Читать онлайн «Верните бутон дилетанту (Принцип Криницына - 2)». Страница 3

*** Зинаида Александровна Криницина, мать моя, после развода с мужем сохранила его фамилию. Не знаю уж, по каким причинам - может быть, нравилась ей эта фамилия по звучанию или значению: Криница - родник по-старорусски. Я не договаривался с мамой о встрече: знал, что работает она ежедневно, без работы себя не видела, заведуя уже с десяток лет небольшой, но уютной библиотекой. По объему фонда, несмотря на невеликие помещения, была эта библиотека не самая худшая в городе. Занимая здание старинной посторойки, расположена она среди растущих берез и рябин; в летние месяцы под сенью густой зелени здесь спасались от жары старушки из ближайших домов; они сидели на скамейках и судачили о нехитрых своих делах и заботах. Осенью мне нравилось это место, когда кисти рябин крупными каплями крови алели на березовом золоте. Библиотека только открылась, и людей в эти ранние для чтения часы было еще немного: в основном, это были пожилые люди, пенсионеры, которым нечем было заняться в свободное время, кроме как прочитать что-нибудь занятное. Да иные читатели и приходили только по одной причине: пообщаться с умной, словоохотливой и отзывчивой заведующей, моей мамой. Мама встретила меня с теплой улыбкой. Мы не виделись с ней уже недели две, хотя и живем в одном городе. Я считал про себя, что тоскливое мое состояние тому причиной. У мамы было иное мнение. Она потихоньку выговаривала мне в укромном месте, где нас не могли услышать посторонние. -Живем в одном городе, а ты не то прийти да навестить мать свою, а и позвонить не мог целых две недели. Ты - бездушный сын. Ты ведь и сейчас не просто пришел, а какуюнибудь аферу задумал. И меня хочешь в нее втянуть. Никак не поверю, что ты специально меня навестить пришел. Ты хотя бы питаешься? Что ты ешь? -Мама, я привык быть один, готовлю сам. Нюра приезжала вчера, навезла мне всяких гостинцев, хватит теперь еды на месяц вперед. -Я знаю, что она была. И мне навезла всякой всячины. А о тебе она мне ничего не говорила. -Ты ведь знаешь, какая она конспиратор. -Отцу звонишь? Навещаешь его? -Давно не видел его, он, я знаю, собирался в экспедицию, на раскопки курганов на Таманском полуострове на Кубани. А что? - вернулся? -Звонил на днях. Оставил свою экспедицию: будет работать дома над книгой. Это обстоятельство меня порадовало, отец здорово помог мне в одном прошлом расследовании, надеялся я на его помощь и сейчас, да хотя бы и - на сочувствие. Он-то знал, что я - дилетант, и готов был всегда помочь мне всем, чем мог. -Мама, ты не подсобишь мне? Я хочу познакомиться с газетными публикациями о пропадающих детях. На этот раз она не стала спрашивать меня о причинах такого интереса. -Здесь будешь читать? Да мы и не даем на руки газетные подшивки. Какие газеты тебя интересуют. -"Губернские ведомости", пожалуй. За последний месяц, мама, - уже громче сказал я ей вслед, когда она уходила, чтобы выполнить мой заказ. Я уселся себе в уголочке и приготовился к чтению местной прессы. По правде сказать, на этот момент я не преследовал никаких других целей, кроме как отыскать следы Зои, внучки Полины Галаниной. А вдруг в какой-нибудь газетной публикации и промелькнет упоминание о девочке, имеющей приметы пропавшей Зои? Никакого серьезного плана в поисках у меня не было, я решил продвигаться к своей цели по наитию, знакомясь со всеми материалами, которые могли бы быть мне полезны или случайно навели бы меня на нужный след. Так уж мне хотелось помочь тете Поле! Мама вскоре принесла подшивку "Губернских ведомостей", да принесла толстенную, за полгода. Ну, раз уж такую кипу принесла, просмотрю все оптом, и я погрузился в чтение газет. Просмотрев их, я узнал много нового, но о девочке с приметами Зои не было ничего. Да и что можно было ожидать? Меня только неожиданно заинтересовали сообщения о пропажах других детей. В публикациях за полгода я насчитал таких объявлений с десяток. Повинуясь скорее не рассудку, а привычке фиксировать все, что могло бы иметь отношение к интересующему меня делу, я записал себе в блокнотик все данные на этих детей. В основном, это были дети, пропавшие в нашем городе, в возрасте от 12 до 14 лет, преимущественно, девочки. Я не исключал, что данные на