Читать онлайн «Горюч-камень». Страница 72

Колючие дождинки вперемешку со снегом колотились в стекло, будто просились к теплу. Полыцуков шмыгнул носом, открыл первую страницу рапорта надворного советника господина Гладкова. Рапорт был прислан Пермским горным управлением. Чем дальше Полыцуков читал, тем забавнее кособочился паричок на его птичьей голове. Наконец паричок сполз на затылок и упал к ногам. Но Полыцуков не наклонился за ним, он листал страницу за страницей, уши его багровели.

— Не нашли, о господи, не нашли. Что-то будет теперь с ними!

Кондратий иногда заглядывал к Полыцукову в гости. Хмурый, тяжелый, садился он на крошечную скамеечку, осторожно, не притрагиваясь, гладил ребячьи головенки. Жена Полыцукова поила преображенца чаем, он молчал, глядел на подканцеляриста из-под лохматых бровищ. Тот отрицательно мотал головой. Кондратий морщился, с трудом натягивал на ноги тесные башмаки.

Что ныне ответит Полыцуков на его немой вопрос? Вцепится Лазарев в горло рудознатцев, кончит их единым махом.

Полыцуков обреченно поморгал, скоренько подготовил бумаги к заседанию. Только теперь он заметил, что без парика. Этак-то не приметишь, как без головы останешься!

Когда присутственный день окончился, он вприпрыжку поспешил по лужам. Сквозь мокрый зонтик протекала вода. Рядом торопились такие же чиновники всяческих ведомств и канцелярий, которых развелось в Санкт-Петербурге видимо-невидимо.

Разметывая воду, летели кареты петербургских звезд разной величины и светлости. Спасая от грязи свою шинелишку, Полыцуков кое-как добрался до узенькой улички, где много лет снимал меблирашку.

У двери ждал незнакомый унтер-офицер. Холодными, ледяными глазами оглядел он подканцеляриста, властно спросил:

— Нашли?

— Нет-с, — испуганно вздохнул Полыцуков.

Лицо унтер-офицера дрогнуло и застыло. Он резко повернулся и четким шагом вышел.

Сняв в теплой передней валяные калошки, Полыцуков утер лицо платком, осторожно просунулся в дверь: Кондратий не приходил.

Угомонились ребятишки, заснула исплаканная жена. По кирпичной стене, на которую выходили окна меблирашки, скользили тусклые блики фонаря, катились и катились дождевые потоки. Прижав облысевший лоб к холодному стеклу, маленький чиновник вглядывался в промозглую темноту, казалось, окутавшую всю Россию, и все ждал, все ждал чего-то. Липкая дрожь пробегала по телу. Он накинул на плечи женину шалюшку, вытер ладошкою мокрое лицо. Строгие вопрошающие глаза унтер-офицера не давали покоя.

Рассвета не было. В синей мути сочились желтые пятна, просверкивали фонарики карет. Ежась от холода, пробрался Полыцуков по гулкому коридору Берг-коллегии, натянул пошорканные нарукавники, подсел к столу. Буковку за буковкой вписывал он в толстую книгу названья всех исследованных Гладковым и рудознатцами месторождений. Слышалось чье-то напряженное дыхание, но Полыцуков не оглядывался. Это чудилось ему, что рядом стоят они, уральские люди, к которым на всю жизнь прикипело его сердце. И думал Полыцуков, что записи эти не пропадут, как не пропадет мечта рудознатцев, и что в верные руки передаст он эту бесценную книгу веры и борьбы.

Как во сне шел Полыцуков на утреннее заседание. Издалека донесся до него голос нового президента, который нехотя, сквозь зубы процедил:

— Считаем, что Кизеловское месторождение каменного угля действует.

Полыцуков радостно вздрогнул, поправил сползающий паричок: «Слушай, Моисей Иваныч, слушай, брат мой…»

Он осторожно обмакнул перо и четко вывел, будто отвечая тому, неведомому унтер-офицеру:

«Дело сие почитать решенным».

Отец декабриста.

В том же 1797 году этот приказ был издан. С 1801 года, после государственного переворота, А. А. Нартов до конца жизни был президентом Академии наук.