Читать онлайн «Выход из кризиса есть!». Страница 36

Гарантирование минимальных доходов – это в основном пособия по безработице и налоговые льготы для работающих, но получающих очень маленькую зарплату. Другими словами, данная статья включает программы помощи бедным и приближающимся к границе бедности американцам, и расходы по этой статье должны расти, если растет число граждан, испытывающих финансовые трудности. Медикейд также является программой помощи нуждающимся, предназначенной для бедняков и тех, кто может пополнить их ряды, поэтому в тяжелые для страны времена расходы на нее тоже должны стать больше. Из приведенной диаграммы очевидно, что все увеличение роста бюджетных расходов может быть приписано программам, которые призваны оказывать экстренную помощь тем, кто из-за экономического кризиса оказался в трудном положении. Вот и все, что можно сказать о действиях президента Обамы относительно резкого увеличения государственных расходов.

И все-таки что же сделал глава государства? Закон о восстановлении экономики и реинвестировании, как официально назывался план стимулирования, первоначально оценивался в 787 миллиардов долларов, хотя часть этих средств составляли налоговые льготы, которые были бы предоставлены в любом случае. И действительно, почти 40 % общей суммы пришлось на налоговые льготы, по всей видимости, вдвое менее эффективные в стимулировании спроса, чем реальное повышение государственных расходов.

Что касается оставшихся денег, значительная их часть пошла на увеличение выплаты пособий по безработице, другая часть – на поддержку Медикейд, а также помощь правительствам штатов и местным властям, чтобы те могли не сокращать социальные расходы в условиях снижения доходов населения. И только относительно небольшая доля относится к тем расходам, которые мы обычно имеем в виду, когда говорим о стимулировании роста экономики (строительство и ремонт дорог и т. п.). Ничего похожего на Управление общественных работ (УОР) в стиле Франклина Делано Рузвельта. (На пике своей деятельности УОР обеспечило работой 3 миллиона американцев, или 10 % работоспособных граждан. В настоящее время сравнимая по масштабу программа дала бы работу 13 миллионам человек.)

Тем не менее в представлении большинства людей почти 800 миллиардов долларов – это большие деньги. Откуда же те из нас, кто профессионально работает с цифрами, знают, что этого было недостаточно? Ответов два: история плюс понимание, насколько велика экономика США.

История свидетельствует о том, что экономические кризисы, которые следуют за финансовыми, обычно оказываются жестокими и продолжительными. Так, например, в 1990 году в Швеции разразился банковский кризис, и, хотя государство вмешалось и выручило банки, за финансовым последовал экономический кризис, в результате чего реальный (с учетом инфляции) ВВП уменьшился на 4 %, восстановившись до предкризисного уровня только в 1994 году. Имелись все основания полагать, что ситуация в США будет ничуть не лучше помимо всего прочего еще и потому, что Швеция могла противостоять своему кризису, увеличивая экспорт в страны, экономика которых по-прежнему была стабильной, тогда как Америке в 2009 году пришлось иметь дело с глобальным кризисом. Вследствие этого, по реалистичным оценкам, меры стимулирования должны были быть рассчитаны как минимум на три года серьезных экономических трудностей.

Экономика США действительно очень велика – в год в ней производится товаров и услуг почти на 15 триллионов долларов. Задумайтесь: американская экономика на пороге трехлетнего кризиса, а меры стимулирования пытаются спасти 45-триллионную экономику (объем производства за три года) при помощи плана стоимостью 787 миллиардов, что меньше 2 % общей суммы расходов за этот период. Не кажется ли вам, что 787 миллиардов – это не так уж много?

И еще одно. План стимулирования предназначался не для долгосрочной поддержки, а для того, чтобы дать экономике импульс к развитию. Максимальное влияние Закона о восстановлении экономики и реинвестировании на то, что происходило, пришлось на середину 2010 года, после чего стало уменьшаться. Выделенной суммы было бы достаточно для ликвидации краткосрочного спада, но перед угрозой продолжительного экономического кризиса, который, напомню, почти всегда следует за финансовым, это жалкие крохи.

Позвольте откровенно признаться, что я не намерен тратить время на анализ решений, принятых в начале 2009 года, – слишком много воды утекло с тех пор. Данная книга посвящена вопросу, что делать сейчас, а не разбору ошибок прошлого. Тем не менее избежать краткого описания того, как администрация президента Обамы, в целом придерживавшаяся кейнсианских взглядов, не сумела правильно отреагировать на кризис, невозможно.

Существуют две соперничающие теории, объясняющие, почему меры стимулирования, предпринятые Бараком Обамой, оказались столь неадекватными. Одна ставит во главу угла политические ограничения. Согласно этой теории, президент сделал все, что мог. Вторая постулирует, что администрация не сумела понять, насколько серьезен кризис, а также оценить политические последствия своего неэффективного плана. Лично я считаю, что противники адекватного стимулирования на самом деле проявили упорство, но мы никогда не узнаем, действительно ли они помешали принять план, который мог спасти экономику, поскольку Обама и его помощники даже не пытались приступить к решительным действиям.

Не подлежит сомнениям, что политическая обстановка была сложной, в основном из-за правил работы американского сената, в котором для преодоления обструкции [30] требуется 60 голосов. Похоже, при вступлении в должность Барак Обама ожидал, что его усилия по спасению экономики поддержат обе партии. Он глубоко заблуждался. С первого же дня республиканцы встали в жесткую оппозицию всем его предложениям. В конечном счете президенту удалось обеспечить 60 голосов законодателей, заручившись поддержкой трех сенаторов-республиканцев с умеренными взглядами, но взамен они потребовали урезать общую сумму на 100 миллиардов долларов за счет сокращения помощи штатам и органам местного самоуправления.

Многие эксперты видят в этом требовании сокращения стимулирующих мер демонстрацию того, что о большей сумме речь просто не могла идти. Лично я думаю, что все не так однозначно. Во-первых, в поведении этих трех сенаторов могла иметь место необходимость: законодатели были обязаны добиваться сокращений, чтобы доказать, что они не предали корпоративные интересы. Следовательно, вполне логично предположить, что реально на стимулирующие экономику меры предполагалось ассигновать не 787 миллиардов долларов, а на 100 миллиардов меньше, чем предложил Обама. Если бы он запросил больше, то в любом случае всего бы не получил, но и конечный результат был бы весомее.