Читать онлайн «Дрожь». Страница 1

Я хочу искренне поблагодарить моего литературного агента Мэри Эванс, которая готова не только читать, но и продавать мои книги, а также редактора Сонни Мейта, задававшего только правильные вопросы. Спасибо Уильяму Ангерману за юридическую консультацию и сведения об оружии, Грегори Коменди из Центра ортопедии за информацию о повреждениях спинного мозга, Кристоферу Паулику из галереи «Лаури-Джеймс». Особая благодарность Джоли, моему первому и последнему читателю, нашедшему единственно верное название среди тысяч других.

— Вот идиот! — Джимми Гейдж запихнул письмо от Яйца обратно в конверт, скомкал его и ловко запустил в корзину, стоявшую в проходе. Затем лизнул свой пораненный скрепкой большой палец и почувствовал металлический привкус крови.

Ему и раньше приходилось получать подобные гневные письма, но это отличалось от предыдущих. Оно было… другим. Гейдж уставился на мусорное ведро, а перед глазами все стояли прочитанные слова, сползающие с листа, словно ядовитые змеи, готовые ужалить в любой момент. Джимми перевел взгляд на клавиатуру и отыскал в компьютере написанную им месяц назад рецензию на фильм «Мертвые цветы».

Десять лет Голливуд кормил нас тарантиновскими пляшущими громилами, так и не добившись оригинальности. Иначе стал бы он в новом веке трепать давно избитый образ злодея — серийного убийцы?!

Речь идет о фильме Дэмиана Форта «Мертвые цветы» стоимостью в сто миллионов долларов. В главной роли бывшая модель Калвина Клайна по имени Чаз Пресли. На протяжении всей ленты он изображает соблазнительного маньяка-милашку, играющего в прятки с полицией.

Чушь. Серийные убийцы — прыщавые неудачники, сопливые маменькины сынки, жаждущие дешевой славы, а не мастера криминального искусства и не гурманы преступления, способные приготовить изысканное блюдо из конских бобов. В жизни все не так, как на экране. В Лос-Анджелесе маньяка по прозвищу Ночной Гость поймали его же соседи. Они мутузили его бейсбольной битой до тех пор, пока бедняга не начал проситься к копам. А Дэвид Берковиц был щекастым почтовым служащим с плохими зубами.

Однако реальная история не принесла бы создателям фильма дохода, поэтому мы и получаем Чаза Пресли, эдакого психа в стиле героев «Ярмарки тщеславия». Он сидит на модной диете, его шкаф полон шмоток от Хьюго Босс, а в сексуальных пухлых губках тлеет сигарета «Галуаз».

«Мертвые цветы» — это робкий бунт против приторной жизни кучки богатеев, запертых в своих надежно защищенных домах за крепкими воротами. Однако большинство из нас вынуждены жить бок о бок с настоящими убийцами, а киношные иллюзии мешают адекватно воспринимать реальность. Энтони Хопкинс и Чаз Пресли не маньяки-убийцы. Они всего лишь изображают их в течение двух часов. Сыграв роль, они возвращаются домой в Малибу. А я живу там, где улицы полны неприятных сюрпризов и мертвые не оживают.

Джимми Гейдж для колонки «Продажный журналист», журнал «Слэп».[1]

Джимми перечел статью дважды, затем развернулся в кресле и посмотрел в окно. Окна редакции «Слэп» выходили на пирс Ньюпорт-Бич, так что Джимми мог спокойно наблюдать за хорошенькими девушками в бикини, проносящимися на роликах мимо туристов в шортах.

Журнал «Слэп» был скандально известным высококлассным изданием. Некоторые придурки смели называть его «пляжной версией „Нэшнл инкуайрер“, злобной и пустой, олицетворяющей дешевую журналистику». Однако люди, работавшие в «Слэп», придерживались иной точки зрения.

Не слишком успешный в финансовом отношении журнал выпускался на деньги щедрого издателя Антонино Напитано — «Нино» — европейского медиа-магната и довольно скользкого типа. Он переехал в южную Калифорнию, скрываясь от итальянской налоговой инспекции. Вдохновленный неприкрытой чувственностью Лос-Анджелеса и подгоняемый собственными жадностью и тщеславием, Напитано начал выпускать «Слэп», глянцевую сказку в городе мечты. Джимми он нанял одним из первых. Гейдж был и критиком, и репортером, ведущим журналистские расследования. Нино пустил его в свободное плавание, разрешив писать обо всем, что покажется интересным самому Джимми. Единственной директивой издателя стала фраза: «Развлеки меня, дружище!»

