Читать онлайн «Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 3». Страница 22

Даже небесные светочи, эти «ясные властители небес», некогда неусыпно следившие за всеми делами земными, ныне неизмеримо далеки от нас и тусклы, и светлейший Уриил более не сходит на Землю по солнечному лучу. Однако настоящие перемены в жизни человека принесло ему именно развитие его собственных свойств, а не изменения в Божественной природе; в действительности же звезды в наше время не дальше от нас, чем в те времена, когда общепризнанным было мнение, что они покоятся на плечах титана Атласа. Тем не менее первое пробуждение души сопровождало некоторое разочарование, некое чувство унижения, потому что разум, впервые воззрившись на Бога, был поражен осознанием головокружительного своего падения.

Надежда всегда посещает нас, когда мы в отчаянии; и во все времена все народы мира, как только их развитие выходило за некоторые рамки первичных идеалистических понятий, всеми силами начинали стараться заполнить огромную пропасть – реальную или воображаемую, – которая отделяла их от Бога. Этим как своей наиглавнейшей задачей занимались поэзия, философия и религия. Отсюда проистекают все попытки воплощения, проекции в земной мир и персонификации Божественных свойств: «силы», «разумы», «ангелы», «эманации», – посредством которых, равно как и посредством собственных бесспорных способностей к прозрению Божественного Откровения, человек оказывался в состоянии вступить в общение с Богом.

Многообразные иерархии и системы мифических существ, сотворенные разумом персов, индийцев, египтян и этрусков, руководили различными природными явлениями, и каждое из них фактически служило одной-единственной цели: приблизить человека к Богу и подарить ему более тесное общение со своим величественным Истоком; время от времени эти иерархии отступали под давлением точно таких же, может быть, только менее красочных образных систем, и тогда боги и демоны тех же Греции и Рима отступали во тьму веков, при этом лишь меняя имена, а «права и обязанности» свои передавая христианским святым и мученикам. Попытки разума преодолеть пропасть непознанного и непознаваемого при помощи наведенного моста метафизического мироощущения, вроде учений Зороастра, Пифагора или Платона, были всего лишь более утонченными формами поэтических иносказаний, утешавших грубую толпу, а человек все равно вечно с тоской обращал свой мысленный взор в прошлое, в Золотой век, когда его предки лицом к лицу общались с богами, и уповал на то, что, почитая Небеса, сможет скорее обновить и улучшить жизнь народов на островах Дальнего Запада под властью Крона или укрепить державную, централизованную власть в Иерусалиме. Искренняя его надежда преодолевала даже извечный страх смерти, ибо Божественная сила столь же бескрайня, сколь бескрайни упования человеческие, и египтяне, например, должным образом упокоенные в катакомбах Ливийской пустыни, считались уже отправившимися в Счастливые Чертоги под руководством легконогого Гермеса, дабы обрести там полное и совершенное единение с Богом.

Вспомнив то, что уже говорилось нами относительно представлений древних народов о Боге, постараемся здесь как можно меньше повторять уже сказанное, но скорее вступить в молчаливое общение с величайшими поэтическими и философскими идеями древности, постараться понять, что их носители стремились донести до нас и как они решали для себя великую задачу толкования тех противоречий, которые издревле мучили человеческий разум.

Разделение Высшей Первопричины на две части, на Активный и Пассивный Первопринципы, на Вселенский Агенс и Вселенский Пациенс, то есть представление об андрогинном Божественном Мире, является древнейшей и наиболее широко распространенной догмой философии и природной теологии. Практически все народы древности учитывали ее в своих религиозных концепциях, своих мистериях и церемониях.

Окелл из Лукании, предположительно живший вскоре после Пифагора и при Солоне, Фалесе и других известных мудрецах, то есть в 500–600 гг. до н. э., открыл в Италии философскую школу, где преподавались основы древнеегипетской священной науки, которая признавала не только вечность Вселенной, ее Божественную природу, не только несотворенность и бессмертие Бога как Высшего Существа, но и разделение Активной и Пассивной Сил, вместе составляющих то, что последователи данной школы называли Великим Единым, или единым андрогинным Существом, содержащим в себе все и всяческое бытие во всех возможных формах, все причины и все следствия; оно же являлось для них отлично организованной, совершенно управляемой и полной системой Природы. Окелл отлично осознавал границу, отделяющую вечно неизменное Бытие от вечно меняющегося; небесную природу – от земных тел, причины – от следствий, то, что есть, – от того, что только бывает, – иначе говоря, то различие, которое всегда находилось перед мысленным взором каждого думающего человека во все времена.

