Читать онлайн «Оккультный рейх». Страница 17

Религией Тибета был буддизм, но, подобно японскому дзэну, это была разновидность буддизма, отколовшаяся от его индийского оригинала. Многие учёные, чтобы подчеркнуть особенности тибетского буддизма, предпочитают использовать для него термин «ламаизм». Религиозная жизнь страны концентрировалась во множестве монастырей, многие из которых были построены в почти недоступных горных местах. Но религиозность населения была такова, что из каждых трёх человек один становился монахом. Общественное устройство страны представляло собой разновидность религиозной монархии с уникальной системой наследования, основанной на идее перевоплощения. Главой правительства является Далай-лама, божественное воплощение Ченрези — если можно так выразиться, божества-покровителя страны. Далай-лама был и светским, и духовным главой Тибета. В его руках была сосредоточена вся политическая и религиозная власть.

Когда один Далай-лама умирал, немедленно проводились магические операции с целью найти его преемника или, вернее, новое тело, в которое он пожелал перевоплотиться. Когда находили ребёнка-кандидата, устраивали испытание. Ему, например, могли предложить выбрать один из двух предметов — чёток или чего-то ещё, принадлежавшего предыдущему Далай-ламе, и чего-то подобного, но обычно гораздо более привлекательного, не связанного с предшествующим иерархом. Если мальчик последовательно выбирал вещи, принадлежавшие прежнему духовному царю, его признавали подлинным воплощением и забирали в Лхасу для обучения в монастыре.

Бок о бок с государственным ламаизмом, особенно в сельских районах Тибета, существовала исконная тибетская религия бон. Последователи бона придерживались примитивных, анимистических верований, полных тёмных ритуалов и заклинаний. Если на святых лам буддийских школ смотрели как на воплощения духовной мудрости, то жрецы бон пользовались среди широких масс населения стойкой репутацией магов.

А за всем этим благочестивым фасадом струился подлинный поток тибетского оккультизма, — тёмный поток, который включал в себя впечатляющую систему психофизической подготовки тибетской йоги и тщательно охранявшиеся от непосвященных доктрины эзотерической традиции страны.

Позже эта неизвестная миру страна, по-видимому, послала небольшой полк умирать за нацистскую Германию. Но каковы возможные связи, помимо уже упоминавшихся крошечных общин в Мюнхене и Берлине? Никаких торговых или экономических связей не было. У Германии, в отличие от Великобритании, не было опыта империалистической экспансии на Восток. Германия не имела с Тибетом ничего общего ни в языке, ни в религии, ни в политической системе. Фактически, связь была, как представляется, чисто магической. Можно сказать, что во многих случаях нацистов влекла к Тибету укрывавшая его атмосфера загадочности, и они были сверх всякой меры заинтригованы теми из тайных тибетских доктрин, которые просачивались на Запад. Члены Общества Туле, Ложи посвященных и различных других эзотерических организаций, которые помогали создавать Третий рейх, верили в эзотерическую историю человечества. А наиболее аутентичные записи по этой истории хранились именно в тибетских монастырях.

Интригующие ссылки на тайные тибетские учения появились на Западе ещё во второй половине XIX столетия благодаря замечательной россиянке, Елене Петровне Блаватской, которая заявляла, что получила посвящение непосредственно от святых лам. И, что особенно важно в связи с темой нашей книги, Блаватская учила, что земная резиденция её «тайных владык» находится в гималайской твердыне. Короче говоря, Тибет оказывался настоящей обителью сверхчеловека.

Не слишком удивительно, что наши отважные охотники за сверхчеловеком хотели знать больше. Повель и Бержье сообщают нам, что как только у нацистского движения появились достаточные средства, оно стало организовывать экспедиции в Тибет, которые «следовали одна за другой практически без перерыва вплоть до 1941 года».

Одним из самых заметных проявлений интереса нацистов к Тибету было то, что их партия приняла глубочайший и самый мистический из его символов — свастику.

