Читать онлайн «Широкий Дол». Страница 103

Но для Гарри эти способы оказались недостаточно хороши. Он подсчитал, что если бы уровень воды удалось регулировать, перегородив небольшую низину с довольно крутыми склонами плотиной, позволяющей удерживать напор разлившейся реки, тогда все те земли, которые мы до сих пор во время паводка оставляли затопленными, можно будет распахать и засеять. Таким образом, все пустующие берега в излучинах реки, все заливные луга, которые полностью затопляло дважды в год, можно было бы пустить под плуг и выращивать на них все больше и больше столь любимой Гарри пшеницы. В общем, он вполне любезно выслушал деревенских стариков и вежливо с ними распрощался, не обратив ни малейшего внимания на их мудрые советы и предостережения. Мои письма, полные негодующих протестов, он также проигнорировал, считая себя слишком умным и не желая ни с кем считаться. По просьбе Гарри наши старые арендаторы послали своих сыновей на строительство этой плотины, и те стали строить нелепые маленькие шлюзы и копать маленькие отводные каналы, посмеиваясь в кулак надо всеми этими напрасными и немалыми затратами. И я без ложной скромности предполагала, как они веселились, угадывая, что именно скажет мисс Беатрис, когда вернется домой, и в какую ярость ее приведет нелепая затея брата.

То, что случилось весной, легко мог бы предсказать любой дурак – но, увы, не тот дурак, что ныне хозяйничал в Широком Доле. Вода, которой преградила путь построенная Гарри плотина, отступила назад и залила эту небольшую низину куда быстрее, чем он предполагал. Ведь он, измеряя скорость течения Фенни, отчего-то не принял во внимание тот факт, что в период весеннего таяния снегов в нашей местности обычно еще и вовсю льют дожди, так что земля буквально насквозь пропитывается влагой и ручьи порой образуются в самых неожиданных местах. Короче говоря, образовавшееся в низине озеро разлилось настолько, что затопило ореховую рощу, которая была даже старше самого имения, и превратила в болото хорошие сухие луга, находившиеся значительно выше, уже на склонах холмов. Поскольку напор воды все усиливался, маленькие шлюзы тщетно сражались с ним, пытаясь как-то его удержать, но раствор, которым были скреплены камни в плотине, растаял, как весенний ледок, стена рухнула, и огромная масса скопившейся воды обрушилась в долину и ринулась к деревне.

В первой же атаке вода легко смела мост, и Гарри следовало благодарить Бога и свою удачу дурака, что на перилах в это время не сидели рыболовы – детишки или старики с их вечными трубками. Смертоносная стена воды в щепки разнесла крепкий деревянный мост и ринулась дальше, широко разливаясь по долине, всюду сея разрушения и смывая посевы с той же легкостью, с какой щетка-сметка смахивает крошки с резного обеденного стола. Ягодные кусты, живые изгороди и даже огромные ели с неглубокой корневой системой оказались вырваны из земли и образовали вал шириной футов в двадцать по обе стороны реки. Естественно, и новый сорт пшеницы, которым Гарри так гордился, посеянный на бывших заливных лугах, был начисто смыт еще до того, как зерно успело прорасти и пустить корни; да и все так называемые новые поля были теперь залиты жидкой грязью и завалены всяким мусором и обломками деревьев.

Потоп достиг новой мельницы, уже несколько растратив свои силы, так что, хотя весь двор и был затоплен, само здание все же устояло. Однако нижний этаж и подвал, разумеется, залило, окна и двери, снесенные потоком, оказались внутри; погибло и некоторое количество зерна, но сами строения, надежные и крепкие, уцелели. А вот старую мельницу, где мы с Ральфом когда-то устраивали любовные свидания, и ветхую лачугу Мег поток разнес в щепы и унес с собой. От старой мельницы остались только две стены да прелестный зеленый бережок, с которого теперь были начисто смыты все следы наших ног. Даже те соломинки, которые Ральф так заботливо обирал с моей юбки, унесла взбесившаяся вода.

Когда пик наводнения прошел, река вернулась в свои берега. Гарри писал, что люди по-прежнему встречают его с тревогой на лицах, но я-то знала: на самом деле они посмеиваются у него за спиной, ибо теперь каждый бездельник постарается извлечь свою выгоду из безумной затеи сквайра, а требования возместить убытки, вызванные наводнением, взлетят до небес. Теперь Гарри требовалось найти деньги и рабочих, чтобы заново выстроить мост и восстановить дорогу, а также компенсировать убытки арендаторам, чьи земли пострадали, а посевы загублены. Ему также придется купить миссис Грин новые оконные стекла и вощеный ситец для занавесок. Читая его горестное послание с описаниями нанесенного поместью ущерба и тех требований, с которыми он теперь столкнулся, я просто шипела от злости, настолько это был глупый поступок, приведший к безумным и совершенно напрасным тратам. И теперь мне еще больше хотелось поскорее попасть домой и все привести в порядок.

Кроме того, о некоторых вещах я просто не могла в письмах спрашивать у Гарри; мне непременно нужно было увидеть это собственными глазами. Меня, например, очень интересовало, как поживает наш молодой доктор. И удалось ли леди Хейверинг поймать его в свои силки и женить на одной из хорошеньких сводных сестричек Селии? А может, доктор МакЭндрю еще не забыл свое мимолетное увлечение мною? Но даже при мысли об этом сердце мое оставалось спокойным и холодным, как камень: этот мужчина, как мне казалось, не способен был пробудить во мне какие-то чувства или, тем более, бросить мне вызов. И потом, он никак не мог помочь мне завоевать Широкий Дол. Однако его внимание все же льстило моему тщеславию – особенно тогда, ибо мне просто необходимо было отвлечься, а он до некоторой степени заинтересовал меня своей полной непохожестью на всех знакомых мне мужчин нашего графства, так или иначе связанных с землей, – сквайров, грубовато-добродушных фермеров и даже представителей высшего света. Но сердце мое при мысли о докторе МакЭндрю отнюдь не начинало биться быстрее, ибо, на мой взгляд, в нем не было никакой тайны, никакой магии – в отличие, скажем, от Ральфа. И землей он не владел, и не был столь очарователен, как Гарри. Да, он мог заинтересовать меня, но только и всего. Хотя, если он все еще холост и по-прежнему будет так же улыбаться мне своими холодными голубыми глазами, я буду рада оказаться заинтересованной.

Я смотрела в морскую даль, на череду волн, вздымавшихся, точно округлые холмы, почему-то решившие сорваться с места, и пыталась разрешить самый главный из тех вопросов, которые ждали меня дома: что с теми преступниками, которые подняли бунт в Кенте? Были ли все они арестованы и повешены или все же один из них – самый главный их вожак со своими двумя черными псами и черным жеребцом – по-прежнему на свободе? Я, правда, больше уже не просыпалась с криком среди ночи, но этот черный жеребец все еще продолжал порой посещать мои сны. Но я понимала: мысль о том, что мой прекрасный сильный Ральф враскачку передвигается на костылях или, что еще хуже, с трудом волочит по земле свое искалеченное тело и, точно пес, роется в сточных канавах, всегда будет вызывать у меня тошноту, ужас и отвращение. Я старательно гнала подобные мысли, но страшный образ снова и снова возникал передо мной, стоило мне закрыть глаза и попытаться уснуть, и тогда я прибегала к уже знакомому спасительному средству: принимала добрую порцию настойки опия, неизменно спасавшей меня от этого наваждения.