Читать онлайн «Спасенный светом. Что вас ждет после смерти». Страница 46

Если бы Реймонд не сказал этого, меня бы сегодня не было здесь. Но так как он попросил меня остаться, я подписал документы и был доставлен в операционную. Там я испытал свой второй присмертный опыт. Когда мне дали анестезию, все потемнело. Потом я покинул свое тело и повис под потолком, наблюдая, как врачи вскрывают мою грудную клетку и начинают работать над сердцем.

Если я когда-нибудь чувствовал себя смертным, то в тот момент, когда я увидел собственное сердце. Лэрри Мак-Мерфи — лауреат Пулитцеровской премии, автор «Одинокого голубя» — говорит, что никогда не ощущал себя прежним после операции на сердце. «Я превратился в оболочку, лишенную содержания. Думаю, это поэтому, что во время такой операции человек на какое-то время умирает. До сих пор я задаю себе вопрос, где находится та часть меня самого, которая исчезла после операции?»

Будучи ветераном сердечной хирургии, я согласен с мистером Мак-Мерфи. Остановка сердца практически означает смерть. Однако я помню, где находилась часть меня во время операции. Я снова отправился в духовный мир.

Освободившись от своего тела, я наблюдал за операцией. Потом, как и в первый раз, я проник сквозь туннель к яркому ослепительному свету. Меня не удивило появление Духовного Существа, которое было со мной во время обозрения жизни.

На сей раз я снова видел мои первые двадцать пять лет, и они выглядели такими же жалкими и никчемными, как и раньше. Но теперь я мог сопоставить их с моей жизнью после первого присмертного опыта. Я видел людей, которым помогал во время перехода их в мир иной, и гордился тем, как мне удалось изменить последние дни их жизни.

Второй опыт позволил мне заглянуть в само искусство жизни. Я видел то хорошее, что мне удалось сделать, и ощущал это, как сладкий аромат. Вместо страха, гнева и разочарования я чувствовал радость, счастье и любовь. Хотя хорошие моменты в моей жизни — например, когда я покупал кому-нибудь пищу или помогал справиться с неприятностями — были очень краткими, в обозрении они казались многозначительными. Мне стало ясно, что все проявления доброты — великие и маленькие — играют в духовном мире огромную важность.

После второго опыта я был рад вернуться в материальный мир. Теперь мне стало ясно, что мы в состоянии контролировать окружающую действительность в куда большей степени, чем я считал ранее.

Мы можем по-настоящему изменить себя и в результате изменить мир. Я хотел передать это другим. Поэтому я радовался, что остался жив, хотя физически уже не был таким, как до операции. Я также размышлял о том, куда исчезла часть меня самого, особенно энергия, которая раньше никогда меня не покидала. Запас моих жизненных сил резко уменьшился, хотя я пытался вести себя так, словно ничего не произошло. Зная, что я являюсь духовным существом, я игнорирую мое физическое тело и слишком жестоко его эксплуатирую. В итоге упадок сил напоминает мне о собственной смертности.

Тем не менее я не отказался от намерения — создать Центры. Прежде всего я посетил Реймонда Моуди. Когда он попросил меня остаться в живых, чтобы помочь ему, я решил, что для этого есть причина. И оказался прав. Реймонд задумал проект, который должен был помочь мне в организации Центров.

С тех пор, как я впервые встретил Реймонд а в 1976 году, он пытался понять тайны присмертного опыта, в том числе каким образом человек может достигнуть духовного мира, не будучи мертвым или хотя бы почти мертвым. В последние годы он исследовал механизм духовности. Он занимался этим в своем загородном доме в Алабаме, который именовал «Театром Разума».

На третьем этаже его дома помещался «Психомантеум» — приспособление, способствующее воображаемым контактам человека с умершими близкими. «Желание воссоединиться с ушедшими любимыми — одно из самых мучительных и настойчивых из всех человеческих желаний, — красноречиво писал Реймонд в «Воссоединениях» — книге, посвященной этой теме. — Каждый молит о том, чтобы оно осуществилось хотя бы на пять минут».

Когда Реймонд сказал мне, что пытается устроить воображаемые встречи с покойными при помощи техники, которую уже неоднократно успешно использовали, я поинтересовался, можно ли ее применить в Центрах. В конце концов, излечение от горя должно быть основной причиной воссоединения с ушедшими близкими. Разве горе — не один из величайших источников стресса для всего человечества? И разве ослабление стресса—не главное назначение Центров?