Джимми разоблачал ненасытных богачей, совершал ночные журналистские набеги, демонстрируя мастерское владение ломом и вскрывая дверные замки за две секунды. Он исколесил пустыню Мохаве в поисках приключений и рассказал об одном известном члене клуба «Сьерра», у которого рядом с загородным домом находилась специальная площадка для личного вертолета. Джимми получал письма с отзывами на каждую статью. Иногда это были любовные записки, иногда угрозы. Однако наибольший гнев вызывали его рецензии на фильмы.

Джимми засмотрелся на пожилую пару, гулявшую по пирсу. Мужчина и женщина держались за руки, их белоснежные куртки с логотипом местного яхт-клуба слепили глаза. Пройдя мимо рыбачивших вьетнамцев, они остановились у края пирса. Вьетнамцы сидели неподвижно, и лишь полы их темной одежды развевались на ветру, словно приветствуя капитана и его жену. Картина показалась Джимми такой красивой, что он задержал дыхание. Гейдж взглядом провожал пожилую пару, пока та не скрылась из виду. Затем он встал, подошел к мусорному ведру и достал оттуда скомканное письмо от Яйца.

На конверте не было обратного адреса. Имя Джимми и координаты редакции отправитель вывел по трафарету. В отделе корреспонденции проверяли, нет ли в конвертах бритв или собачьего дерьма, но все же Джимми еще раз просмотрел письмо на свет перед тем как открыть. На всякий случай.

Гейдж развернул мятый конверт и вытряхнул на стол содержимое: сплюснутую картонную коробку из-под яиц, соединенную по краям скрепками, и листок разлинованной бумаги с безликими печатными буквами.

Дорогой мистер Гейдж!

Шлю Вам полдюжины яиц, как Вы и просили. Всмятку (ха-ха). Что? Хотите сказать, Вы не просили? Ну, подумайте как следует. Я прочел Вашу рецензию на «Мертвые цветы» и сказал себе: «Этот парень сам напрашивается». Нужно обязательно состряпать ему посылочку. Если Вам не понравился фильм — просто чудненько. Однако это не дает Вам права бросать оскорбления в мой адрес. Запомните, мистер Гейдж, полиция ловит только глупых сосунков и дебилов, в глубине души мечтающих, чтобы их отшлепали по попке. Я же гордый человек, знающий цену себе и своему ремеслу. Дабы доказать это, я весь месяц провел в поисках самых хорошеньких крупных яичек. И я их нашел. Копы не заметили ничего экстраординарного. Вы тоже. Так что будьте осторожнее с печатным словом, потому что, как говорится, «дюжина дешевле».

Ваш верный читатель

Яйцо

Джимми хмыкнул, подумав, что лучше бы Яйцо не выпендривался, но картонную упаковку от яиц все же вскрыл. Он попытался расцепить скрепку как можно аккуратнее, но палец все равно снова начал кровоточить. В каждом отделении для яйца находилось по газетной вырезке. Джимми нашел это весьма странным. Он разложил кусочки бумаги на столе. Это были обрывки колонок новостей, сообщающих о преступлениях, совершенных на побережье. «В Санта-Ана свирепствует таинственный убийца». «Мужчина вышел выбросить мусор и был застрелен». «Пуля настигла университетскую звезду легкой атлетики во время утренней тренировки». «Убит повар». «Продавец компьютеров был найден мертвым на круглосуточной парковке супермаркета». За последний месяц набежало с полдюжины убийств, не замеченных Джимми. Они так и остались в тени, неразгаданные и забытые. Все совпадает. Об этом и говорилось в зловещей записке странного Яйца.

Капелька крови упала на картон и впиталась круглым пятном с неровными краями. Джимми перечел письмо Яйца и потянулся к телефону.

— Никогда не привози женщину на отдых туда, где водятся тараканы больше твоего члена, — многозначительно изрек Джимми, оторвавшись от блокнота.

— Мы поехали в Коста-Рику, старик, в рай на земле! — заметил Ролло.

— Рай на земле — это Нью-Мексико, — поправил его Джимми, перекрикивая гул толпы, — а в Коста-Рике милая барышня может запросто тебя ограбить, не оставив даже паспорта, а затем сбросить в канаву за сто миль от телефона.

Джимми раздавал советы вовсе не потому, что сам оказывался в подобной ситуации… Просто кратковременный отдых Ролло доставил последнему немало разочарований. Джимми отсутствовал гораздо дольше — десять месяцев. И это время тоже оказалось для него непростым. Он без всяких объяснений бросил работу в журнале, оставил все и всех, даже Оливию не предупредил об отъезде. Большинство считали, что Джимми сбежал, напуганный историей с Яйцом. Один только Ролло знал правду. Гейдж тогда еще очень удивился, что тот не попросился вместе с ним.