Читать онлайн «Секреты идеального магазина. Мемуары создателя розничной империи». Страница 60

Пуччи был человеком, у которого появилась идея в правильное время. Послевоенная мода жаждала взрыва цвета, и его экзотические яркие цветовые комбинации пришлись ко времени и к месту. Создал Пуччи свой первый принт сам или нет, я не знаю. Он пришел с оригинальной идеей и имел опыт в производстве одежды. У него было хорошее чувство моды, чтобы перенести свои идеи на шелковое джерси, из которого он делал платья простого покроя с круглыми, квадратными вырезами и рубашечными воротниками. Благодаря своему социальному положению он имел тесные контакты с модными аристократками и влиятельными особами, бывал с ними на Капри и горнолыжном курорте Кортина-д'Ампеццо. Это позволило ему уловить тренд на брюки в сочетании с рубашками. Он ввел эластичную ткань в горнолыжные штаны и сделал из них повседневные широкие брюки. Он умело использовал актуальную идею во всех возможных вариациях. Его принты долгое время были невероятно модными и – забавный факт – получили самую высокую оценку магазинных воров. В каждом магазине, работавшем с коллекциями Пуччи, недостача достигала катастрофических размеров.

Неутомимый работник и путешественник, он мог слетать на ужин в Нью-Йорк и тем же вечером, вернувшись в Рим, посетить заседание итальянского парламента, членом которого являлся, а затем отправиться в Японию на двухдневную презентацию своей коллекции в универмаге Токио. За годы популярности он создал состояние не только себе. Колоссальные доходы получили и бесчисленные производители, имитируя и копируя легендарные принты Пуччи. Во всей моде двадцатого столетия я бы выделил только две вещи, которые могут хоть как-то сравниться по степени универсальности с его принтами, – типичный костюм от Chanel и голубые джинсы Levis'.

Американский дизайнер Джимми Галанос чем-то напоминал Баленсиагу. Такой же застенчивый и скромный, Джимми не поддался искушениям славы самого выдающегося дизайнера Америки. Он был свободен от чужого влияния и всегда шел своим путем в стремлении к качеству и красоте. Он все делал сам: сам создавал дизайн, сам занимался оптовыми продажами и, наконец, сам отправлялся в магазины и помогал продавать свою одежду. По моим оценкам, в Париже он мог бы составить достойную конкуренцию лучшим из французских дизайнеров.

Я с гордостью могу сказать, что был знаком с самым настоящим сумасшедшим гением дизайна – американцем Чарли Джеймсом. У него была стремительная, но краткая карьера. За несколько лет популярности он вывел в свет самые красивые из когда-либо созданных бальных платьев. Многие из них впоследствии были переданы музеям для того, чтобы будущие поколения могли с благоговением изучать эти шедевры. Чарли усовершенствовал крой и структуру с мастерством архитектора, но личная эксцентричность не позволила использовать его гений в коммерческих целях ни ему самому, ни его коллегам по индустрии моды.

Великим американским дизайнером я бы назвал позднюю Клэр Маккарделл. Считается, что она в 40-х годах стала основательницей повседневного American look («американского облика»), для которого характерны комфорт и функциональность. В 1953 году по предложению Клэр респектабельная галерея Frank Perls Gallery в Беверли-Хиллз сняла со стен современную живопись и устроила показ современной одежды – ретроспективу находок этого инопланетного дизайнера. На том знаменитом показе она ошеломила публику вещами, украшенными заклепками и джинсовой от-строчкой, «монашеским» платьем, разукрашенным купальником, балетными туфлями Капецио, которые она ввела в повседневный обиход. По просьбе организаторов я написал вступительное слово к анонсу этого показа:

«Клэр Маккарделл создает модели в свое удовольствие, делая это экспрессивнее и ярче, чем любой из известных мне дизайнеров. Ее одежда не для каждой. Ее одежда создана для женщины двадцатого века, стройной и молодо выглядящей. Клэр – мастер покроя, она никогда не оказывается в зависимости от блесток… Она – один из действительно креативных дизайнеров, она ничего не заимствует у других. Для Америки Клэр – такая же знаковая фигура, как Вионне для Франции».

