Читать онлайн «Учение розенкрейцеров в вопросах и ответах. Том 2». Страница 81

Соление жертвы в древности могло иметь какое-то отношение к тому, что Иегова — Дух Луны и поэтому управляет химическими элементами соли, но соль алхимиков не была обычной солью. Это была соль слез и раскаяния. Алхимики не претендовали на превращение обычных металлов в золото, они предлагали превращать обычные элементы тела, взятые из праха земного, в золото души, в золотое свадебное одеяние, которое сияет вокруг каждого, кто достигает духовности и становится все более ярким светом по мере того, как он ведет более высокую и благородную жизнь.

Вопрос 163

С точки зрения розенкрейцеров можно ли сказать, что война — это благо? Какова должна быть позиция ученика розенкрейцеров в современном конфликте (Первой мировой войне)?

Ответ: Во время серьезных жизненных кризисов мы сталкиваемся с определенными проблемами и призваны принимать решения такой значимости, что они часто требуют изменения идей и идеалов, даже наших наиболее почитаемых принципов, как упомянутый выше. Когда приходит подобный кризис, было бы умственным, моральным и духовным самоубийством уклоняться от этой проблемы или избегать ее, при этом неважно, чего это будет стоить. Говорят, что последовательность — это большая ценность, но, если быть действительно мудрым, необходимо быть готовым изменить или пересмотреть свои идеи, если ситуация действительно этого требует.

Учение розенкрейцеров всегда согласовывалось с библейской заповедью «не убий». Не было сделано различения, и некоторые восприняли эту мысль, впадая в крайность, так, что они не убьют и мухи. Но большинство правильно чувствует, что эта заповедь дана не для того, чтобы охранять паразитов и микроорганизмы, уносящие столько человеческих жизней. Эти существа, являющиеся проявлениями злых мыслей, вне обсуждения. У большинства людей нет намерения подвергать свои тела или тела своих детей нападению паразитов, вместо того чтобы их убить, и они понимают, что истребление насекомых было основным фактором успеха Америки в Панаме. На самом деле оно сместило равновесие от поражения к успеху, и этот принцип следует применять там, где это необходимо. Понятно, что было бы глупо применять указание «не убий», если бы мы дали возможность хищникам или ядовитым рептилиям находиться среди нас, создавая угрозу нашим жизням, но они бы с готовностью их убивали, чтобы избежать угрозы для общества. В их этических нормах заповедь подразумевает только запрет на убийство ради еды, спорта или прибыли.

Убить человеческое существо большинству из нас кажется совершенно невероятным, так что эта возможность даже не рассматривалась. Мы всегда утверждали, что смертная казнь в корне неправильна, что она скорее вредна, чем бесполезна, так как, когда Дух убийцы освобождается от его тела, он освобождается в духовный мир, где он может воздействовать на других и часто все же воздействует, побуждая их совершать такие же преступления. Поэтому лучше запереть его в тюрьме и постараться исправить его так, что, если даже он и не обретет свободы в своей жизни, в будущих жизнях он будет уважать неприкосновенность жизни других.

Но если таким образом возможно взаимодействовать с индивидуальным убийцей, то ситуация меняется, когда целая нация безудержно набрасывается на другую, совершая массовое убийство, поджоги, разрушения и грабежи. Тогда невозможно заключить в тюрьму целую нацию, а для собственной защиты следует искать более решительные меры.

В гражданской жизни мы признаем закон самозащиты, который дает возможность намеченной жертве возможного убийцы право убить, а не быть убитой. Было бы неискренне утверждать, что это право утрачивается, потому что миллионы убийц одеваются в униформу, или потому что они выступают дерзко и бесстыдно, провозглашая свое намерение убивать, или потому что они лежат в засаде группами, а не поодиночке. Будучи агрессорами, они являются убийцами, а их намеченные жертвы имеют неоспоримое моральное право защищать свои собственные жизни, лишая жизни своих убийц. Более того, на сильного ложится священный долг защиты жизней тех, кто слишком слаб, чтобы защитить себя. Даже этот долг включает лишение жизни убийц.

Поэтому с духовной точки зрения справедливость или несправедливость войны зависит от ответа на вопрос: кто является агрессором, а кто жертвой?

