Читать онлайн «Галактический глюк». Страница 46

Спустя час Фредриксон знал все входы и выходы резиденции для гостей. Схему расстановки постов и размещения сигнальной аппаратуры он аккуратно нанес на план здания. У Фредриксона не было ни малейших сомнений в том, что они с Вениамином смогут легко попасть в здание, беспрепятственно проникнуть в комнату Вир-Щипков и почти без проблем ее покинуть. Но у него все еще оставались сомнения в том, стоит ли это делать.

К тому времени, когда Вениамин проснулся (а произошло это без четверти четыре), владелец перукарни и двое скрывающихся у него нелегалов уже сидели за столом, причем не первый час. Хозяева не выходили из-за стола в надежде, что, проснувшись, гость присоединится к их трапезе и поздний завтрак, начавшийся уже после полудня, плавно перетечет в обед.

Обвалов был не прочь как следует закусить, но служебный долг требовал от него в первую очередь заняться работой. Узнав же о том, что Фредриксону удалось отыскать Вир-Щипков, Вениамин воодушевленно потер руки, что-то быстро прикинул в уме, глянул для верности на часы и назначил начало операции по захвату новоиспеченных оллариушников на одиннадцать вечера.

Фредриксон счел своим долгом внести уточнение:

– Мы планируем операцию по освобождению Вир-Щипков.

– Не придирайся к словам, Фред, – Обвалов кинул на стол сделанный Фредриксоном снимок четы Вир-Щипков, безмятежно спящей на шелковых простынях. – Эта парочка не производит впечатления удерживаемых силой заложников.

– А как же охрана у дверей? – попытался настоять на своем Фредриксон.

– Охрана есть, – Вениамин взял со стола бутерброд с сыром и налил себе чаю.

Более он не сказал ни слова, однако было ясно, что сам по себе факт присутствия вооруженных джанитов у порога комнаты Вир-Щипков не может заставить его изменить мнение.

Камеры-жуки по-прежнему оставались в резиденции для гостей при Великой Магистратуре, и агенты СГБ могли в полной мере насладиться созерцанием семейной идиллии четы Вир-Щипков. Само собой, компанию им составили двое постоянных обитателей кильдима, а также примкнувший к ним цирюльник.

Собственно, смотреть-то было не на что. Одетые вполне по-домашнему (на Литиции – полупрозрачный розовый пеньюар, на Савве короткая курточка из темно-синего плюша, подпоясанная витым золотым шнурком с кистями, и такого же цвета брючки), Вир-Щипки маялись от безделья. Литиция большую часть времени лежала на кровати, вперив неподвижный взгляд в настенный видеоскрин, который, к вящему удивлению жителей Гранде Рио ду Сол, транслировал не только оллариушные новости, но практически все открытые каналы гала-сети. Мадам Вир-Щипок ни одну передачу не могла смотреть дольше пятнадцати секунд и постоянно щелкала кнопками дистанционного пульта. Савва какое-то время посидел за комп-скрином, после чего присоединился к жене. Время от времени супруги обменивались короткими, ничего не значащими репликами, из которых невозможно было понять, кем они себя считают – гостями или пленниками.

Пока Савва работал с комп-скрином, Фредриксон осторожно посадил ему на плечо одну из блох. Вир-Щипок пытался войти в базу данных земной лаборатории нейропрограммирования. Убедившись в том, что код доступа заблокирован, Савва усмехнулся и выключил комп-скрин. Для Вениамина этого оказалось достаточно, чтобы обвинить Вир-Щипка в сотрудничестве с оллариушниками, – Обвалову как дважды два было ясно, что Савва пытался залезть в базу данных собственной лаборатории для того, чтобы скачать секретные программы и коды доступов к ним. Фредриксон был не столь категоричен в суждениях – он готов был предположить, что Вир-Щипок хотел всего лишь послать сообщение коллегам.

Как всегда случается при просмотре реал-шоу или спортивных программ, симпатии зрителей разделились. Ленин считал, что оба Вир-Щипка – и Савва, и Литиция – продались оллариушникам. Сид полагал, что Савва виновен лишь в том, что позволил Литиции коварно заманить себя на Веритас. Не высказывая своего мнения вслух, Никита Сергеевич тем не менее считал, что на самом деле Литиция была всего лишь пешкой в хитроумной игре, затеянной Саввой.

