Читать онлайн «Внимание, танки! История создания танковых войск». Страница 16

Танки были распределены между пятью из шести наступающих дивизий. Офицеры связи танковых сил были прикреплены к командирам пехотных полков, тогда как старшие офицеры-танкисты находились при командирах дивизий и генералах.

Пока французы стягивались в районы сосредоточения в ночь перед началом атаки, они уже понесли некоторые потери. Половина группы 12, которая была придана дивизии, стоящей на правом фланге, а именно 38-й, потеряла боеспособность из-за поломок и попала под огонь немецкой артиллерии; почти то же произошло с группой 8, которая была выделена в распоряжение 43-й дивизии; группа 11, приданная 13-й дивизии, добралась до исходных позиций без серьезных затруднений, так же как и группа 31 (танки «сен-шамон») 17-й дивизии и группа 33 («сен-шамон») 28-й дивизии. Однако из общего количества 68 танков только 52 достигли исходного рубежа, что говорит о том, насколько опасно было заставлять танки выжидать, находясь в пределах досягаемости эффективного огня, даже несмотря на то, что немцы не знали о приближении танков и их артиллерийские удары представляли собой всего лишь беспокоящий огонь, ведущийся по дорогам в ночное время.

Танки отправились вслед за пехотой в 5.05, пока было еще темно, и затем продолжали движение, придерживаясь скорости пехоты. Все танки правофланговой группы — группы 12 — были hors de combat[4] еще прежде, чем достигли первого объекта. Из группы 8 в сражение смогли вступить всего 6 танков, и то лишь после того, как французская пехота начала продвижение ко второму объекту; танки двигались вперед в промежутке между ползущим огневым валом и первым эшелоном пехоты, и несколько машин, которые успели отремонтировать, следовали позади. К 11.00 8 танков из этой группы достигли намеченного объекта и прикрывали пехоту, пока войска закреплялись на местности. Группа 11 согласно плану вышла вместе с 13-й дивизией и сыграла значительную роль в обеспечении ее последующего успеха; цели достигли 12 танков. Группа 31 действовала достаточно хорошо, но группа 33 не сумела добраться до первой линии немецких окопов.

25 октября французы достигли Алетты без всякой дальнейшей помощи со стороны танков. К 1 ноября немцы полностью оставили Шмен-де-Дам и помимо убитых потеряли еще 12 тысяч человек пленными и 200 орудий. Французы потеряли до 8 тысяч человек, или 10 процентов от общего числа участвовавших в сражении. Из 68 задействованных танков 19 были утрачены во время боя, хотя только 8 из них были уничтожены противником, остальные просто застряли; 20 танков дошли до намеченных объектов; 5 танков, оборудованных радио, выполняли связные функции.

Жертвы среди танковых экипажей насчитывали 82 человека, или 9 процентов, — число того же порядка, что и в пехотных войсках. Большинство из них получили попадания, когда находились вне танка или когда высовывались из люка, чтобы определить свое местонахождение.

Из этих событий французы сделали следующие выводы:

а) танки стали эффективно действовать против укрепленных позиций только после того, как преодолели зону воронок;

б) фланговые подразделения были особенно уязвимы и поэтому требовали специального прикрытия;

в) танковые атаки должны проводиться эшелонировано. К объектам нужно направлять не отдельные машины, которые не достигают цели, но всегда одновременно целые подразделения, то есть взводы или группы;

г) попытка связаться с пехотой при помощи флажков оказалась несостоятельной, и единственный эффективный способ связи был устный;

е) танки несли тяжелые потери всякий раз, когда оставались без движения в поле зрения противника, и в будущем это должно допускаться только в случае крайней необходимости;

ж) тесное взаимодействие с пехотой доказало свою значимость — и оно действительно остается фундаментальным принципом французской танковой тактики до настоящего времени (майор Перре. «Les Chars a la bataille de la Malmaison» в Revue d'Infanterie).

В отношении последнего пункта мы должны добавить, что танки, будучи так тесно привязанными к пехоте, как это было 23 октября 1917 года, избежали полного уничтожения лишь благодаря тому, что немцы не имели никакой противотанковой защиты. Единственным эффективным против танков оружием была их артиллерия, а неблагоприятные условия на местности сделали ее применение практически невозможным; иначе эти громадные и неповоротливые мишени разделили бы судьбу танков от 16 апреля. В дальнейшем следование такой тактике будет самоубийственным.

