Читать онлайн «Физика веры». Страница 5

Обычно научные мифы действуют в политике и в политологии наиболее неотразимо. Именно такой «разумный» подход, обоснованный логически, привел в нашей стране к разрушению Церкви. Но вместе с разрушением Церкви разрушили тот нравственный стержень, который цементировал каждое религиозное сообщество и даже целые государства. В результате мы имеем то, что имеем: технически высокоразвитую цивилизацию, находящуюся в глубочайшем нравственно-экологическом кризисе.

Какой же выход видится из тупикового положения, в котором оказались наука, разум и рассудочность? А он прост и давно уже провозглашается наиболее мудрыми и дальновидными мыслителями Востока и Запада: необходимо соединить интуитивное и научное знания, уравнять в правах на критерий «истинности» то, что получено в результате озарения, транса или наития, и то, что выявил точный эксперимент и логическое построение.

«Встал вопрос: какой способ познания Мира является более правильным – лежащий в основе традиционных наук или служащий основой религии, мистики или восточных методик. Есть основания считать, что ни из чего не вытекает преимущество традиционных наук. Более того, наука отстала от „ненаучных” форм мировоззрения» [10, с. 13].

Итак, настало время соединить западную и восточную системы мышления, ибо Запад, как известно, преуспел в точном, но ограниченном знании, зато Восток – в более общем всестороннем и правильном понимании мира и человека [62, с. 18].

Директор Международного института теоретической и прикладной физики (ИТПФ) Академии Естественных Наук России академик А. Е. Акимов говорит следующее [11, с. 26]: «Все, к чему сейчас подошла физика, практически без формул, но в содержательном плане, изложено в древнеиндийских ведических книгах. Существовали и существуют два направления познания Природы. Одно представлено Западной наукой, то есть знаниями, которые добываются на той методологической базе, которой владеет Запад, то есть доказательство, эксперимент и т. п. Другое – Восточной, то есть знаниями, полученными извне эзотерическим путем, в состоянии, например, медитации. Эзотерические знания не добывают, их человеку дают. Получилось так, что на каком-то этапе этот эзотерический путь был утерян, и сформировался другой путь, чрезвычайно сложный и медленный. За последнюю тысячу лет, следуя этим путем, мы пришли к тем знаниям, которые были известны на Востоке 3000 лет назад».

Для ученых наиболее привлекательным оказался буддизм – учение универсальное, концентрирующее и выражающее восточную мысль наиболее полно [65, с. 11]. Это и не удивительно. Еще создатели квантовой механики Н. Бор и В. Гейзенберг обращали внимание на идейное сходство между восточным мировоззрением и философией квантовой механики.

Согласно В. Гейзенбергу, существует «определенная связь между философскими идеями в традиции Дальнего Востока и философией квантовой теории» [50, с. 400].

Растущий интерес к аналогиям между идеями новейшей науки и идеями восточной мудрости вызван, прежде всего, стремлением к созданию целостной картины мира, то есть к формированию новой парадигмы познания.

Президент Международного общественно-научного комитета, руководитель лаборатории «Биоэнергоинформатика», профессор МГТУ им. Н. Э. Баумана, доктор технических наук В. Н. Волченко пишет [9, с. 1]: «Обычных тривиальных путей выхода из нравственно-экологического кризиса, видимо, нет. Нужна новая научная парадигма, исключающая противопоставление идеального, духовного материальному, допускающая союз между наукой и религией. Но если идти на такой союз, то надо признать непротиворечивость для научного мышления гипотезы „Тонкого“ Мира и Бога-Творца».

Парадигма – строго научная теория, воплощенная в системе понятий, выражающих существенные черты действительности [51, с. 977].

В конце XX столетия стало ясно, что нравственно-экологический кризис, охвативший общество, проявил себя и в технике, и в технологии, и в науке.