На этот вопрос легко можно ответить, если войну начали с целью покорения, или если война ведется из альтруистических целей, таких, как освобождение угнетенных народов от физического, промышленного или религиозного гнета. Не нужно доказательств, чтобы продемонстрировать, что в таких случаях угнетатель является агрессором, а освободитель является защитником неотъемлемых человеческих прав. Он выполняет священный долг, как «сторож брату своему».

Поняв это раз и навсегда, мы не будем введены в заблуждение блуждающими огоньками дипломатии, так как у нас есть истинный свет, простой критерий того, что справедливо, а что нет.

Если прийти к такому решению по данному вопросу, то, следовательно, гораздо благородней и более героически встретить лицом к лицу группу расстрела, отказавшись идти в армию агрессоров, или спасаться бегством из родных мест, или даже вступить в ряды защитников при малейшей возможности, чем занимать высокий пост среди агрессоров.

С другой стороны, священный долг в соответствии с высшими духовными принципами — сражаться среди защитников. Чем больше жертва, тем больше заслуга, и тот, кто уклоняется от этого священного долга защищать свой очаг и родной кров, своих близких и свою страну, или тот, кто не сражается против угнетателей, — не достоин упоминания. Более того, чем острее необходимость, тем большая жертва требуется.

Это великое право жертвы не ограничивается обладателями мускулов и широких плеч. Не одни они связаны долгом; работа за линией фронта даже более важна, и любой может ее разделить в соответствии со своим талантом и способностями — умственными, физическими и финансовыми.

Более того, когда возникает ситуация, при которой защита других или самозащита неизбежны, чем более суровые меры предпринимаются, тем выше эффект и быстрее результат. Поэтому не должно быть никаких полумер, а нейтралитет при подобных обстоятельствах может быть расценен как грех неучастия.

Изучающие эзотерику хорошо понимают, что войны раздуваются и провоцируются Божественными Иерархиями, которые таким образом используют одну нацию для наказания другой за ее грехи. Даже поверхностное изучение Библии проявит множество примеров. Из этого не следует, что победитель всегда добродетелен, но это в действительности показывает, что побежденная нация совершила нарушение и заслужила данное наказание, обычно из-за своей надменности и безбожности. Далее, то, что нация долгое время одерживает победы и ее невозможно покорить, не является знаком божественного расположения, по крайней мере до некоторой степени. Такой ход событий может быть выбран невидимой армией, поддерживающей оружие агрессора и продолжающей борьбу с целью сделать окончательное поражение наиболее сокрушительным и гибельным, а также преподать защитникам урок, который невозможно усвоить в короткой решающей битве.

Вот вкратце философия войны с духовной точки зрения, независимо от того, какие нации вовлечены. Если приложить данные принципы и критерии к нынешней войне (Первой мировой), каждому, кто не пристрастен и подходит к вопросу с открытым восприятием, станет очевидным, что милитаристы главных империй готовились к этой войне в нескольких поколениях, и 5 июля 1914 года на печально известной Потсдамской конференции, которая теперь ими признается, они договорились начать войну после нескольких недель, в течение которых банкиры этих наций усиленно манипулировали рынками, чтобы накопить наибольшие денежные запасы. Подобные действия характеризуют австро-германских участников как агрессоров, которые под влиянием Расовых Духов повели свои миллионы против других наций мира. В начале конфликта Франция и Англия, которые были ближайшими соседями Бельгии, в отношении которой был грубо нарушен закон, превратили ее причину в свою собственную и действовали в этом отношении, как сторожа брату своему. Однако из-за отсутствия подготовленности они не смогли довести борьбу до решающего завершения. Поэтому пришлось вступить в конфликт Америке и сместить равновесие так, чтобы мог быть восстановлен мир и обеспечена безопасность для тех, кто слишком слаб, чтобы себя защитить.

Можно только радоваться, что когда Соединенные Штаты вынуждены вступать в военную кампанию, то это всегда происходит либо как самозащита, либо из еще более альтруистических соображений — роли защитника и освободителя слабых. Если бы это была захватническая война нападения, для любого духовно ориентированного человека было бы лучше пойти на расстрел, как уже говорилось, чем участвовать в таком нечестивом предприятии. С другой стороны, видя, что нынешняя борьба, которая ведется с целью сокрушить милитаризм Центральной Европы, приносит такие ужасные потери человеческих жизней, при этом силы союзнических защитников почти истрачены, священным долгом каждого является помогать, как только можно, в соответствии со своими духовными, умственными, моральными и физическими возможностями на фронте или в тылу, где только может пригодиться страждущим помощь.