Читать онлайн «Ванна с шампанским». Страница 13

– Вот ведь дрянь! – не сдержал эмоций Санек. – Первый день в развращенной Европе – и уже ввязалась в групповуху!

И он старательно отснял происходящее, решив восполнить неизбежные из-за скверной видимости лакуны в видеоотчете своими собственными комментариями.

Загорелые мускулистые брюнеты в простых голубых джинсах и совсем уж элементарных белых майках-борцовках – не такая уж великая редкость в Италии. Анджело Тоцци не собирался дорожить теми двумя экземплярами, которые были приданы ему «для усиления».

Он так и объявил им:

– Убью болванов! Убью и зарою, клянусь святыми Антонием, Рохусом, Тобиасом и Иосифом Аримафейским!

Болваны Паоло и Луиджи узнали имена святых патронов всех могильщиков и оробели: синхронно ковырнули землю мысками ботинок, передернули плечами и вяло развили эту «хореографию» понурыми кивками головой с затихающей амплитудой.

Анджело при виде такой трогательной покорности немного ослабил мышцы нижней челюсти и перестал напрягаться – зубы уже болели, – и повторил «базовую» угрозу в более развернутой формулировке:

– Не найдете тех двоих – убью вас!

Отыскать в оживленном районе вокзала Термини, где сходятся все дороги, ведущие в Рим, кого-нибудь, похожего на этих болванов, было бы невозможно. Типичные персонажи средиземноморского ландшафта и его окрестностей, захватывающих Алжир и Тунис, роились в районе Термини в несметном количестве. Бесконечное множество персонажей оливково-шоколадного колера сливалось в ровный фон… на котором особенно выпукло и ярко смотрелись долговязые, белокожие и светловолосые северные варвары! А уж пару таких приметных варварш, как «те двое», не заметил бы разве что слепой кот Базилио!

Светлые образы двух красивых иностранных гражданок с золотыми волосами фрагментарно отпечатались в охочих до прекрасного душах сразу нескольких смуглых синьоров.

Уличный продавец часов крепко запомнил аппетитные веснушчатые декольте, небрежно «возложенные» северными девами на верхний ярус ступенчатого прилавка в стремлении получше рассмотреть хорошенький ручной хронометр.

На стража обувных развалов, в порыве распродажи выплеснувшихся за пределы лавки, большое впечатление произвели выпирающие из ультракоротких шортиков нежно-розовые попы. «Демонстрация» аппетитных полушарий проходила в восторженной тишине, пока счастливые обладательницы обольстительных выпуклостей, согнувшись, сосредоточенно топали в картонки ножками, обутыми в кроссовки «Abibas».

Что до официанта в кафе-баре, то ему особенно запомнились длинные и бледные, как спагетти или восковые свечи, ноги, соблазнительной «бахромой» свисавшие с высоких табуретов у барной стойки. Разумеется, он не мог не проследить сквозь витринное стекло за дальнейшими перемещениями обладательниц этих дивных ног!

Пройдя в указанном им направлении, Луиджи и Паоло оказались в тупике.

Буквально.

Прямо перед ними была увитая зеленью стена. По правую руку дышал ароматизированной прохладой темный портал базилики Санта-Прасседе. А слева то и дело с прямым намеком скрипела и хлопала, впуская и выпуская гостей всех мастей и волостей, дверь недорогого отеля.

Луиджи и Паоло победно переглянулись и устроили долгий коварный перекур у выхода из тупика.

Кампо ди Фьори, что буквально означает «поле цветов», – это прямоугольная площадь в центре Рима.

В Средние века эта земля была владением семейства Орсини и до пятнадцатого века оставалась пустырем, а затем римские градостроители с энтузиазмом принялись наверстывать упущенное, беспорядочно перемешав дворцы с постоялыми домами и лавками рыночных торговцев.

Современная Кампо ди Фьори – это яркая бабочка-однодневка.

Цикл жизни Кампо ди Фьори начинается с шумного торжища и заканчивается массовой пьянкой-гулянкой. Порядок «функционирования» площади неизменен: многочисленные кафе на площади работают до глубокой ночи, хотя знаменитый рынок работает лишь по утрам. Потом начинается уборка, мусоросборщики и дворники разгоняют немногих оставшихся коммерсантов по углам, и уже там они потихоньку, без утреннего размаха и амбиций, могут торговать хоть до рассвета.

В общем, чтобы успеть интегрировать нашего «боливийского хилера» в рыночную экономику Кампо ди Фьори, следовало поспешить.