детей, пропавших, скажем, в сельской местности, не попали на страницы газет. Между прочим, я зачитался материалами об убийстве Антоненко Алексея Матвеевича, владельца деревообрабатывающего заводика в селе Ильинском. Он был застрелен на пороге своего дома по пути на работу. Я знал о нем немного: заводиком владел всего-то с год, но за это время из заброшенного и разграбленного заводика сделал вполне приличное рентабельное предприятие. Рабочие места появились, появились и заказы, расширился ассортимент продукции. В прошлом году я проходил мимо этого небольшого завода и был приятно удивлен ухоженным цехам и порядку на территории, да и порадовался за местных жителей, получивших работу. Все меньше пьянствовать будут! Так, все, ничего нового я здесь уже не почерпну. Из всего полезного - то, что я маму повидал. Бедная мама, после развода с моим отцом она так одна и "кукует". Долго не мог я простить отцу то, что он нас с мамой бросил, но в прошлом году все как-то изменилось: я стал неожиданно уважать отца, и, разглядев его повнимательнее и увидев его любовь ко мне, так впервые, кажется, его папой назвал. Гордыня во мне, знаете, но это - от мамы! Я отнес ей подшивку на стол; мама поверх очков глянула на меня с легкой улыбочкой: -Нашел, что искал? Посидишь еще? -Нет, мама. Ты извини, но - дела. Я забегу к тебе как-нибудь. Пока, я пошел. -Звони, хотя бы, - уже вслед мне проговорила она. Кто-то скажет: что за сын? - мать на прощание не поцеловал даже. Не люблю я чувства свои на людях - публично - выказывать. Дальнейший мой путь лежал в уголовный розыск. С некоторых пор у меня с его начальником - Валерием Русиновым - сложились неплохие приятельские отношения. Как-то он помог мне выбраться с покатой мокрой крыши многоэтажного дома. Если бы не он, валялся бы я тогда рядом с трупом бандита Кротова. Во время разбирательства о причине падения Крота именно Русинов дал показания, что был свидетелем падения бандита, и все подозрения о моей причастности к его падению и гибели отпали. Вот после того дела мы и подружились. Я не удосужился позвонить ему от мамы, позвонил из ближайшего автомата. Русинов оказался на месте и согласился со мной встретиться. Сегодня я был "безлошадным": попросил своего соседа, замечательного автомеханика, посмотреть мотор у моей "Победы". Я заметил, что на большой скорости он стал слегка постукивать. Мотор у машины должен быть таким же надежным, как сердце. По пути на работу к Валерию я забежал в кафе и пропустил коньяку. Чем хороша моя нынешняя работа?- не зависел ни от кого. Что потопал, то и полопал! Захотел выпить - выпил, и никаких тебе осуждающих взглядов начальника и профорга.

*** В отделе уголовного розыска, куда меня, как приятеля начальника - Русинова Валерия - пропускали беспрепятственно, царила бестолковая, на мой взгляд, суета: бегали туда-сюда мужики, в милицейской форме и без, то один другому подначивал, то другой. Стучали на машинках, кто-то напевал негромко, в углу большой комнаты двое немелких парней - сотрудников, видимо, уголовки - спорили между собой самым злобным образом. Их кто-то пытался урезонить, но они ни на кого не обращали внимания. А чего спорить? Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы на Руси в споре родилась истина? - так только говорят в угоду привычке. А привычка эта, может, где-нибудь на диком Западе и реальна, но только не на нашей с Вами Родине. А как быть? Вот я зайду сейчас к дружку своему Валерию Русинову - и спокойно решу все свои вопросы, а вечером мы соберемся втроем (а как же без Егория?), выпьем один-два пузырька водки немаленьких, и все! - будет найдена истина. А что в моем понимании истина? - это когда все довольны, а мне хорошо. Вот так-то, салаги! Валерий Афанасьевич Русинов, начальник уголовного розыска, сидел у себя в кабинете за компьютером и быстро щелкал клавишами, напряженно при этом вглядываясь в монитор. Роста среднего, но очень уж плечистый, толковый и уважаемый среди своих ребят-оперативников мужчина. Надежный. С таким в разведку не только пошел бы, а и побежал бы - из одного только интересу. Никогда ничего лишнего не скажет, а если говорил слово какое, то всегда точно - в масть. С виду он спокойный, но не дай Бог, если кому доведется его кулак попробовать! Я и сейчас