Читать онлайн «Тайная доктрина. Том III». Страница 11

Мысль нынешнего комментатора и критика по отношению учености древних ограничена и кружится вокруг экзотеризма храмов; его взор или не желает, или не способен проникать в торжественную внутренность храма древности, где иерофант давал наставления неофиту, как он должен рассматривать публичное богослужение в его истинном значении. Ни один мудрец древности не учил, что человек – царь всего творения и что звездное небо и мать-земля были сотворены лишь для него.[53]

Когда мы видим, что в наши дни в печати появляются такие труды, как «Phallicism»,[54] то легко понять, что дни скрываний и искажений прошли. Наука в филологии, символизме и сравнении религий продвинулась слишком далеко, чтобы продолжать все оптом отрицать, и церковь слишком умна и осторожна, чтобы не использовать нынешнюю ситуацию наилучшим образом. Между тем «ромбы Гекаты» и «колеса Люцифера»,[55] ежедневно откапываемые на участках Вавилонии, не могут более использоваться в качестве явных доказательств поклонения Сатане, так как эти же самые символы показаны в ритуалах Латинской церкви. Последняя слишком хорошо осведомлена, чтобы не знать того факта, что даже позднейшие халдеи, которые постепенно впали в дуализм, сведя все к двум первоначальным Принципам, никогда не поклонялись Сатане или идолам более, чем зороастрийцы, теперь обвиняемые в том же, но что их религия была столь же глубоко философична, как и другие; их двойная и экзотерическая теософия стала наследием евреев, которые в свою очередь были вынуждены поделиться ею с христианами. Парсов до сегодняшнего дня обвиняют в гелиолатрии, и все же в «Халдейских оракулах» под заголовком «Магические и философские заповеди Зороастра» мы обнаруживаем следующее:

Существовала громадная разница между истинным культом, преподаваемым тем, кто показали себя достойными этого, и государственными религиями. Магов обвиняли во всякого рода суевериях, но вот что говорит тот же самый «Халдейский оракул»:

Как мы сказали в нашем предыдущем труде:

Конечно, не суеверны те, кто предостерегает людей от «корыстного обмана», и их нельзя обвинять в суеверии, и если они совершали деяния, которые кажутся волшебными, чудесными, то кто честно в состоянии отрицать, что они обладали знанием натуральной философии и наукой психологии в такой степени, которая неизвестна нашим ученым? [59]

Вышеприведенные стансы являются довольно странным учением, чтобы исходить от тех, кого общепринято считать поклоняющимися солнцу, луне и сонмам звезд, как богам. Так как возвышенная глубина наставлений магов находится за пределами достижимости современной материалистической мысли, то халдейских философов обвиняют в сабеизме и поклонении Солнцу, что было религией только необразованных масс.

В последнее время положение, можно сказать, изменилось. Область исследований расширилась; немного лучше начинают понимать древние религии; и со времени того жалкого дня, когда Комитет Французской Академии, возглавляемый Бенджамином Франклином, исследовал феномены Месмера лишь для того, чтобы провозгласить их шарлатанством и ловким мошенничеством, – как языческая философия, так и месмеризм приобрели определенные права и привилегии, и теперь на них смотрят совсем с другой точки зрения. Но восстановлена ли по отношению к ним полная справедливость и лучше ли их теперь оценивают? Мы боимся, что нет. Человеческая натура ныне та же самая, как в то время, когда А. Поп сказал о силе предрассудков, что:

Так, в первые десятилетия нашего века и церковники и люди науки смотрели на герметическую философию с двух совсем противоположных точек зрения. Первые называли ее грешной и сатанинской; последние же отрицали категорически ее подлинность, несмотря на свидетельства, приводимые наиболее знающими людьми всех веков, включая наш собственный. На ученого отца Кирхера, например, даже не обратили никакого внимания, и над его утверждением, что все фрагменты, известные под заглавиями трудов Меркурия Трисмегиста, Бероса, Ферекида из Сироса и т. п., являются свитками, избежавшими пожара, который пожрал 100000 томов великой Александрийской библиотеки, просто хохотали. Тем не менее, образованные классы Европы знали тогда, как и теперь знают, что знаменитая Александрийская библиотека, «чудо веков», была основана Птолемеем Филадельфом, что многочисленные ее рукописи были тщательно скопированы с иератических текстов и старейших пергаментов на халдейском, финикийском, персидском и на других языках, и что количество этих транслитераций и копий доходило, в свою очередь, до других 100000 свитков, как утверждают Иосиф и Страбон.

Имеется еще дополнительное свидетельство Климента Александрийского, которому следовало бы верить до некоторой степени.[60] Климент свидетельствует о существовании добавочных 30000 томов Книг Тота, помещенных в библиотеке Гробницы Озимандии, над входом в которую были начертаны слова: «Лекарство для Души».

С тех пор, как всем известно, целые тексты «апокрифических» трудов «ложного» Пэмандра и не менее «ложного» Асклепия были обнаружены Шампольоном в наиболее древних памятниках Египта.[61] Как сказано в «Разоблаченной Изиде»:

После того, как Шампольон-старший и Шампольон-младший посвятили целиком свои жизни изучению записей древнеегипетской мудрости, они, несмотря на пристрастные суждения, с которыми осмелились выступить некоторые поспешные и неумные критики, публично заявили о том, что Книги Гермеса «действительно содержат множество египетских традиций, подлинность которых постоянно подтверждается неоспоримыми по подлинности надписями на египетских памятниках самой седой древности».[62] [63]

Заслуги Шампольона, как египтолога, никто не будет оспаривать, и если он заявляет, что все говорит за правильность писаний таинственного Гермеса Трисмегиста, и если утверждение, что их древность уходит во тьму веков, подтверждается им в мельчайших подробностях, тогда, действительно, критика должна быть вполне удовлетворена. Шампольон говорит:

Эти надписи являются просто верными эхо и выражениями наиболее древних истин.

С тех пор как эти слова были написаны, некоторые из «апокрифических» стихов «мифического» Орфея также были обнаружены скопированными слово в слово иероглифами в некоторых надписях четвертой династии, обращенных к различным божествам. Наконец, Крейцер открыл и немедленно указал на очень значительный факт, что многочисленные отрывки, находимые у Гомера и Гесиода, были неоспоримо заимствованы этими двумя великими поэтами из «Орфических гимнов», таким образом доказывая, что последние намного старше, чем «Илиада» или «Одиссея».

И так, постепенно права и претензии древних оправдываются, и современной критике приходится подчиняться свидетельствам. Много теперь стало писателей, которые признают, что такого типа литература, как герметические труды Египта, никогда не может быть датирована чересчур удаленно в доисторические века. Тексты многих из этих древних трудов – включая и Книгу Еноха, так громко провозглашенную «апокрифической» в начале века – были теперь обнаружены и опознаны в наиболее сокровенных и священных святилищах Халдеи, Индии, Финикии, Египта и Центральной Азии. Но даже такие доказательства не убедили большей части наших материалистов. Причина этого очень проста и очевидна. Все эти тексты, пользовавшиеся всеобщим почитанием в древности, обнаруженные в тайных библиотеках всех великих храмов; когда-то изучавшиеся (если и не всегда успешно) величайшими государственными деятелями, писателями-классиками, философами, царями и простыми людьми, так же как и прославленными мудрецами – что представляли собою эти тексты? Не что иное, как трактаты по магии и оккультизму; высмеиваемую теперь и запретную теософию – вот откуда этот остракизм.