Читать онлайн «Настоящие мемуары гейши». Страница 20

Приходила Аба, и мы садились завтракать. Затем каждый занимался своим делом. Майко и гейко шли из Нёкоба на уроки или репетиции, если готовились к представлению. Служанки приступали к обычным обязанностям – застилали кровати, стирали, готовили, ходили за покупками. Пока я не пошла в школу, я помогала тетушке Оима в ее утренних делах.

Тетушка Оима и Аба по утрам пересматривали графики встреч всех майко и гейко, причем только они могли вносить туда какие-либо изменения.

Они просматривали количество предыдущих вечерних приемов, делали заметки о доходах и расходах, составляли новые заявки с учетом графиков гейко. Тетушка Оима решала, какой костюм наденет каждая майко и гейко в этот вечер, а Аба должна была координировать и выбирать подходящие аксессуары.

Стол тетушки Оима стоял в столовой по другую сторону ее места возле жаровни. Для каждой гейко велась собственная бухгалтерская книга, содержавшая отчеты обо всех счетах этой женщины, о каждой мелочи– включая то, какая одежда была надета для какого клиента. Тетушка Оима также отмечала любые специфические затраты на каждую девушку, как, например, приобретение нового кимоно или оби. На еду и уроки ежемесячно выделялась определенная сумма.

Большинство торговцев приходило по утрам. Мужчинам было позволено входить в Ивасаки окия только после десяти утра, когда большинство его обитателей уже уходили. Торговец льдом приносил лед. Продавцы кимоно, продуктов, собиратели счетов и другие допускались и принимались исключительно в гэнкане. Там была скамья, на которой они могли сидеть, пока занимались делами. Мужчины-родственники, как, например, мой отец, могли пройти в столовую. Только священники и дети могли войти внутрь дома. Даже муж Абы, младший брат тетушки Оима, не мог свободно приходить и уходить.

Вот почему приписывать словосочетанию «дом гейш» негативный смысл очень смешно. Мужчинам почти не позволялось входить в этот бастион женской общины или забавляться с его обитательницами после того, как те вернутся домой.

Когда вечернее расписание было составлено, тетушка Оима одевалась, чтобы выйти на улицу. Каждый день она наносила визиты людям, которым Ивасаки окия отдавал дань благодарности: это были владельцы очая и ресторанов, где ее гейко давали представления прошлым вечером, учителя музыки и танцев, мастера и ремесленники, которые нас одевали. Представить майко или гейко требовало усилий многих людей.

Эти обязательные визиты вежливости являются основной социальной структурой Гион Кобу. Так складываются отношения и взаимодействие антрепренеров, от которых зависит вся структура, и они всячески поддерживаются и культивируются. Тетушка Оима начала брать меня с собой на эти каждодневные визиты, как только я переехала в Ивасаки окия. Она знала, что связи, которые она поддерживает посредством таких вот визитов, пригодятся мне на протяжении всей карьеры или даже жизни, если я захочу провести ее в Гион Кобу, как когда-то захотела она.

Большинство обитателей дома возвращались в окия на второй завтрак. Мы ели традиционную японскую пищу (рис, рыба и овощи), а из западной – только бифштексы и мороженое, если ходили обедать в модные рестораны. Второй завтрак был плотным, потому что гейко не разрешается есть тяжелую пищу перед вечерними выступлениями.

Майко и гейко не позволялось есть на частных банкетах, вне зависимости от того, насколько роскошные яства стояли перед ними. Гейко и майко присутствуют там, чтобы развлекать гостей, чтобы давать, а не брать. Исключением из правил являются случаи, когда гейко приглашают к клиенту, чтобы присоединиться к ужину в ресторане.

После ленча тетушка Оима или Кунико раздавали вечернее расписание собравшимся гейко. И женщины «шли работать», то есть изучать людей, которых им предстояло развлекать в этот вечер. Если клиентом гейко должен был стать политик, она изучала законы, в разработке которых тот принимал участие. Если это был актер, гейко читала о нем статьи в журналах и газетах, если певец – слушала записи. Она читала рассказы клиента-писателя или изучала страну, из которой приехал гость. Мы использовали все возможности, бывшие в нашем распоряжении. Много времени, особенно в свою бытность майко, я провела в книжных магазинах, библиотеках и музеях. Молодые девушки могли обратиться за помощью к «старшим сестрам».

Кроме этого изучения, гейко должна была быть очень любезной и сохранять хорошие отношения с владельцами очая и другими майко и гейко. Если кто-то из общины простыл или подхватил инфекцию, правила требовали, чтобы об этом сразу же было сообщено владельцам и другим членам общины.

В полдень Кунико водила меня на уроки танцев.

Ближе к вечеру майко и гейко возвращались домой переодеться, и двери Ивасаки окия закрывались для посетителей на всю оставшуюся часть дня. Майко и гейко принимали ванну, укладывали волосы и накладывали свою стилизованную тяжелую косметику. Потом приходили помощники и одевали их в костюмы. Все наши помощники были из Суэхироя.

Большинство помощников-одевальщиков – мужчины, и это единственное исключение из правила, которое гласит, что мужчина не может находиться во внутренней части дома. Только им было позволено подниматься наверх, в комнату для одеваний на втором этаже. Быть «одевальщиком» – это очень серьезная профессия, требующая длительного обучения для достижения высокой степени мастерства. Хороший одевальщик – немаловажная деталь в успехе гейко.

Только хороший специалист может правильно одеть гейко, соблюдая правильный баланс Баланс очень важен в нашей профессии. Например, когда я дебютировала в качестве манко, я весила семьдесят девять фунтов. Мое кимоно весило сорок четыре. Я должна была балансировать со всем этим весом на высоких шестидюймовых сандалиях. Если бы хоть одна вещь оказалась не на месте, могла случиться катастрофа.

Кимоно всегда носится либо с кожаными, либо с деревянными сандалиями. Окобо – высокие шестидюймовые деревянные сандалии – являются неотъемлемой частью костюма майко. Высота сандалий подбирается в зависимости от длины висячих концов оби майко. В окобо очень тяжело ходить, но они придают очарование походке майко.

Майко и гейко всегда носят белые носки – таби. Большой палец на этих носках отделен от остальных, что делает их похожими на рукавицы, но зато так легче носить сандалии. Мы носим носки на размер меньше, чем обувь, что придает ноге опрятность и изящность.

Когда я получила собственного отокоши (одевальщика), мне исполнилось пятнадцать. Это был мужчина из дома Суэхироя, общины, которая сотрудничала с Ивасаки окия на протяжении многих лет. Он одевал меня каждый день в течение пятнадцати лет моей карьеры, кроме разве что двух-трех раз, когда был слишком болен, чтобы работать. Он знал все мои физические недостатки, как, например, смещенные позвонки, осенью и зимой причинявшие мне боль, если я ходила в кимоно или если что-то из моего облачения было неправильно подогнано.