Читать онлайн «Сатанинские стихи». Страница 4

Слова неанглийского происхождения (в большинстве случаев — из хинди) для сохранения «экзотики» и колорита передавались транскрипцией: в том случае, если слово это встретилось мне в русскоязычных источниках, я использовала устоявшуюся традицию, в других передавала так, как считала наиболее правильным (к сожалению, отсутствие даже поверхностного знакомства с хинди не позволило мне сделать это полностью правильно). Фразы на других языках тоже оставлялись без перевода, а в тех случаях, когда исходный язык обладал письменностью, отличной от латиницы, сохранялась их английская транскрипция. Иногда не переводились и английские названия и цитаты из песен, достаточно широко известных в оригинале (например, знаменитое квиновское «Show must go on»).

Отдельно стоит остановиться также на использовании в переводе ненормативной лексики. Поскольку мат — столь же важная составляющая языка, как техницизмы, архаизмы, диалектизмы и т. д., а также в целях сохранения авторской стилистики, я решила переводить английские инвективные выражения адекватными русскими, без купюр и цензуры, кроме, с одной стороны, случаев, когда стилистически более уместен нормативный вариант перевода, либо, с другой, когда возможности русского мата, гораздо более богатого и красочного, позволяют точнее передать эмоциональный колорит фразы.

Большинство других, более частных моментов перевода рассмотрено в ссылках. Все комментарии составлены мною и моими товарищами на основе компиляции данных, находящихся в свободном доступе в Интернете, а также (в гораздо меньшей степени) на основе наших личных познаний. К сожалению, у меня нет возможности перечислить все источники, поскольку они столь же многообразны, как и само творчество Салмана Рушди. Это и английские комментарии к роману (за них отдельное спасибо Полу Брайансу), и многочисленные энциклопедии (в т. ч. Википедия), и аннотации к фильмам и книгам, и онлайн-переводчики, и произведения других авторов, цитируемые Рушди, и обсуждения на форуме, и историческая литература, и многое другое. Поэтому я просто поблагодарю всех тех, кто невольно помог нам в этом деле.

Заранее прошу прощения у читателей за вкравшиеся в комментарии ошибки и неизбежную их неполноту, иногда компенсируемую столь же неизбежной избыточностью, а также за невычитанные и невыправленные ошибки и опечатки в цитатах, взятых из Интернет-источников, и за далеко не словарную унифицированность статей. Надеюсь, кто-нибудь исправит за меня эти недостатки.

И в заключение — об авторских правах. Все права на сам роман принадлежат, разумеется, Ахмеду Салману Рушди, кроме вклинивающихся в текст цитат. Все права на этот перевод принадлежат мне, Анне Нэнси Оуэн, однако я позволяю любым организациям (включая издательства) и частным лицам публиковать в печатных изданиях и Интернете любые отрывки из данной работы — с обязательной ссылкой на авторство перевода, а также весь перевод целиком — при условии, что он будет размещён вместе с данным предисловием. По понятным причинам у меня мало надежды получить гонорар за мой труд (не учитывая уровень сложности конкретного текста, а также его «социальную» специфику, художественные переводы такого объёма стоят, как я узнала, от 50 тысяч рублей и выше), однако мне не хотелось бы, чтобы кто-либо, стремящийся к известности более, чем к сохранению собственной жизни, присвоил себе мои «лавры». Если (что маловероятно, пока я умею наслаждаться Жизнью) я захочу покончить с собой оригинальным способом; или если (что представляется мне ещё менее правдоподобным) ислам сделается вдруг миролюбивой и столь же веротерпимой религией, как это заявлено в 109-й суре Корана; или если (что кажется мне самым вероятным вариантом развития событий — лет так через…) моя смерть так и так будет неизбежна и мне захочется увековечить своё имя, — я привожу в конце этой статьи шифр, ключ к которому знаю только я и в котором закодированы моё имя и данные. Им же я могу воспользоваться, если кто-то (вдруг) пожелает передать мне вознаграждение за эту работу и у меня будут все основания полагать, что произойдёт это способом, не раскрывающим моего инкогнито. Вот этот шифр:

264 422 237 156 012 080 320 130 501 304 294 011 090 301 488 902 904 303 178 116 360 301 420 627 401 205 276 152 151 371 587 918 052 404 042 140 132 191 210 115 502 828 246 153 190 811 450 234 401 111 053 144 010 531 452 428 301 601 030 018 132 881 210 112 816 826 294 157 000 640 150 121 803 120 368 113 040 501 453 134 702 013 217 023 082 181 620 714 301

Будьте счастливы! Я люблю этот мир! Может быть, мы ещё встретимся с вами!

Анна Нэнси Оуэн,

март 2008 года

— Чтобы вам родиться вновь, — пел Джабраил Фаришта{3}, кувыркаясь в небесах, — прежде надо умереть. Хо джи! Хо джи![1] Чтоб на грудь земли упасть, прежде следует взлететь. Тат-таа! Така-там![2] Как веселье обрести, если слёзы не ронять? Как завоевать любовь, если прежде не вздыхать? Если вы хотите родиться снова, бабá[3]…

Прямо перед рассветом одного зимнего утра, на Новый год или около того, двое живых, настоящих, взрослых мужчин падали с чудовищной высоты — двадцать девять тысяч и два фута[4], — в Английский канал{4}, без парашютов или крыльев, прямо с ясного неба.

— Внемли мне, смерть придёт, внемли мне, внемли мне{5}, — и так далее, под алебастровой луной, пока громкий крик не пронзил ночь:

— К чёрту твои мелодии! — летел хрустальный голос сквозь ледяную белизну ночи. — В кино ты только открывал рот под фанеру, так избавь же меня теперь от этого адского воя!

Джабраил, немелодичный солист, плясал в лунном свете, исполняя свою импровизированную газель{6}, плыл в воздухе — брасс, баттерфляй, — сжимаясь в комочек, один против квазибесконечности квазирассвета, принимая геральдические позы — необузданные, наигранные, — противопоставляя гравитации — левитацию.

Затем он радостно обернулся к источнику сардонического голоса:

— А, это ты, Салат-баба, как здорово! Ну и ну, старина Чамч!

На что второй, как бесплотная тень, падающий головой вниз в сером, застёгнутом на все пуговицы костюме, руки по швам и в чудом удерживающемся котелке на макушке, сморщился от ненависти к прозвищам.

— Эй, мистер Вилкин! — завопил Джабраил, заставив собеседника скривиться вновь. — Благословенный Лондон, бхаи[5]! Вот мы и добрались сюда! Эти придурки так никогда и не узнают, что их сразило. Метеор, или молния, или кара господня. Из тонкого воздуха, бэби! Дхаррраааммм[6]! Бабах, да? Вот это выход, яар[7]! Ей-богу: шмяк!