Валентин Томберг - Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма

Читать онлайн «Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма». Страница 34

Автор Валентин Томберг

Ниже приводится эпизод из «Рассуждений о стигматах Св. Франциска» (рассуждение пятое), который служит ключом к занимающей нас проблеме.

Некий монах-францисканец в течение восьми лет после смерти основателя ордена молился о том, чтобы открылись ему те тайные слова, которые произнес Серафим Св. Франциску, даруя ему стигматы. И вот однажды, в присутствии семи очевидцев-монахов. Св. Франциск явился ему и сказал:

«Знай, возлюбленный брат, что когда я был на горе Ла Верна, весь захваченный созерцанием Страстей Христовых, то в этом неземном видении я принял своею плотью стигматы, данные Христом; и сказал мне тогда Христос «Знаешь ли ты, что Я тебе сделал? Я дал тебе знаки Моих Страстей, дабы мог ты стать Моим знаменосцем. И как Я Сам в день Моей смерти сошел в преддверие ада и вывел из преисподней силою Моих стигмат все найденные там души и провел их в рай, так и тебе отныне Я дарую власть, покинув этот мир (дабы и в смерти ты был Мне подобен, как был подобен в жизни), каждый год в день своей смерти являться в чистилище и спасать все души, какие найдешь там из принадлежащих к трем твоим орденам, — миноритам, сестрам и кающимся, — а равно и души твоих верных последователей, — и все это в силу данных тебе Мною стигмат; и будешь ты выводить их в рай». И не поведал я этих слов никому, пока жил в этом мире» (84: II, 9; pp. 129—130).

С этими словами Св. Франциск исчез. Многие монахи слышали это повествование из уст семи очевидцев этого явленного в видении откровения Св. Франциска. И «Frater Jacobus Blancus lector Romanus praedicavit hoc et dixit se audisse ab uno fratre de supradictis octo». — «Брат Якоб Бланк, грамматик и ритор, объявил сие и сказал, что слышал это от одного из восьми, упомянутых выше», — добавляется в конце повествования, как оно изложено в манускрипте Сен-Исидора (в редакции Поля Сабатье).

Проанализируем теперь этот рассказ с точки зрения магии священной пентаграммы пяти ран.

Прежде всего отметим, что стигматы, данные Св. Франциску, по природе своей как духовны, так и телесны, ибо их добродетель (т. е. магическая сила) сохраняется и после его смерти. Здесь также указано, что сила стигмат Св. Франциска, как и стигмат Самого Христа, проявляется в их способности вывести души из чистилища и провести их в рай. Отметим, наконец, категоричность того утверждения, что только в силу Своих стигмат Иисус Христос еще до Своего Воскресения вывел души из «лимба» (преддверие ада) и привел их в рай, и точно так же силою своих стигмат Св. Франциск в каждую годовщину своей кончины выводит из чистилища в рай все души, которые связаны с ним духовными узами.

Возьмем термины «лимб», «чистилище» и «рай» в том их значении, которое постигается по аналогии, — и мы получим точную и ясную формулу действия магии священной пентаграммы пяти ран: она приводит к переходу от природного состояния («лимб») и состояния человеческого страдания («чистилище») к Божественному состоянию блаженства («рай»). Таким образом, действие магии священной пентаграммы пяти ран заключается в преобразовании природного и человеческого состояний в состояние Божественное. Таково действие духовной алхимии, преобразующее начала Природное («лимб») и Человеческое («чистилище») в начало Божественное («рай»), в полном согласии с традиционным тройным членением — Природа, Человек и Бог.

Рассмотрим теперь более детально практическое значение понятий «лимб», «чистилище» и «рай» в той мере, в какой они являются этапами преобразования — или освобождения — посредством магии священной пентаграммы пяти ран.

Их практическое значение не пространственное, т. е. относится оно не к «местам», но скорее к состояниям плоти, души и духа человека. Уяснив это, мы без труда обнаружим, что три эти состояния известны нам по опыту, и этот опыт снабжает нас ключами аналогии, способствующими постижению понятий «лимба», «чистилища» и «рая» как таковых, т. е. во всех сферах и на каждом уровне их приложения — психологическом, метафизическом и теологическом.

