Читать онлайн «Указывая великий путь. Махамудра: этапы медитации». Страница 31

Основание для изменения терминологии объясняется в устном наставлении: отречение не является внешним процессом, это процесс внутренний; прежде всего он подразумевает, что мы используем объекты чувственного восприятия, но не испытываем от них зависимость – мы не привязаны к ним. Противоположностью такого отношения является так называемое чрезмерное отречение, которое внешне проявляется как внезапный отказ от всех приятных аспектов жизни. Одержимые внезапной страстью отречься от всего, что они полагают сансарой, такие практикующие могут в одночасье раздать всё имущество и в одиночестве удалиться в горы. Однако уже через неделю или две они теряют весь запал и приходят в удручённое расположение духа. Подобное «отречение» можно характеризовать как неискреннее, и длится оно очень недолго.

Привязанность – это неспособность отказаться от чего-либо или от кого-либо; это направление всех наших усилий и всей нашей энергии на удовлетворение какого-либо желания – превращение этого в главную цель жизни. Это то, от чего следует отказаться. Если речь идёт о людях, то непривязанность подразумевает принятие истины о непостоянстве и понимание того, что человеческие взаимоотношения не длятся вечно. Если развить подобную непривязанность, то вполне возможно наслаждаться общением с другими людьми, но при этом подстраиваться под изменяющиеся обстоятельства.[214]

Истинное отречение никогда не бывает импульсивным – это медленное преображение конфигурации ментальных факторов, составляющих поток ума, и кармических действий, к которым они приводят. Отречение – это результат естественного процесса: следующих одно за другим решений «отказаться от недобродетельного действия и совершить добродетельное». Отказ от недобродетельных действий можно сравнить с освобождением какой-либо ёмкости от воды – когда её не выплёскивают разом, а выливают капля за каплей.[215]

Согласно Таши Намгьялу, прилежное применение противоядия – регулярное совершение добродетельных деяний – даёт возможность практикующему контролировать свою карму. Он кратко объясняет, что духовное развитие следует воспринимать как медленный процесс созревания, обусловленный доктриной причины и следствия:

Каждый раз, услышав истину, мы проникаемся ею всё больше и больше. Наша память, наши мысли обращаются к ней снова и снова. Тогда жажда узнать [zhen chags gting] больше об этом приводит нас к зарождению особого ума, который устремляется к окончательному смыслу и ищет [лишь] его. Это происходит благодаря тому, что мы тщательно проанализировали пользу, которую приносят изучение и практика Дхармы. Тот, кто осознал бесполезность и вредоносность своих прошлых [деяний]… заложит основу для получения медитативного опыта, соответствующего учениям Дхармы, а также поспособствует углублению этого опыта. [TN, 221–222]

Развитие отречения усиливает желание выполнять практику медитации. Желание начать практику медитации не является для искренних учеников случайным. Оно не основано на внезапном импульсе бросить повседневную жизнь, забраться в пещеру и медитировать там. Медитация становится их жизненный позицией, а не формальной практикой, связанной с сидением на подушке. Эта позиция возникает (skye ba) как результат четырёх размышлений, определяющих подход к повседневной жизни. Когда начинающие ученики теряют интерес к обыденным делам, которые связаны с обычным миром и присущим этому миру страданием, то находят естественное прибежище – практику медитации. Нагарджуна сказал, что в определённый момент этого постепенного процесса духовной трансформации, хоть мы и продолжаем следовать привычному образу жизни, «наша склонность к практике медитации усиливается» (de las sgom pa la ni rab tu sbyor).[216]

Четыре размышления связаны с первыми двумя благородными истинами – истинной страдания и истиной причины страдания (кармические деяния и тревожащие эмоции). Начинающие ученики переходят от интеллектуального понимания (go ba) этих двух истин к прямому опыту их переживания (nyams len) в потоке собственного ума. На этом этапе ученики готовы приступить к выполнению формальной практики и принять прибежище в Трёх драгоценностях.

