Читать онлайн «Настоящие мемуары гейши». Страница 38

Мне хотелось заставить всех любить меня.

Для выполнения этого первым делом мне надо было определить свои слабости и недостатки и исправить их.

Я была настроена настолько серьезно, насколько только может быть настроен подросток.

Дни и ночи у меня были заполнены делами, но каждую свободную минуту я посвящала интеллектуальным занятиям. Я сидела в одиночестве в темном шкафу или в тишине алтарной комнаты и думала. Я разговаривала с тетушкой Оима.

Тогда я обнаружила у себя множество недостатков. Вот некоторые из них:

У меня слабый характер.

Когда мне нужно принять трудное решение, обычно я делаю противоположное тому, что и правда хотела бы сделать.

Я слишком спешу. Я хочу побыстрее закончить любое дело.

Я нетерпелива.

Затем выработала и план, как избавиться от этих недостатков.

Я должна оставаться спокойной.

Я должна быть стойкой.

Мое лицо всегда должно выражать доброту и нежность, как у тетушки Оима.

Я должна больше улыбаться.

Я должна быть профессионалом, а значит, посещать больше озашики, чем все остальные. Я не могу отказываться от заказов. Следует серьезно относиться к работе и делать ее хорошо.

Я должна стать лучшей.

В общем-то, все это и стало впоследствии моим кредо.

Мне было тогда пятнадцать лет.

Мама Масако полностью пришла в себя, когда начала руководить окия. Ежедневная кропотливая работа приносила ей огромное удовлетворение: Масако нравилось заполнять бухгалтерские книги, составлять расписания, подсчитывать деньги. Она была очень организованна и вела дела окия, как хорошо отлаженный автомат.

Мама Масако была прирожденным банкиром, блестяще планирующим каждую иену предстоящих затрат. Единственным ее пунктиком была любовь к бытовой технике. У нас всегда имелись пылесос последней модели, лучший холодильник, самый большой цветной телевизор. Мы стали первыми людьми в Гион Кобу, установившими кондиционер.

К сожалению, трезвость ее ума, распространяющаяся на дела, испарялась, когда дело касалось мужчин. Дело было не только в том, что она умудрялась находить самых уродливых. Она всегда влюблялась в неподходящих, они никогда не отвечали ей взаимностью, снова и снова разбивая Масако сердце.

Когда мама Масако влюблялась, она вся пылала. Когда же любовь угасала, она не думала даже о том, чтобы причесаться, и много плакала, а я гладила ее по плечу.

– Я уверена, что ты встретишь Его. Все будет хорошо, – успокаивала я маму.

Она никогда не прекращала надеяться, но так и не встретила Того Самого Мужчину.

Одной из первых задач мамы Масако, ставшей владелицей Ивасаки окия, была подготовка моего выхода в свет.

Мисэдаши – термин, обозначающий дебют майко, – переводится как «открыта для дела» и указывает на то, что майко готова приступать к профессиональной работе. Мой мисэдаши должен был состояться двадцать шестого марта 1965 года. Вместе со мной должны были дебютировать еще шестьдесят три майко. Я была шестьдесят четвертой.

Я проснулась в шесть утра, приняла ванну и пошла к парикмахеру, чтобы уложить волосы в стиле варешинобу. На завтрак были рис и морской лещ. Я пила по возможности мало жидкости, потому что ходить в туалет, когда на тебе надет полный костюм, очень затруднительно.

В девять часов прибыла мама Сакагучи и помогла мне наложить косметику. Правила требуют, чтобы косметикой занималась онесан, но, по правде говоря, мама Сакагучи не хотела видеть Яэко рядом со мной и делала это сама. Сначала она подготовила шею, верхнюю часть спины и лицо, покрыв их бинсукэ (масляная краска, похожая на помаду, используемая как основа). Потом она присыпала эти участки тела белой пудрой, оставив на шее ненакрашенными три вертикальные полосы, чтобы подчеркнуть ее длину и грациозность. Майко и гейко оставляют две полосы на шее, когда надевают «обычные» костюмы и три полосы, когда одеты в традиционные кимоно.

Потом мама Сакагучи накрасила мой подбородок, нос и верхнюю часть груди. На щеки и вокруг глаз она нанесла розовые румяна и снова все запудрила. Брови она сначала подвела красным, а потом закрасила черным карандашом, на нижнюю губу положила немного розовой помады.

Затем мама принялась за украшения для волос. В моем шиньоне были красные шелковые ленты, называемые аримачиканоко, а сверху – каноко-домэ (ленты и булавки, сделанные из кораллов, нефрита и серебра), серебряные украшения, увенчанные фамильными гербами окия, и черепаховые украшения, называемые чирикал. Чирикай – особенные украшения, их используют лишь один раз за всю жизнь майко – только в первые три дня ее дебюта.

Далее я была одета в обычное нижнее белье. Сначала – прямоугольные куски белого хлопка, один из которых обворачивается вокруг бедер, другой – вокруг груди. Они сглаживают линии кимоно. Затем – хлопковая набедренная повязка, а потом пара длинных нижних юбок, чтобы предотвратить распахивание кимоно.

Следующим идет хададзюбан – что-то вроде блузки, повторяющей линии кимоно. Хададзюбан майко имеет красный воротник. Поверх этого я надевала длинную комбинацию, нагаджубан, она была сшита из шелка и украшена веерообразным рисунком и вышитыми цветами.

Костюм майко украшает особенный воротник (эри), пришиваемый вручную к нагаджубан при каждом одевании. Эти воротники рассказывают историю майко. Они сделаны из шелка, расшитого белыми, серебряными и золотыми нитками. Чем младше майко, тем меньше у нее на воротнике вышивки и тем более заметен красный шелк. По мере взросления майко, вышивок становится больше, и так до тех пор, пока красный цвет (символ детства) не скрывается под ними почти полностью. Продолжается это до тех пор, пока не приходит пора «сменить воротник» майко на гейко и начать носить белый вместо красного.

Ежегодно мне требовалось пять воротников – два из шелка для лета и три креповых для зимы. Каждый из них стоил около двух тысяч долларов. Я сохранила их и создала у себя дома коллекцию. Первый воротник, который я надевала на мисэдаши, был украшен «каретой принца Гэндзи», вышитой золотыми и серебряными нитками.

После нагадзюбана одевальщик натягивал на меня соответствующее хикизури – кимоно на плечи. Оно было сшито из черного шелка, с цветочным орнаментом императорского дворца. Кимоно украшалось пятью гербами: один на спине, два на отвороте и два на рукавах. Каждая семья в Японии имеет мон, или герб, используемый для формальных случаев. Герб Ивасаки был стилизован под колокольчик с пятью лепестками.

Мой оби был произведением искусства, который создавали три года. Он был более двадцати футов в длину и сделан из парчи, расшитой светлыми золотыми кленовыми листьями. Он стоил десятки тысяч долларов. Оби был прикреплен так, что оба его конца свисали почти до земли, и поддерживался обиягэ, шелковой лентой, закрепленной снаружи. Обычно моя лента была сделана из красного шелка и на ней были вышиты гребни окия (зажим оби не носится с повседневным кимоно).