Наука не могла объяснить сознание, которое является объективной реальностью, не признавала парапсихологические феномены, которые все чаще и чаще подтверждались экспериментально, не хотела (или не могла) признать существование Тонкого Мира, тонких тел человека, что особенно сильно отразилось, например, на таком важном для всех нас направлении, как медицина. В значительной степени успехи современной западной медицинской науки объясняются достижениями техники и технологии: приборы, аппараты, компьютеры – суть не что иное, как улучшение и расширение «пяти чувств» с целью более точной диагностики заболевания; запасные органы и инструменты – для замены больного органа (если возможно) путем операционного вмешательства; огромное количество фармацевтических препаратов для эмпирического подбора нужного лекарства. Такое развитие технико-медицинских средств привело к тому, что современная западная медицина пытается избавить человека от следствия, а не от причины заболевания. Медицина упорно не признает, что причины заболеваний лежат в тонких телах человека, и лечит физическое тело.

Одному удалили аденоиды, а они выросли снова; другому отрезали на ноге гангренозный палец, а гангрена перекинулась на голень; третий всю жизнь лечится от диабета; четвертый всю жизнь не может избавиться от нарушения функции щитовидной железы и т. д.

И не случайным оказывается недоверчивое отношение многих людей к врачам; и не случайны потому обращения больных к знахарям и экстрасенсам. Ибо традиционная западная медицинская наука привыкла судить о поверхностных следствиях по другим, также поверхностным следствиям, которые принимаются ею за причину. «Непризнание невидимых трансцендентных миров и составленных из их субстанций слоев ауры не дает медикам увидеть и проанализировать глубинные стороны патогенеза. Если бы академики и профессора медицины могли бы увидеть тонкие „тела“ человека и их функционирование, они бы немедленно пересмотрели свои прежние догматы и направились бы на обучение в эзотерические школы развития» [99, с. 22].

Для выхода из создавшегося положения требуется новая научная парадигма, которая позволит существенно расширить наше мировоззрение.

Нечто подобное произошло в технике и в технологии. Современное развитие, несмотря на прогресс микроэлектроники, вычислительной техники, в средствах связи, в новых материалах и так далее, свидетельствует о начале кризиса технологии XX века [115].

Микроэлектроника уже вышла на рубежи технологии, где дальнейшее уменьшение размеров элементов микроэлектронной техники невозможно, так как напыленный полупроводник не может быть меньше одного атомного слоя. Даже в оптических ЭВМ быстродействие не может быть больше скорости света. Гидроэнергетика исчерпала свои возможности и последние полвека развивалась за счет ущерба пахотным землям от водохранилищ и ущерба рыбному хозяйству из-за каскада плотин. Гигантские выбросы в атмосферу продуктов сгорания топлива тепловыми электростанциями стали серьезным фактором экологического бедствия планеты. Атомная энергетика вряд ли сможет реабилитировать себя в отношении безопасности. Кроме того, во всем мире нарастает проблема утилизации отходов атомных производств. Очевиден глобальный экологический кризис нынешней цивилизации. Обеспечение экологической чистоты производств уже сейчас требует на эти нужды около половины капитальных затрат при создании новых производств. Доля затрат на очистные сооружения растет еще быстрее, особенно в химических отраслях. Приближается глобальный сырьевой кризис. Прогнозируется, что уже в первой половине XXI века многие месторождения на Земле будут исчерпаны, а термоядерная энергетика пока еще не вышла из стадии разработок.

Таким образом, кризис технологии XX века очевиден. Если учесть, что идейный потенциал технологии черпается в фундаментальных науках, приходится признать, что несмотря на впечатляющие идеи в этих науках, такие как холодный ядерный синтез, высокотемпературная сверхпроводимость, сейчас, в конце XX века, как и в конце XIX века, также наблюдается кризис в фундаментальных теоретических и экспериментальных науках, кризис общепринятой научной парадигмы.

Сюда следует еще добавить то, что объем экспериментальных процессов, в которых наблюдаются необъяснимые явления природы, постоянно растет. Многие явления, связанные с сознанием, особенно с мышлением и психикой, ни в совокупности, ни даже в отдельности не находят описания на строгом научном уровне. Это свидетельствует по меньшей мере о неполноте современной науки с точки зрения ее понимания природы.

Учитывая, что «потребности общества двигают науку больше, чем сотни университетов» (Энгельс), можно было ожидать, что по мере углубления кризиса технологий и кризиса фундаментальных знаний неотвратимо появятся концепции, которые приведут к пересмотру научных представлений и на основе новой физики сформируют принципиально новые знания и новые технологии, не имеющие аналогов. Именно это и произошло.