к принятию ритуальной пищи и ударяя попеременно в барабан и в тарелки.

Древнеримские источники приводят множество примеров благотворного воздействия посвящения; митраисты изображаются как цельные, честные люди, достигшие благодаря своей вере морального совершенства. Их достоинства признавали даже идейные противники. Так, Тертуллиан[32] в труде ‹De Corona›, написанном в III веке н.э., ставит митраистов в пример своим собратьям христианам: ‹Вы, соратники Христа, стыдитесь, ибо солдаты Митры сильнее вас. Клянясь в верности своему богу, они отвергают протянутую им корону и держат свою клятву. Верностью своих слуг дьявол срамит нас›.

Всего в митраизме существовало семь степеней посвящения, хотя у некоторых ветвей, более склонных к мистицизму, их было двенадцать. После ‹Льва› следовали ‹Перс›, ‹Гелиодром›, ‹Отец› и, наконец, ‹Отец отцов›. Двенадцатой степенью, очевидно, был ранг ‹Царь Царей›, присуждаемый лишь высшему лидеру, обычно Шахиншаху (‹Царю Царей›) Персии. Этот древнейший культ, послуживший основой многих современных тайных обществ, содержит ряд элементов, типичных для подобного вида организаций. Будучи системой духовного обучения, он дает своим приверженцам возможность войти в реальное или воображаемое соприкосновение с высшими силами. Используя магическую власть, его жрецы заставляют посвященных верить в возможность с помощью магических слов добиться того, что недоступно непосвященному.

Митраизм не был антисоциален: его цели не вступали в конфликт с общей политикой тех стран, где он развивался, он не угрожал существующим порядкам. Отличаясь терпимостью по отношению к другим культам, он не пытался вытеснить их. Ежегодный праздник ‹Рождения солнца›, который митраисты отмечали 25 декабря, перешел в христианскую традицию. Впрочем, нынешние поклонники этой религии утверждают, что христианство не столько вытеснило митраизм, сколько поглотило его, заимствовав некоторые внешние формы и приспособив их к собственным нуждам. Справедливо или нет, но один поклонник Митры, живущий ныне в Англии, сравнивал недавно этот феномен с вытеснением с политической арены либералов, ‹поскольку две другие партии взяли на вооружение их цели и расширили таким образом свою политическую базу. Только нынешние митраисты знают, что было потеряно в результате этого процесса›. Таким образом, у этого древнего божества, которого часто изображают победителем быка или даже человеком с львиной головой, по-прежнему есть поклонники. А солнце продолжает светить.

Множество талисманов и причудливых камней с надписями свидетельствует о могуществе гностических сект, появившихся на Ближнем Востоке вслед за христианством и на протяжении многих столетий остававшихся тайной для непосвященных. Одна из самых любопытных гностических эмблем - фигура Абраксаса, существа с головой петуха, телом человека и змеями вместо ног. Одето это существо словно древнеримский солдат, в правой руке у него меч, а в левой - овальный щит с выгравированными на нем словами ‹Иао› и ‹Сабаотх› - символами власти. Внизу иногда условно изображают молнию.

Кто же такой этот Абраксас? В кабалистической нумерологии его имя соответствует числу 365, то есть количеству дней в году. Для гностиков, у которых не было ни богов, ни идолов, этот образ означал раз'личные стороны того, что составляло высший разум, Всемогущество. Тело - это сам человек. Птичья голова олицетворяет ум и приветствие солнцу, как это делает петух на заре. Солдатская туника - необходимость борьбы; оружие - защита и сила в руках поклонников гнозиса (познания); молот или кнут - власть; две змеи - ‹Нус› (интуиция) и ‹Логос› (понимание).

Гностические наставники с помощью этой фигуры растолковывали ученикам свои теории.

Человек, говорили они, раскрывается в полной мере, лишь развивая силу своего ума. Нужно сражаться, чтобы прийти к гнозису - познанию мистического смысла бытия, а не просто нагромождения фактов. Большое значение уделялось личному мистическому опыту, который посвященный приобретал постепенно, в обстановке строжайшей секретности.

Гностики не ограничивались в своих исследованиях одной-единственной религией, а заимствовали примеры из всех известных им верований, поэтому их называли то христианамиеретиками, то иудеями, пытавшимися подорвать христианство, то последователями персидских солнцепоклонников. Первые христианские отцы церкви пристально изучали этих ‹служителей Мудрости›, поэтому большинство приговоров, вынесенных гностикам, основывается на их свидетельствах. Однако практически никто не исследовал духовный опыт гностиков там, где они работали, то есть в Азии и Северной Африке, где до сих пор сохранились важные и интересные свидетельства их верований и ритуалов.