Читать онлайн «Бестиарий». Страница 3

Камелопард (Camelopardus)

Есть плод противного природе совокупления верблюда с леопардом[6]. Разум мутится и теряется, ежели понять захочешь, каковым образом таковое совокупление происходит. А посему и дознаваться не надобно, а принять сие на веру. И все тут.

По-гречески «в землю глядящий»[7] означает, ибо голова этого африканского зверя волу бронированному подобного, так тяжела, что он постоянно опущенной 6е держит и вечно вниз, в землю смотрит. И к счастью, потому как катоблепос так весь ядами переполнен, что взглядом либо дыханием все живущее убивает на месте. А берется сие от того, что ядовитыми травами катоблепос питается, тернием всяческим и кустами сухими, коих никакой другой зверь тронуть не осмеливается. Потому-то иное название этого зверя есть горгон; ибо навроде горгоны взглядом убивает.

Существо страшенное, тело ящерицы, крылья нетопыря, а морду и ноги петуха имеющее. Два у него змеиных хвоста, одним он жертву хватает и оплетает, другим, коий жалом скорпионьим снабжен, убивает. Однако ж может убить и взглядом, чем василиску подобен. В том же и погибель сокрыта — стоит куролиску зеркало показать; как он сам себя собственным взглядом уничтожает. Иногда. Токмо не всегда такой фортель удается. Вылупляется кокатрикс из яйца, петухом семилетним снесенного, и только тогда, когда звезда Сириус восходит. Яйца в навоз теплый погруженные, должна высидеть жаба. Иначе ничего не получится. Превратятся яйца в болтуны. И все тут.

Поелику есть он мышиного племени недруг великий и уничтожитель, то зовется «Мусей» (от Мus, мышь по-латыни), а поскольку ловок и хваток, то еще и Catus’oм (от captura — ловля по-латыни), а то и от самого catus (от греческого идущего), означающего то же, что и ingeniosus, коим словом латиняне обозначали даровитого, талантливого, сметливости великой, ну, ас тем, что котище изобретателен и сметлив, каждый, кто не дурак, согласится.

Вообще-то никакой это не кот, а обезьяна. Simla, мартышкой именуемая, а у нас — кочкоданом почему-то. Привычки у нее еще более отвратны, нежели вид, а вид — зело препаршивейший.

Название свое от шафрана (Croceus) берет, ибо цвет имеет шафранный. Обитает в реке Нил, длины даже двадцати, локтей достигает, а вооружен грозными когтями и зубьями. Ночами в воде плавает, днями же в; прибрежных зарослях сепит. Говорят, ежели кого сожрет, то лицемерные слезы пробивает, как вроде бы ему жаль. Потому-то обыкновенно лицемеров всяческих, а особливо ксендзов, с крокодилами сравнивать принято.

Co львицей спаривается не как большинство зверей, то есть не more canine[8], а как люди приличные, лицом к лицу. Львица же мертвый и хладный помет рожает, мертвых львят три дня сторожит. Затем является лев-самец, на львят хладных дыхнет и таким образом оживляет их. Об этом даже есть в ученых труда упоминание: «Dormitabit tanquam leo, et sicut eatulus leonis suscitabitur».[9]

Чудовище, Плинием в осьмом томе «Естественной истории» описанное. Отвратительное видом и нравом создание: тело у него и лапы оленьи, шея и хвост львиные, а голова барсучья. Пасть же его от уха до уха простирается и весьма зубата. Резва левкрокота неимоверно, коня на бегу запросто догоняет. Живет в Азии. Якобы.

Весьма быстроног и вместо того, чтобы бежать прямо, петляет («est enim volubilis pedibus et riunquam recto itinere»). Вот из-за этого-то «vojubilis» он и зовется по-ученому Vilpis. Лис — великий плут. Ежели голоден, то измажется красной грязью, цветом застывшей крови подобной, на землю уляжется, дыхание затаит, глаза выпучит и язык вывалит, чтобы показать, будто он вроде бы издох или того и гляди сдохнет. Пташки подлетают, надеясь лисьей падалью поживиться, а лис тут цап-царап — и нет пташки! Таковым же способом и сатана поступает, заманивая и искушая. А кто даст себя на диавольское искушение поймать, того такой же конец, как и любителей полакомиться, пташек, ждет. Будут они отданы на милость лисам, или, как говорит Давид в псалме 63:11: «сразят их силою меча, достанутся они добычу лисицам» («partes vulpium erunt»).

