Читать онлайн «Путешествие в поисках себя». Страница 19

Затем, как рассказывала она, что-то привлекло ее внимание на дороге к реанимационному отделению, и, едва «подумав» об этом, она сразу оказалась там, снаружи, над этой дорогой. Это меня заинтересовало уже больше, так как ее привезли в больницу ночью и она вряд ли могла знать, как выглядит больничная территория. Однако, подумала я, может быть, она рассматривала территорию из окна, и вовлекла в свою фантазию то, что увидела.

Но дальше Мария рассказала, как что-то привлекло ее на карнизе третьего этажа в северном конце здания. Она "продумала путь туда" и оказалась глазами на уровне шнурка, торчавшего из теннисного ботинка. Она просила меня, чтобы я разыскала этот ботинок на подоконнике. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь еще убедился, что этот ботинок действительно там был, чтобы подтвердить ее необычный опыт.

Со смешанным чувством я вышла из здания и посмотрела снизу на подоконники, но не многое смогла увидеть. Я поднялась на третий этаж и начала ходить по палатам и рассматривать окна. Внешние карнизы были настолько узкими, что мне приходилось прислоняться лицом к стеклу, чтобы разглядеть, есть ли там чтонибудь. Наконец в одной из палат, уткнувшись в стекло; я действительно увидела теннисный ботинок!

Угол моего зрения, по-видимому, был совсем иным, чем на стертую подошву около пятки и другие детали с той стороны ботинка, которая мне не была видна. Единственный способ разглядеть ботинок таким образом — это быть снаружи и очень близко от этого ботинка. Я взяла ботинок и принесла его Марии. Для меня это было очень конкретным доказательством. Переживание экстрасенсорного восприятия может быть связано с глубоким метафизическим страхом, поскольку это подрывает мировоззренческие установки, которые в западной культуре связываются с представлением об психической нормальности. Я приведу здесь пример из своего учебного сеанса с 250 микрограммами ЛСД в Мэрилендском центре психиатрических исследований. Похожая ситуация, включающая переживание. вне тела вместе с путешествием в пространстве описана в моей книге "Области человеческого бессознательного" (Grof, 1975, pp.187–190).

Когда я в достаточной степени почувствовал воздействие препарата, руководитель сеанса, Уолтер Панке, начал эксперимент по экстрасенсорному восприятию (ЭСВ), как мы договорились. Использовался вариант карт Зенера: у меня была клавиатура с пятью различными символами — кругом, квадратом, крестом, звездой и двумя волнистыми линиями вроде астрологического знака Водолея; клавиши были окрашены по-разному. Эта клавиатура была связана с такой же в соседней комнате, где клавиши могли нажиматься экспериментатором вручную или электронным способом в соответствии с последовательностью случайных чисел. Участник эксперимента, отгадывающий карты, мог получать или не получать обратную связь относительно правильности своих догадок.

Поначалу я играл с клавиатурой, либо нажимая клавиши автоматически, либо используя в качестве руководства цвет моих визуализаций. Через некоторое время я почувствовал серьезность эксперимента: проверка возможности ЭСВ неотделима от фундаментальных вопросов о роли сознания и психики в мире и природе реальности. Мы подвергали проверке не только существование или несуществование ЭСВ, но также и все научное мировоззрение. Безусловно позитивный результат разрушил бы принятую систему представлений и поколебал бы то ощущение безопасности и уверенности, которое средний человек западного мира основывает на ней.

В то же время противоположное представление о мире казалось очевидным. Экстрасенсорное восприятие было легким делом, детской игрой. Я чувствовал полное отождествление с Джоном (Ленноксом), который наблюдал за клавиатурой в соседней комнате. Я мог почувствовать ментоловый привкус резинки, которую он жевал, и был уверен, что могу видеть панель перед его глазами. Было очевидно, что я могу также использовать Хелен (Бонни), более эмоциональную и чувствительную, чтобы узнавать цвета.