Не будем приводить пространных выдержек из его сочинений. Он полагал, что небесные тела были сотворены первыми и являются наиболее возвышенными объектами во Вселенной; они вечно движутся сами по себе по своим орбитам и никогда не меняют ни формы, ни сущности. Огонь, вода, земля и воздух изменяются постоянно и непрерывно, но не по месту действия, а по форме. Затем, поскольку в Природе существует закон зарождения и причины этого зарождения; поскольку зарождение происходит там, где имеют место изменение или перемена мест составляющих частей; поскольку причина зарождения имеет место там, где природа постоянна, – очевидно, что первопричина зарождения должна передвигаться и действовать, в то время как зарождающиеся вещи и явления творятся, а затем перемещаются в пространстве самой первопричиной. Таким образом, все пространство выше Луны является обителью богов; все пространство ниже Луны, таким образом, – это Природа, обитель противоречий и хаоса; Природа разрушает все сотворенные вещи, божественный мир их порождает. Поскольку мир в целом несотворен и неразрушим, поскольку он не имеет ни начала ни конца, порождающий его Перво-принцип определенно не принадлежит к этому миру, а сосуществует с ним, оставаясь при этом сам по себе, самодостаточным.

К божественному миру относится все выше Луны, в особенности же – Солнце; все остальное – это так называемый подлунный, то есть нижний, мир. Одна из этих составных частей мироздания активна, вторая – пассивна, одна – божественна и неизменна, вторая – приземлена и постоянно меняется; таким образом, все, что мы называем «миром», или «Вселенной», обладает сложной, составной природой.

Это полностью соответствовало положениям древнеегипетской философии, гласившим, что человек и животные существовали с начала времен, то есть одновременно с самим тварным миром; что они являются следствиями его существования, вечными, как он сам. Главное деление природы на активное и пассивное начала, на системы порождения и разрушения, сосуществование двух великих Первопринципов – Небесного и Земного, – объединившихся для сотворения этого мира, учил Окелл, вечно пребывает в умах людей. «И хватит, – пишет он, – о Вселенной, порождении и разрушении, чередующихся в ней, форме ее нынешнего существования форме, в которой она вечно будет существовать в силу вечности двух принципов, одного – вечно движущегося, и второго – вечно движимого, одного – вечно правящего, и второго – вечно управляемого».

Таково вкратце учение этого философа, работы которого являются чуть ли не самыми древними из дошедших до нас в первозданном виде. Материи, над которыми размышлял он, в те времена занимали умы практически всех людей мира; поэты в своих произведениях создавали собственные теогонии и космогонии; философы писали историю сотворения этого мира и составляющих его элементов. Иудейская космогония, приписываемая Моисею, финикийская – приписываемая Санхониафону, греческая – сведенная воедино Гесиодом, египетская, атлантическая и критская – сохраненные Диодором Сицилийским, фрагменты орфической теологии, встречающиеся у различных авторов, «Бундахишн» древних персов, книги философов Индии, традиции Китая и народов Макассара, космогонические песнопения, вкладываемые Вергилием в уста Иопа Карфагенского, мифы старого Силена, первая книга «Метаморфоз» Овидия, – все они свидетельствуют в пользу древности и всемирного признания легенд о происхождении мира и его Первопричине.

В качестве первопричин всего и всяческого бытия всегда рассматривались Небо, Земля и наиболее значимые составляющие элементы этих двух первичных понятий: Солнце, Луна, недвижимые звезды и планеты, и превыше всего Зодиак, считались основными активными причинами бытия; пассивными его причинами считались основные стихии. Эти первопричины классифицировались не только по признаку снижения их значения и силы, начиная с Неба и Земли, но и по признакам приписываемого им пола и способа действия в процессе сотворения Вселенной.