Читать онлайн «Подпольные девочки Кабула. История афганок, которые живут в мужском обличье». Страница 76

Когда пришли арабы, монголы и турки, которые ввели ислам, с зороастрийцами поначалу мирились, но со временем их храмы стали сжигать, жрецов истреблять, а побежденные народы принудительно обращать в ислам. Сегодня зороастризм официально насчитывает лишь несколько тысяч сторонников в Соединенных Штатах, Канаде, Англии и государствах Персидского залива. Официальное число зороастрийцев в сегодняшнем Афганистане равно нулю.

И это отнюдь не простое совпадение – то, что древние мифы и остатки другой религии проявляются в нескольких разных уголках земли, сопровождаясь как историческими, так и современными примерами девочек, живущих как мальчики. Луи Дюпре называл архитектурную достопримечательность Сурх Котал (или Сурхкоталь) в афганской провинции Балх, где был раскопан гигантский зороастрийский храм огня, точкой встречи между Востоком и Западом. На тамошних известняковых плитах были обнаружены греческие надписи, указывающие, что зороастрийские ритуалы, возможно, распространялись из Афганистана в обоих направлениях. Это также показывает, что у зороастризма есть параллели с другими доисторическими верованиями и культурами. Включая и скандинавскую мифологию Средних веков{121}, которая тоже богата примерами женщин, принимавших на себя роль мужчин.

Шведский ученый Виктор Ридберг, специалист по сравнительной мифологии, предположил, что зороастризм и скандинавские верования, возможно, имеют общее индоевропейское происхождение{122}. Знаток зороастризма Мэри Бойс тоже отмечала, что самые ранние письменные молитвы Зороастра{123} соотносятся со скандинавскими религиозными практиками, что указывает на древние связи между этими двумя мирами.

Для тех, кто хочет пользоваться абсолютной властью с помощью религии, остатки прежней веры всегда были проблемой, и проблески зороастризма воспринимаются откровенной провокацией. Религиозные лидеры в Иране, например, пытались отменить Новруз, но пересмотрели свое решение, когда среди иранцев поднялась гигантская волна протестов.

Министерство поощрения добродетели и предотвращения порока при Талибане не только законодательно вводило дресс-коды; талибы изо всех сил старались уничтожить древние места поклонения зороастрийцев и другие археологические достопримечательности в Афганистане в период своего нахождения у власти и запрещали «колдовство», чтобы гарантированно не применялась никакая «магия». Посещение святынь запретили, а празднование Новруза было отменено. Как только Талибан был отстранен от власти, Новруз снова стали праздновать.

Одно ежегодное собрание Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке тоже позволяет понять, насколько трудно убить древнюю веру и ее традиционные практики. Пожалуй, особенно в том случае, если они содержат творческие элементы, помогающие мириться с жизнью в закоснелых патриархальных обществах.

В ООН послы многих стран – ныне разделенных из-за военных конфликтов, разнящихся по языку, культуре, религии и даже прибегающих к ядерной угрозе – стоят бок о бок, принимая участие в праздновании Новруза, корни которого уходят в те времени, когда все они были частью персидской империи. Во время этого события послы в ООН из Афганистана, Азербайджана, Индии, Ирана, Ирака, Казахстана, Кыргызстана, Пакистана, Таджикистана, Турции, Туркменистана и Узбекистана выстраиваются на сцене в нью-йоркской штаб-квартире этой организации. Все они одеты в свои лучшие весенние наряды – и в этот краткий миг признают, что некогда у всех них было нечто общее.

И общее по-прежнему есть, поскольку девочки продолжают рождаться во многих странах, где их рождение не всегда приветствуется.

Азита

Когда ей говорят, что многие ящики с бюллетенями из ее провинции признаны недействительными, она ест. Когда хозяин квартиры, которую снимает ее семья, предупреждает, что они должны через неделю съехать и найти себе другое жилье, она ест. Когда муж объявляет, что его первая жена и дочь приедут и будут снова жить с ними в Кабуле – и что его решение является окончательным, – она лихорадочно поглощает пищу.

Азита разрывает мягкую лепешку нан, она тянется за остатками печенья Мехран, она выскребает остатки риса из горшков, прежде чем начать мыть посуду.

Это стыдно, но остановиться она не может. Чрезмерная полнота для женщины и в Афганистане тоже рассматривается как признак слабости человека, который потерял над собой контроль. Но никаких других доступных наркотиков нет, и сейчас Азита не может позволить себе распуститься. Она лишь пытается снижать тревожность, как может, – и превышает дозу средства, которое ближе и доступнее всего. Она ест неуемно, бездумно и останавливается, только насытившись до дурноты, когда тошнота на некоторое время заглушает тревогу, когда кровь уходит из мозга и направляется к желудку, когда сахар вливается в каждую жилу и затуманивает разум.

Азита – больше не законодатель, люди больше не поднимаются с места, когда она входит в помещение. Весной 2011 г., почти через год после того, как она потерпела неудачу на перевыборах, Азита осталась без зарплаты, без приглашений от иностранных сановников, без приглашений на заграничные форумы. Нет даже разрешения на ношение оружия. Она так и не нашла тот пистолет, который ей выделили, но теперь это не имеет значения. Большинство дипломатов и международных организаций напрочь позабыли о ее существовании.

Для них Азита отныне не является сколько-нибудь важной персоной.

Поначалу она победила. По крайней мере думала, что победила.

Эта кампания высосала ее всю, до костного мозга, своими безжалостными политическими поездками в Рамадан по пустынным землям Бадгиса, в чадоре длиной до пят и с пустым желудком от рассвета до заката, с раздачей записей и произнесением речей. Как и в других провинциях, связанные с Талибаном группировки сумели вновь утвердиться в отдельных районах, которые после этого стали для нее запретными. И все же она провела три месяца, обивая пороги, набивая себе цену перед деревенскими жителями и кормя сотни возможных избирателей, которые ежедневно приходили в ее дом в Бадгисе, чтобы поесть и взглянуть на нее.

Некоторые ее соперники занимались раздачей подарков для сторонников, которые приходили на митинги, – например, одежды, топлива для мотоциклов или наличных, проходивших по статье «транспортная поддержка». Азита жалела о том, что не может себе позволить отдавать больше, у нее были только ее записи и строгие плакаты.