Фредриксон тем временем снял эмоциональный профиль Вир-Щипков. Супруги чувствовали себя не очень уверенно и заметно нервничали, что опять-таки ровным счетом ничего не значило. Любой человек, оказавшийся в незнакомом месте, чувствует себя неуверенно, а возбужденное состояние супругов можно было объяснить тем, что, присоединившись к возлежавшей на кровати Литиции, Савва настоял-таки на том, чтобы жена выпустила из рук дистанционный пульт управления видео-скрином, оставив включенным канал, транслировавший восьмую часть легендарной эпопеи «Чужой». О чем они при этом разговаривали, можно было догадаться без звука. Литиция попеременно то задавала глупые вопросы относительно того, что происходило на видео-скрине, то настоятельно требовала переключить канал, Савва отвечал ей либо невнятным бурчанием, либо гробовым молчанием.

– Глядя на страдания Саввы, я готов поверить в то, что Вир-Щипок затеял всю эту игру только ради того, чтобы спихнуть свою благоверную на оллариушников, – признался Вениамин. – Понять не могу, с чего вдруг он когда-то решил на ней жениться? Литиция мало того, что тупа как пробка, так к тому же еще и язва, каких поискать!

– Молодые были, глупые, – Никита Сергеевич вздохнул так протяжно и тоскливо, точно и сам некогда прошел через подобное испытание. – А с годами страсть погасла.

– Осталась только привычка скрипеть зубами при виде друг друга, – усмехнулся Владимир Ильич.

Приняв слова Вениамина за чистую монету, Фредриксон задумчиво приложил палец к щеке:

– В таком случае, зачем Савва прилетел на Веритас?

Вениамин, Ленин и Никита Сергеевич молча переглянулись.

Около семи часов Савва Нестор Вир-Щипок, вняв уговорам жены или же устав слушать ее бестолковую болтовню, отдал Литиции пульт, поднялся с кровати и направился в сторону двери. Вениамин с Фредриксоном замерли, в надежде, что сейчас наконец произойдет то, что поможет им понять ситуацию. Но Вир-Щипок всего лишь заказал ужин. Набор из двенадцати блюд доставили на блестящем сервировочном столике через десять минут. Вкатил столик в комнату не джанит, а одетый в белое мужчина лет сорока пяти, с раскрасневшимся лицом и возбужденно бегающими по сторонам глазами. Быстро и умело сервируя стол, человек в белом подробно рассказывал Вир-Щипкам, что за блюда он принес. Глаза его то и дело косили в сторону кровати – возможно, он хотел получить уверенность в том, что клиенты всем довольны, но не исключено, что внимание его привлекали огромные белые ляжки мадам Вир-Щипок, которые она демонстративно выставляла на всеобщее обозрение. В целом, Вир-Щипки остались довольны меню. Правда, Литиция попыталась выразить недовольство по поводу того, что в морском салате оказалось слишком много гребешков, но Савва заставил ее умолкнуть, как следует ткнув локтем в бок. Человек в белом зажег свечи на столе, после чего откланялся и удалился. Чета Вир-Щипков перебралась с кровати за стол. Литиция уселась лицом к видео-скрину и включила какой-то музыкальный канал. Уставившись в скрин, она, не глядя, накалывала еду на вилку. Савва сидел напротив нее и, низко опустив голову, внимательно рассматривал то, что ел.

– Все! – взмахнул рукой Вениамин. – Эта парочка мне надоела! Садись на мое место, Сид, и продолжай наблюдение. Увидишь что-нибудь интересное – свистнешь.

Полный решимости с честью выполнить порученное ему задание, Сидор сосредоточенно прищурил глаза. Можно было не сомневаться – он держит ситуацию под контролем.

– Помнишь свое новое имя? – Фредриксон взял в руку коробочку с поддельным идентификатором.

Скорчив недовольную физиономию, Вениамин стянул через голову майку, чтобы ИскИн смог налепить ему на лопатку серебристый кружок идентификатора. После этого осталось только облачиться в форму джанита.

– Хорошо, – медленно произнес Владимир Ильич, окинув придирчивым взглядом стоявших перед ним двух бравых парней, затянутых в черный кожзам. Взяв Фредриксона за локоть, Ленин заставил его повернуться и одернул складку у пояса. – Ну, прям настоящие джаниты, – усмехнулся Ильич. – Аж мурашки по спине бегают.

В отличие от вождя вселенского пролетариата, будущий император Всея Галактики был настроен критически. Цирюльнику определенно не нравилось то, что, отказавшись от его услуг, Вениамин предпочел спрятать волосы под кепи. Но вслух Никита Сергеевич ничего говорить не стал – у него, как у представителя любой профессиональной гильдии, имелась своя гордость.