Любому из нас знакомо то гармоничное состояние доброго здоровья, которое сопровождается беззаботным состоянием души и спокойствием духа. Это то, что называют радостью жизни, простой и чистой. Не будь тяжких недугов, печалей и невзгод, мы неизменно пребывали бы в этом естественном состоянии. Это то, что дарует нам девственная, не запятнанная грехом Природа, то, чем мы могли бы наслаждаться постоянно, не будь в Природе падших элементов — болезней, грехов, печалей, страха и угрызений совести — и если бы вся жизнь не была прежде всего тем полем, с которого смерть неустанно снимает свою жатву. И все же бывают время от времени минуты, часы, если не целые дни, когда мы испытываем естественную радость жизни, без печалей и забот. И этот опыт дает нам «ключ аналогии» к пониманию того, что же представляет собой «лимб». «Лимб» — это естественное состояние физического и психического здоровья, которое Природа — вне и внутри нас — дарует нам от себя без помощи сверхъестественных сил или Божественной благодати. «Лимб» есть непорочная часть Природы (человеческой и окружающей) согласно традиционной доктрине «natura vulnerata non deleta» («Природа ранена, но не разрушена»). Те, кто знаком с Бхагавад-Гитой и кто вообще занимается индийской традицией, легко узнает в состоянии, обозначенном понятием «лимб», то состояние Природы (пракрити), которое именуется в Индии саттва-гуной (две другие гуны, или состояния, называются тамас и раджас).

Что касается опыта, связанного с понятием «чистилища», то он включает в себя всякое очищение — страдание — физическое, психическое или духовное. Это телесное, моральное и интеллектуальное страдание, которое является нашим промежуточным состоянием между опытом природной невинности «лимб» и моментами небесной радости, когда нас касаются лучи «рая».

Здесь, в дольнем, мы уже испытываем предвкушение «чистилища» и «рая». Мы страждем, и нам дается утешение небес. Человеческая жизнь — это естественная невинная радость, которая рушится под бременем греха, приводя к страданиям, а утешение нам дают лишь небесные лучи благословения. Такова наша жизнь. Она состоит из познания реальности «лимба», «чистилища» и «рая».

Итак, магия священной пентаграммы пяти ран «выводит души из лимба и чистилища и ведет их в рай». Это означает, что силой этой магии небеса присутствуют и в «лимбе», и в «чистилище», благодаря ей они нисходят в сферы девственной и страждущей Природы. Это также означает, что она внедряет сверхъестественное в естественное, исцеляет недуги, просветляет сознание и делает возможным участие в духовной жизни. Понятие «чистилища» обнимает собою все болезни и все страдания. «Выведение из него» означает освобождение, т. е. исцеление, просветление и воссоединение с духом.

Магия пяти ран оперирует присутствием реальности сверхчеловеческого духовного мира посредством этих ран, а также осуществляет переход из состояния «лимба» и «чистилища» в состояние единения с Божественным началом, т. е. «рая». Анализ ритуальной или технической стороны магии священной пентаграммы с пятью ранами приведен в общих чертах в третьем письме, посвященном Аркану «Императрица».

Квинтернер, «соединенный и связанный с десяткой», о котором говорит Сен-Мартен, является, следовательно, квинтернером или пентаграммой пяти ран. Другой квинтернер, определенный Сен-Мартеном как «абсолютное зло», отделен от десятки, т. е. от пяти течений (или «членов») человеческой воли, отмеченных по воле Божией пятью ранами. (Пять течений человеческой воли, наделенных пятыо ранами, соответствуют также буквам имени IHSCHUH, Иисус — в символическом написании, принятом Кунратом, Кирхером, Сен-Мартеном и другими, хотя на иврите имя Иисуса пишется так: — IHSCHUAH).

Но я не стану утверждать столь же решительно, как Сен-Мартен, что квинтернер, отделенный от десятки, есть абсолютное зло. Он скорее произволен — и является злом лишь в той мере, в какой является злом человеческая личность, отрешившаяся от Бога и от Природы.

Во всяком случае, иная пентаграмма, нежели та, что связана с пятью ранами, есть знак не «черной магии», а магии деспотической, или, если угодно, «серой магии», поскольку это символ власти личности как таковой, которая, даже действуя с самыми благими намерениями, неизбежно остается смешением добра и зла. В связи с этим Освальд Вирт пишет:

«Обычная магия обманывается относительно могущества этого знака, который сам по себе не наделяет никакой властью. Индивидуальная воля сильна лишь в той мере, в какой она пребывает в гармонии с иной, более всеобъемлющей силой... Не будем же стремиться развивать волю искусственно или переделывать себя в атлетов воли...» (138: с. 123).