Я решил принять в этом участие и помочь Реймонду.

Я взял с собой две модели кровати, которую мне велели соорудить Существа Света. Помимо других действий эта кровать преобразует звуки в вибрацию и активизирует скрытые энергетические поля человеческого тела таким образом, что пациенты полностью расслабляются и часто сообщают о внетелесных ощущениях. Некоторые из них описывают вибрацию, как «массаж души». Хотя Центры основаны на восьмиступенчатом процессе, не ограниченном кроватью, я решил, что именно этот компонент способен больше всего помочь Реймонду в его исследованиях. Я назвал мой аппарат «клини», потому что он напоминал узкие кровати с приподнятым краем, которые использовались в исцеляющих храмах Асклепия[3] в Древней Греции.

О храмах Асклепия я узнал от Реймонда. Он был не только доктором медицины, но и доктором философии, а также великим знатоком античности. Благодаря его рассказам о древнегреческой культуре, я понял, что многие культуры прошлого применяли расслабление, чтобы изменить состояние человека. Через подобные состояния люди древней эпохи контактировали со своим подсознанием, а иногда, возможно, и с духовным миром.

Реймонд познакомил меня и с другими приспособлениями — в частности с «Некромантеумом», куда приходили люди, чтобы вступить в контакт с умершими. Они проводили там несколько дней, иногда недели, сидя в темных нишах и пробуждая воспоминания о тех, с кем хотели встретиться. Контакт происходил при взгляде на полированный бронзовый котел. Реймонд много читал о таких местах и посещал их. Он пришел к выводу, что комбинация обозрения жизни, расслабления, отключения чувств и взгляда в кристально-чистую поверхность наподобие зеркала могла приводить к контакту с умершими.

Подобные способы контактирования с мертвыми использовали не только древние греки, но и японцы, индийцы, китайцы, индейцы и другие народы. Реймонд хотел скомбинировать их методы со своими собственными, чтобы осуществить подобные воображаемые встречи.

Моей целью в проекте «Психомантеума» было конструирование кровати для полного расслабления пациентов.

Прежде чем пациенты приходили ко мне, Реймонд проводил с ними несколько часов, беседуя о покойных, которых они хотели бы увидеть вновь. Он велел им принести с собой фотографии, портреты и другие предметы, способные пробудить воспоминания.

После этого пациентов Реймонд по очереди направлял ко мне. Я укладывал каждого пациента на кровать и объяснял ему процедуру. Сначала я старался достичь максимального расслабления с помощью бесед. Затем я присоединял к голове пациента прибор, блокирующий звук, и включал аппаратуру. Пациент ощущал звуки позвоночником и постепенно переходил в измененное состояние.

Когда я добивался полной релаксации пациента, Реймонд забирал его в зеркальную кабину. Там он просил пациента сесть поудобнее и пристально смотреть в зеркало. Стул помещался ниже зеркала таким образом, чтобы пациент видел не свое отражение, а гладкую темную поверхность.

Меня не удивило, что выходившие из кабины сообщали о встречах с умершими близкими. Некоторые утверждали, что даже говорили с ними. Другие чувствовали, что прошли сквозь зеркало и провели время с родными в духовном мире. Третьи, напротив, рассказывали, что их близкие вышли из зеркала и стояли рядом с ними в кабине.

Реймонд пришел к выводу, что эти воображаемые встречи могут сильно уменьшить чувство горя. Я не хочу обсуждать здесь достигнутые им результаты. Он сделал это лучше, чем мог бы сделать я, в своей книге «Воссоединения. Воображаемые встречи с ушедшими любимыми» («Бэллантайн Букс», 1994 г.).

Я хочу обсудить то, что удавалось достигнуть благодаря моей кровати. Хотя кровать, или «клини», представляет всего лишь одну из восьми ступеней Центров, она производила невероятно мощный эффект на психику пациентов. Я ожидал, что кровать будет служить только для расслабления людей, пришедших в «Психомантеум». Однако она отправляла многих в духовное странствие по их жизни.

Так, каждый четвертый пациент, лежавший на «клини», покидал свое тело. Вскоре я научился определять, в какой момент это происходит. Дышавший ритмично человек внезапно с шумом ловил воздух, словно увидел кошмарный сон. Если такое происходило, я знал, что по окончании сеанса услышу о том, как этот пациент оказался вне своего тела. Часто мне приходилось слышать гораздо больше.