В этот момент Вальтер сказал через микрофон, что будет давать мне обратную связь о правильных и неправильных ответах. Я правильно назвал первый символ и ощутил странное чувство возбуждения и азарт. Когда второй символ также был назван правильно, это чувство предельно возросло. Третий правильный ответ подряд привел меня в состояние метафизической паники. Возможность выхода за границы пространства и времени начала становиться реальностью, будучи подтверждена объективной научной проверкой.

Я ясно видел образ четвертого символа, но почувствовал странный страх сказать об этом экспериментаторам. Я решцл назвать один из оставшихся, произвольно полагая, что вероятность оказаться правым один к четырем, вместо того чтобы отважиться на уверенное правильное называние символа (Как я выяснил после сеанса, образ, который я видел, но решил не называть, был правильным. Такой результат случайно мог получиться в одной из 625 попыток.) После этого я отказался продолжать эксперимент к глубокому огорчению Уолтера. Причиной отказа была странная смесь убежденности, что абсурдно проверять очевидное, и страха подтвердить это методами западной науки.

В необычных состояниях сознания многие люди вполне реалистично переживают эпизоды внутриутробного существования, отождествляясь с эмбрионом на ранних стадиях развития или даже со сперматозоидом или яйцеклеткой во время зачатия. В некоторых случаях регрессия идет дальше во времени, так что человек убедительно переживает эпизоды из жизни своих предков или даже получает доступ к памяти расового или коллективного бессознательного. Когда подобные переживания воспринимаются как личные воспоминания о своей скорее духовной, чем биологической истории, то это можно назвать кармическими традициями или опытом прошлых воплощений. В некоторых случаях люди переживают отождествление с определеннымц животными — предками на эволюционной лестнице — или со всем филогенетическим деревом. Можно даже пережить историю Вселеиной до зарождения жизни на Земле и оказаться свидетелем драматического Большого взрыва — формирования галактик, рождения Солнечной системы или ранних геологических процессов на нашей планете.

a. Внутриутробные переживания

Я уже упоминал переживания такого рода в контексте первой перинатальной матрицы. Поскольку понятия перинатальных переживаний и перинатальных матриц относятся только к процессам, непосредственно связанным с биологическим рождени- ем, то с БПМ-1 могут быть соотнесены только поздние стадии беременности. Однако систематическое самоисследование с помощью психоделиков, немедикаментозных психотерапевтических техник или медитации может обеспечить эмпирический доступ к любой стадии эмбрионального развития Эти переживания реалистично, конкретно и детально отображают различные пренатальные ситуации, как правило, наиболее драматические и связанные с сильным эмоциональным зарядом. Благополучное внутриутробное существование переживается как эпизоды океанического экстаза, мистической связи с жизнью илй космической творческой силой, а различные кризисы пренатального развития — как состояния мучения, паранойи, физического дискомфорта или нападения демонических сил. Оба типа пренатальных переживаний обычно связываются с другими трансперсональными феноменами, чаще всего с филогенетическими, кармическими и архетипическими переживаниями, а также с сознанием органов, тканей и клеток, о котором речь пойдет дальше.

Многие пренатальные переживания связаны с внутриутробной травматизацией, причиняемой различными вредными или беспокоящими стимулами механической, физиологической или биохимической природы. Наблюдения во время психоделических и холотропных сеансов позволяют предположить, что младенец в матке может не только воспринимать грубые нарушения внутриутробного существования, вроде грозящего выкидыша или попыток прерывания беременности, сильных механических сотрясений или вибраций, громких звуков, токсических воздействий и соматических болезней материнского организма, но и соучаствовать в эмоциях матери. Он может пережить вместе с нею эмоциональный шок, приступ тревоги, вспышку ненависти или агрессии, подавленность, сексуальное возбуждение или, наоборот, чувство релаксации, удовлетворения, счастья и любви.

Этот обмен не ограничивается лишь интенсивными физическими или эмоциональными событиями. Часто он касается эмоциональных нюансов и включает даже телепатическую передачу мыслей и образов. Люди, переживавшие эпизоды внутриутробного состояния, неоднократно сообщали, что ясно сознавали свою нежеланность и отвержение матерью или наоборот — желанность и ее любовь. Они как бы получали ясное послание от материнского организма, выражающее отношение матери к беременности.