Американца Норманна Норелла я считаю дизайнером с хорошей памятью, которого очень впечатляли достижения Chanel и Molyneux. Его собственные модели возникали из воспоминаний о находках этих французских кутюрье, сезон за сезоном рождая вариации. Классические и сдержанные коллекции Норелла были пригодны для ношения. Он продолжал традиции простоты и хорошего вкуса, но его память была сильнее креативности. Его коллега Эндрю Траина, уже долгое время занимавшийся производством одежды, отвечал за качество одежды Норелла. Он был активным человеком, который после нескольких мартини за обедом мог вернуться в демонстрационный зал Норелла и обрушить потоки брани на первого же несчастного закупщика, который попадался ему на глаза. Он мог буквально разорвать его заказ. Причинами могли стать якобы мизерность заказа или наглость закупщика, спросившего, можно ли изготовить вещь в другом цвете или из другой ткани. По степени моральной распущенности я могу сравнить его только с одним производителем, с которым сам столкнулся в начале своей карьеры. Его звали Мо Солински из компании Ben Gershel, и он получал удовольствие от публичного оскорбления новых или не особо важных закупщиков и девушек, приносивших специальные заказы из нью-йоркских офисов закупщиков. Эти мужчины были хулиганами Седьмой авеню; им не нужен был кнут – у них были мерзкие языки.

Еще один американец, Гилберт Адриан, был продуктом Голливуда, одним из известнейших дизайнеров костюмов для кинофильмов. Он решил заняться продажей готовой одежды – и в 1942 году открыл салон в самом центре Бе-верли-Хиллз. Женщины знали его имя по титрам фильмов, поэтому он начал свою карьеру производителя с более выигрышных стартовых позиций, чем другие американские дизайнеры. Многие могут оспаривать применимость к нему титула «великий», но никто не может отрицать, что более пяти лет он был одним из самых влиятельных дизайнеров в Соединенных Штатах. Он появился на коммерческой сцене, когда мы были отрезаны от Парижа; он стал единственным, кто тогда устраивал показы, вызывавшие настоящий фурор. Он ввел в моду костюм с преувеличенно широкими плечами, гигантские принты, тафтовые вечерние платья в стиле baby doll и улучшил качество сценических костюмов.

Среди американских дизайнеров есть люди с различной степенью таланта и креативности. Полин Трижер, француженка по происхождению, относится к числу ведущих дизайнеров и обладает собственным отличительным стилем, который слегка меняет от сезона к сезону. Билл Бласс из Индианы кажется мне опытным интерпретатором повседневного американского облика, и его одежда успешно продается очень состоятельным клиентам. Джеффри Бин, скромный уроженец Луизианы, сосредоточил свои усилия и внимание на одежде в ностальгическом стиле, предназначенной для очень маленьких, стройных и молодых женщин. В другой категории – Адель Симпсон, изумительный и щедрый человек. Она не пытается вносить массу инноваций в свои коллекции, а концентрирует усилия на создании одежды, которую женщины с доходами выше среднего и не совсем идеальными фигурами могут носить с комфортом и удовольствием. Молли Парнис, старожил модного бизнеса, руководит несколькими дизайнерами и создает одежду для особо торжественных случаев в жизни ее состоятельных покупателей. Что интересно, и Симпсон, и Парнис когда-то выполняли заказы двух первых леди Белого дома – миссис Джонсон и миссис Никсон. Одаренным дизайнером, склонным к перфекционизму, была и Энн Клайн. Она сделала в дизайне две карьеры: дизайнера подростковой одежды и дизайнера шикарной повседневной одежды. Она понимала требования крупного бизнеса и организовала дизайнерскую студию, откровенно заметив, что для достижения ее целей под ее руководством будут работать многие талантливые люди. Поэтому сложно понять, где заканчивается редактирование ею творчества своих подчиненных и начинается собственно ее дизайн. Но я преклоняюсь перед ее талантами творца и руководителя. Она всегда делала гармоничную повседневную одежду, демонстрируя тем самым понимание современной американской жизни. Она была истинным профи.