Свастика является одним из древнейших символов, известных человечеству и, возможно, самым распространённым после креста и круга. Её можно увидеть на осколках греческой керамики, датируемой восьмым веком до н. э. Её использовали в древних Египте, Индии и Китае. Узор в виде свастики распространён у индейцев навахо в Северной Америке. Использовали свастику и арабо-мусульманские колдуны. В менее отдалённые времена она появилась на флагах некоторых балтийских государств. Первые христианские миссионеры в Индии, которые видели свастику на головах изображений Вишну, называли её «знаком дьявола». На деле же, первоначально она несла скорее противоположный смысл: она была символом Солнца, а значит — жизни. Буддисты считают её «средоточием благих знаков, вмещающим десять тысяч добродетелей, будучи одной из шестидесяти пяти фигур, которые, как считается, можно различить на каждом из знаменитых отпечатков стоп Будды». Само слово «свастика» на санскрите означает удачу и процветание.

Вильям Ширер утверждает, что нацисты присвоили себе этот древний символ по решению самого Гитлера: «Летом 1920 г. Гитлер, этот неудавшийся художник, ставший теперь мастером пропаганды, выдвинул идею, которую можно назвать не иначе как гениальной. Он понял: в чём нуждается партия, так это в эмблеме, флаге, символе, который выражал бы то, за что организация выступает, и взывал бы к воображению масс, которые, как рассуждал Гитлер, должны иметь какое-то впечатляющее знамя, под которым они могли бы маршировать и сражаться». Далее Ширер описывает, как «после долгих размышлений» и создания различных неудачных проектов, Гитлер, наконец, придумал тот нацистский флаг, который вскоре стал известен по всей Германии. Он представлял собой красное полотнище с белым диском посредине. В центре диска была свастика.

В «Mein Kampf» Гитлер сказал об этом флаге следующее: «вот настоящий символ! Красное обозначает социальную идею движения, белое — националистическую идею, свастика — миссию борьбы за победу арийца». Другими словами, свастика демонстрировала символическую связь с эзотерической предысторией, восходящей к Туле. Ширер добавляет: «Откуда Гитлер взял идею использовать свастику и для флага, и для партийной эмблемы, он не говорит…»

На самом же деле эту идею подал ему зубной врач д-р Фридрих Крон, который, что едва ли удивит читателей, был членом тайного Ордена германов.

Нацисты стали использовать знак свастики в соответствии с эскизами, которые сделал Крон — но с одним важным отличием. Именно это отличие, возникшее по инициативе Гитлера, даёт первый (но ни в коем случае не единственный) ключ к пониманию того, что Третий рейх был не просто магическим, но заведомо чёрно-магическим, или сатанинским государством.

Подобная мысль не нова. Это выяснилось ещё в 1941 г., а может быть и раньше. Но термины вроде «сатанинский» часто используют символически, как в случае со словами «демонический» и «гипнотический» в отношении личности Гитлера. Тем не менее, тщательное исследование позволяет прийти к заключению, что Гитлер и нацистская верхушка относились к подобным терминам совершенно серьёзно: они, в самом деле, считали, что занимаются одной из разновидностей чёрной, или сатанинской магии в буквальном смысле слова.

Как уже упоминалось, оккультисты считают большинство магических энергий по сути нейтральными. Они, по словам Маделейн Монталбен, подобны воде, которой можно мыться, но в которой можно и утонуть. На худой конец, эти силы можно сравнить с электричеством, которое способно причинить вред, если не владеть «магическими» техниками изоляции, ставящими его под контроль. Но существуют другие энергии, о которых гораздо реже говорят открыто. Их оккультисты считают злыми самими по себе. Каббалисты отождествляют их с перевёрнутыми сефиротами Древа жизни и персонифицируют как владык хаоса. И точно так же, как нейтральные или благотворные энергии можно вызвать посредством правильного использования определённых символов, силы хаоса, согласно оккультной теории, пробуждаются переворачиванием символов.

Широко известный пример применения этой доктрины — пресловутая чёрная месса, которую, что весьма знаменательно, мог справлять только лишённый сана священник перед собранием бывших католиков. Сатанисты, прибегающие к такой практике, считают католическую мессу формой бело-магического церемониала. Они верят, часто гораздо сильнее, чем многие христиане, что жертвоприношение привлекает могущественные потоки божественной силы. Из этого с неумолимой логикой следует, что если они хотят вызвать сатанинские энергии — прямую противоположность божественной силы, то должны вывернуть мессу наизнанку.