Вот и все, что можно сказать о первых боях французских танков. Вернемся к англичанам, которые запланировали крупное наступление во Фландрии, где в портах базировались германские подводные лодки. О внезапности атаки не было и речи — наоборот, намечалось продвигаться шаг за шагом, причем только после того, как участок будет полностью перепахан артиллерийскими снарядами, отравлен газом и при необходимости поднят на воздух подземными минами. Это должна была быть битва грубой силы, битва на истощение, в которой не было места никакой новой и непроверенной технике, где преднамеренно отвергалась возможность развития любого непредвиденного успеха, который мог прийтись на долю англичан. Таковы были военные перспективы накануне третьего сражения при Ипре.

7 июня 1917 года англичане разбомбили немецкие позиции на Витчетском выступе, разгромили 5 немецких дивизий и достигли реки Лис. Этот первый удар обеспечил прикрытие правому флангу последовавшего затем наступления, которому предшествовали четыре недели артобстрела и которое продолжалось до начала декабря. Британские танковые силы вновь и вновь бросались в бой, но неизменно мелкими группами, получая строго ограниченные боевые задания и часто действуя в самых неблагоприятных условиях местности, какие только можно вообразить, — на почве, которую дожди и снаряды превратили в топкое болото. Под Витчетом у англичан было 76 танков, в третьем сражении при Ипре — 216, но они мало чего добились, и вину за это следует возложить на несовершенную тактику, которую им навязали.

А удалось ли другим родам войск получить заслуженную награду, увенчались ли успехом все их титанические усилия? Около четырех недель велся ураганный огонь, в котором было израсходовано 93 тысячи тонн артиллерийских боеприпасов плюс к этому за четыре месяца тяжелых боев — 400 000 жертв. Такова была цена покорения клочка земли, который протянулся самое большее на 9 километров в глубину и 14 километров в ширину. Немцы и сами потеряли 200 тысяч человек, но они смогли воспрепятствовать прорыву, и базы подводных лодок остались невредимыми. Величайшие жертвы были принесены без всякой пользы, и до британского высшего командования так никогда и не дошло, что с самого начала они готовили наступление тактически неправильно и что было совершенно немыслимо утаить приготовления к штурму такого масштаба, а это давало противнику время для принятия контрмер, поэтому и английские солдаты, после того как они брали с боем каждую пядь земли и платили за нее такую дорогую цену, оказывались перед необходимостью преодоления все новых линий обороны, создаваемых в тылу. Командование так и не признало, что у подобного способа ведения военных действий нет шансов привести войну к успешному завершению.

Всякое представление о внезапности или быстроте должно было отступить перед непоколебимой убежденностью в преимуществе грубой силы и упрямством в применении изначально порочных методов. Рельеф местности, погодные условия, физические и моральные ресурсы армии — и в конечном счете самой британской нации — ничто не имело особого значения перед лицом этой жестокой борьбы. Зашоренные умонастроения высшего командования объясняли отсутствие проницательности и в других отношениях — они ни за что в жизни не желали изменить своей политической линии! Ради всего святого, никакого нового оружия! Это был период, когда британский танковый корпус, так же как и французские chars d'assaut, стояли на грани расформирования, поскольку в сражениях на болотистых полях Фландрии они смогли добиться не больших результатов, чем пехота.

Хотя английское Верховное командование питало неприязнь к каким бы то ни было инновациям в тактике, английские и французские военные заводы были готовы выпускать танки большими партиями, и опыт боев 1917 года осмысливался ими как с точки зрения технической, так и тактической. К лету 1918 года Англия предполагала иметь тысячу полностью готовых к бою танков, а Франция — 3500. К тому же и американцы намеревались предложить фронту 1200 танков, организованных в 25 батальонов. Эти цифры в действительности так и не были достигнуты из-за трудностей с производством, но танковые силы к этому времени настолько выросли, что получили возможность выйти из узкотактических пределов и добиться успехов большого оперативного значения. С технической стороны новые модели представляли заметный прогресс в том, что касается проходимости на пересеченной местности, запаса хода, скорости, качества брони, вооружения и управляемости; к тому же группирование танков в батальоны и роты сделало возможным более жесткий контроль над ними.