В третьем часу дня, в разгар сиесты, гарантирующей присутствие лишь минимального количества праздной публики на римских улицах, мы стартовали по маршруту: наш гостиничный номер – внутренний дворик – ближайший парк – рынок Кампо ди Фьори. Стартовали бурно, плотной группой, ядро которой составили Зяма и направляемое его крепкими руками инвалидное кресло с тщательно замаскированным покойником. По обе стороны от этой пары рысили я и Вика, в арьергарде хвостиком болталась Настя.

В целом, эта процессия могла бы смотреться весьма интригующе и внушительно – как облегченный прогулочный вариант кортежа дряхлого монарха. Или как высокая комиссия по делам инвалидов, тестирующая окружающую среду на предмет ее «безбарьерности».

Однако весь потенциальный пафос накрылся медным тазом, точнее, классической клетчатой сумкой челнока.

Ее пожертвовала практичная Настя, которая, оказывается, еще дома запланировала вдумчивый шопинг «у Ромула и Рема». Легкая, прочная и просторная, как парашют, клеенчатая сумка стала ее личным вкладом в общее дело избавления от трупа: на время транспортировки мы накрыли его этой дивно вместительной торбой – вместе с головой и с коляской!

На виду остались только скрипучие колесики и видневшиеся из-под сумки окоченевшие ступни в благородных жемчужно-серых носках. Я понадеялась, что они не будут бросаться в глаза прохожим, но Зяма усомнился:

– Не знаю, не знаю… Психологи утверждают, что при первой встрече с мужчиной женщины сначала смотрят именно на его одежду!

– Носки – это не одежда! – возразила Вика.

– Почему? – заинтересовался Зяма.

Как прогрессивный ловелас, он всегда рад пополнить свои знания по части женской психологии.

– Потому что они ничему не мешают! – с намеком ответила Вика и убежденно повторила: – Носки – это не одежда!

– А кузовок на колесиках – это не мужчина! – я добавила сей стихийной дискуссии актуальности.

– Смотря какой «кузовок»! – неожиданно заспорила со мной Настя. – Если, например, «Майбах», «Бентли» или «Инфинити», я лично обязательно засмотрюсь!

Светски беседуя о галантерее и транспортных средствах, минут через пятнадцать мы «закатились» в гостеприимно распахнутые ворота небольшого парка.

Его основным и единственным украшением были красно-коричневые руины, на ближних подступах отгороженные от пытливых туристов зеленой проволочной сеткой.

Островки истории вырастали из моря пыльной буро-зеленой травы, которая не заинтересовала бы собою даже оголодавшего ослика. Таким образом, мы избежали всякой конкурентной борьбы за бурьян и без помех в два счета нарвали целую охапку сорняков. А потом присели на лавочку, чтобы хоть приблизительно рассортировать условно свежую зелень. Дабы пучки «целебных трав» смотрелись убедительно.

Нам не хотелось, чтобы на рынке рукоположенный нами в хилеры жмурик смотрелся откровенным шарлатаном.

– О, вот это – горицвет! – порадовала нас неожиданными ботаническими познаниями Настя. – Он очень полезен при сердечной недостаточности и нервно-психических заболеваниях!

Зяма затрясся в приступе нездорового смеха.

Я внимательно посмотрела на него и отсыпала немножко горицвета в свою сумку – не исключено, что пригодится. Нервно-психические заболевания, чувствуется, уже подступают, а на походы по римским врачам и аптекам у нас денег не хватит.

– А это – аконит! – Настя выдернула из снопа сена какой-то квелый лютик: – Наружно применяется при невралгиях, ревматизме и псориазе, а внутренне – как болеутоляющее и наркотическое средство.

– Покажи!

Зяма перестал трястись и потянулся к охапке сена.

– А ну, брось каку! – прикрикнула я и хлопнула неразумного братца по руке. – Аконит – это сильный яд! Классиков надо читать: еще Чехов в сахалинских рассказах написал про людей, которые отравились печенью свиней, съевших аконит!

– Во как!

Зяма поспешно втянул «манипулятор» обратно и уже с безопасного расстояния жестом показал мне, что аконитом нам тоже не помешало бы запастись.

Я независимо пожала плечами, но завернула лютики в бумажку и положила пакетик в сумку.

– Вдруг понадобится отравить какую-нибудь свинью? – шепотом прокомментировал мои действия Зяма.

Потом мы с девочками шустро наплели косичек и букетов из более или менее однотипного бурьяна и сложили наши поделки в безликий пакет из супермаркета.

Зяма впрягся в колесницу щедро отоваренного хилера, и мы взяли курс на Кампо ди Фьори, даже не подумав оглянуться: а не идет ли кто за нами следом?