с великим уважением на руки его покосился. Царица небесная! Не кулаки у него, а арбузы астраханские, когда в полной, значит, своей зрелости. -Господи, как ты здесь только работаешь? Пошли ко мне работать, Валера. Мы с тобой таких дел наворочаем! - держись только, шантропа бандитская! А если учесть, что с нами еще Егорий Васильевич Попов, спасу никакого преступникам не будет - точно тебе говорю. -Ваня, как только закончу в этой конторе дела, а к этому все идет, так к вам и заявлюсь. Так, что, ловлю тебя на слове. Примешь ли тогда? А сейчас времени у меня в обрез: говори - зачем пришел? -Ты можешь мне предоставить данные на погибших и пропавших детей за полгода, может - за год? С фотографиями, естественно, этих детей. Проблема эта всерьез заинтересовала меня уже и не только в связи с пропажей Зои. И у меня ведь есть гражданская позиция. -А ты разве не залазишь в нашу компьютерную сеть? - спросил с подозрением Валерий. -Когда был Левка Авербух, то, признаюсь, лазил, но исключительно из благородных целей. Никакую служебную вашу информацию во вред следствию и государству не использовал. -Все равно тебя посадить надо было в тюрьму, в одну камеру с твоим "дружком", Авербухом. Ладно, запиши мне твой электронный адрес, вышлют тебе такие данные. Ты мне скажешь, в чем дело? -Знаешь, девочка одна пропала, внучка хорошей знакомой. Помочь хочется. Я ничего пока толком и сам не знаю. -А зачем тогда тебе данные вообще на всех пропавших? Говори приметы твоей девочки, а мы поищем. Хорошему человеку завсегда помочь рады! Эх, Валера, Валера, все ты понимаешь. Ты и сам рад бы всем помочь, а не одной только девочке или мальчику, или старушке. Дело не в конкретной даже старушке, а в принципе. Не могу я видеть мерзости на земле, не могу видеть, как бандиты старушек убивают и объяснения дают для продажных судей: мы, дескать, проводим санитарную очистку городов, уничтожая беспомощных и слабых, а живем из принципа - выживает сильный. Волчий это закон! Через час с небольшим я вернулся к себе домой. Включив компьютер и выйдя в сеть, я получил все данные, которые запрашивал у Валерия Русинова. И не просто данные, а и фотографии пропавших детей. Всю полученную информацию я сохранил в памяти компьютера. Может, и понадобится. Мне вспомнилось о новом владельце деревообрабатывающего заводика в Ильинском и виллы у озера в обезлюдевшей деревеньке Выселки. Напрашивался вывод, что должен это быть "наследник" погибшего бандита Кротова. Кротов же начинал строительство виллы, а значит, кто-то из той банды и наследовать бы должен. Вытащив на свет божий фотографии из своего скромного пока еще архива, скоро отыскал среди них одну, где рядом с легковым автомобилем "Опель" на берегу озера стояли двое молодых мужчин: я заснял их своей замечательной фотокамерой с хорошим увеличением. На этой фотографии было хорошо видно даже выражение их лиц. Один из мужчин - Костя Плахин - был убит самим "хозяином", владельцем казино и магазинов Кротовым. Другой мужчина мне был пока неизвестен. Этот пробел можно и возместить. Я отсканировал фотографию и выслал ее для "опознания" опять тому же Валерию Русинову электронной почтой. И был до чрезвычайности удивлен оперативностью моего дружка: на фотографии, как сообщалось, был крупнейший мафиози города некто Галеев Виктор, в своей среде известный как Жлоб. А не пора бы мне и поесть? Мама права, надо питаться, а я зарядил - все кофе да кофе, причем, громадными дозами. На кухне - беспорядок, отсутствие хозяйки ощущалось. Все перемыл сам - и без хозяйки обошлось. Разложил принесенные накануне Нюрой гостинцы на стол и принялся за трапезу. Дуська чинно сидела рядышком и выжидающе посматривала на меня: "Мне какой кусочек не обломится ли? Дай же, не жадничай!". -На, Дусенька, и тебе, - и я положил на краешек стола кусочек нежнейшего окорока. Дуська лапкой аккуратно его ухватила и на коготки нацепила. - Ну, как человек, право слово, - восхитился я, увидев, как Дуська с лапки не менее аккуратно кусочек тот зубками прихватила и счавкала. - Ишь, облизывается, озорница! - умилился я своей любимице и пододвинулся поближе к ее мягкому и пушистому бочку. Кошка отозвалась на мою нежность тем, что вскарабкалась мне на колени и, свернувшись калачиком, стала намурлыкивать мне песенку.