При выполнении обычных предварительных практик от начинающих учеников требуется размышлять о своих повседневных действиях и об условиях окружающего мира. Чем более очевидным становится контраст между драгоценным учением Дхармы и повседневными делами, тем сильнее растёт желание отказаться от них. После того как внимание учеников переключается с обычных повседневных дел к учениям Дхармы, они готовы к выполнению практик следующего этапа – особых предварительных практик (sngon 'gro thun mong ma yin pa).[217]

Термин «особые» имеет как минимум два значения. Общий его смысл указывает на то, что эти практики доступны не для всех. Приступая к выполнению этих практик, начинающие ученики становятся практикующими буддистами. Кунга Тензин говорит об этом так: «Опыт приходит благодаря предварительным практикам» [KT, 7]. Выполнение этих практик указывает на то, что ученики являются истинными буддистами. Отглагольное существительное sbyong ba означает «очищать» или «тренироваться». Технически это значит, что наши тело и ум становятся «гибкими» (shin sbyangs), готовыми к совершению определённых действий, которые в данном случае заключаются в выполнении практики Дхармы.[218] Кунга Тензин использует усиливающий оборот rnam par.[219] Он описывает особые предварительные практики как регулярные, интенсивные упражнения, которые выполняются до тех пор, пока состояния тела и ума ученика не станут достаточно гибкими для того, чтобы приступить к более продвинутым формам медитации.

Для фактического выполнения особых предварительных практик требуется комбинация особой разновидности медитативной визуализации (sgom dmigs) и определённого ритуала (sbyor ba). Когда ученики не заняты практикой медитации, им следует изучать (slob pa) тексты и следовать моральным принципам (tshul khrims), принятым в буддизме. В отличие от обычных предварительных практик, в особых всё внимание направлено не на повседневную жизнь, а на сами учения Дхармы. Глагол sgom pa означает «медитировать» и противоположен по своему значению глаголам «слушать» (thos pa) или «размышлять» (bsam pa).[220] Теперь ученикам необходимо направлять своё внимание в соответствии с установленными правилами, которые противопоставляются обычному рассудочному мышлению. Буквально термин sgom pa переводится как «стать кем-то» или «осуществить что-то» и в данном случае означает, что практикующим необходимо осуществить или привнести учения Дхармы непосредственно в собственный поток ума. Как уже упоминалось ранее, глагол dmigs pa технически означает «представлять», «визуализировать» или «создавать мысленный образ» какого-либо объекта одной из шести структур чувственного восприятия – например, «проиграть» мысленно какую-либо мелодию и так далее. Составной термин sgom dmigs указывает на то, что любая визуализация, которую регулярно выполняют практикующие, приводит к тому, что в потоке их ума всё чаще проявляется соответствующее переживание. Ум полностью отождествляется с тем, что практикующие визуализируют. Если говорить более техническим языком, то практикующие удерживают это в уме (yid la byed pa), или, другими словами, «схватывают» это умом ('dzin pa). Когда говорят о том, что мы выполняем визуализацию, медитируя на каком-либо аспекте Дхармы, или даже просто её изучаем, то подразумевается, что мы приводим (bcos pa) свой поток ума в соответствие с живым, реально существующим учением, и это в результате приведёт нас к просветлению.

Практикующие теперь более готовы и к другим разновидностям медитации (sgom pa) и практики (sbyor ba), кроме визуализации. В соответствии с доктриной причины и следствия, определённые ментальные действия (sems las) – такие как визуализация – ведут к следствиям (byes pa), позже проявляющимся в поведении (spyod lam). Практикующие начинают всё чаще действовать так, как будто бы они уже будды, что выражается как в добродетельных действиях (относящихся к Шести парамитам), так и в практике, связанной с выполнением визуализации. Особые практики объединяют ментальные действия (выполнение визуализации) и предписанные правила поведения в единую систему упражнений, которые все до одного предназначены для постепенной «подготовки сосуда». Подготовка сосуда происходит таким образом, чтобы поток ума практикующего в конечном итоге «стал на уровне тела, речи и ума неотделим от объектов прибежища – просветлённых существ» [WD, 64].