Живет в Индии. Тело у нее львиное, а голова и морда человечьи, но с пастию ужасной, в три ряда зубищ острых снабженной. Крылья у мантикоры орлиные, хвост же скорпионий, ядовитой иглой оканчивающийся. Яд свой, мгновенно отравляющий, берет мантикора из дерева богун упас именуемого. Нападает на людей из засады, убивает и сжирает так, что ни косточки, ни даже металлических «молний» от курток и пуговиц от штанов не остается. И когда Иоанн Богослов «Откровении» (9:3,5) говорит; «И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы…» «…и мучение от нее подобно мучению от скорпиона, когда ужалит человека» («et de fiito exierant lucustae terrain et data est illis pptestas sicut habent potestatem scorpiones e»), то святой в благочестивой простоте своей никакую саранчу (lucustae) имел в виду, а именно мантикор, которые в Судный день из пучин выйдут и будут истязать грешников жалами своими.

Есть чудовище с ревом страшным и ужас великий навоящим, тело коня, а ноги слона имеющее (equino соrpore et elephantis pedibus). С середины звериного лба торчит у рог в четыре локтя длиною и такой остроты, что любой предмет и существо играючи пронзить способен. Ни один живой моноцер в руки людские не попадал, потому если и может ой быть убит, то уж пойман не может. О моноцере говорит псалом 92:11, однако же здесь напонить необходимо, что св. Иероним переводил псалмы одновременно с греческого и древнееврейского. И если в переводе с древнееврейского мы читаем: «et exaltabitur quafci erotis comu meum», то в переводе с греческого моноцер превращается в единорога. («et exaltobitur sicut unicomfe teeum»). Польский перевод псалмов примирил эллинов и иудеев, и в нем мы читаем: «…заострил рог мой, как рог быка». Ну а в русском каноническом переводе (псалом 91:11) сказано: «А мой рог Ты возносишь, как рог единорога». Вот и разберись тут.

В земле Эфиопской размерами поболе собак будут и рога имеют, козлиным подобные. Жестоко оне кусаются и потому считаются символом ереси, яко Виклеф проклятый и гуситы отвратные, кои тоже яко псы кусались и на истину лаяли. В Индии же обретаются такие муравьи, кои песок перебирают и крупицы злата хитроумно отделяют и в муравейник свой утаскивают, хоть выгоды от оного песка златого никакой не имеют: и не едят его, и для себя не урвут. Правду пишет посему ученый инквизитор Нидер из ордена доминиканского, что муравьи эти еретикам подобны, кои в Священном Писании копаются и зерна истины в оном ищут, хоть и сами не знают, что с этой истиной делать.

Угорь морской, потому по-гречески minima называется, что вокруг свивается. Мурены бывают токмо одного полу, а именно женского, а посему в целях продолжения рода копулируют с самцами змей. Потому-то рыбаки, кои мурен из-за их вкусного мяса отлавливают, завлекают их, свистя и змеиному шипению подражая, а глупые мурены плывут прямо в сети, думая, что на гон идут, а идут-то на сковороду. В чем глупым наука, а умным предостережение.

Животные паршивые как телом, так и поведением. По латыни зовутся оне Mures. Взято слово сие от ex humore — от влажной земли, ибо из таковой-то мыши оные вылупляются, сами по себе, потому как нет мышов и мышиц и не совокупляются оне меж собою ради потомства. Жиреют мыши, когда луна на полнолуние идет и тощают, когда луна уменьшается.

Что это такое есть, сейчас скажу. Каждый слышал о кентаврах — полулюдях-полуконях. Онокентавр же — получеловек-полуосел. Встречается таковой гораздо — ох, гораздо — чаще кентавра, коий почти совершенно вымер. Упоминаете нем пророк Исайя (34:14): «…et occurrent daemoria onocentauris et pilosus clamabit»[10].

Сие есть дерево в Индии растущее. Сладкие и вкусные родит оно плоды, огромное для голубей лакомство, потому-то в сени дерева того вечно голубиц полно. Дракон, коий голубицам враг, к дереву тому подкрадывается, но в тень его войти не смеет, ибо боится. Тогда принимается дракон вокруг дерева периндена расхаживать и ждать, а вдруг да какая из голубиц из тени выпорхнет на свою погибель. Так и ты, человек, стремись удержаться в вере истинной, ибо пока веры сень над тобою, не схватит тебя дракон-сатана, сей Змий извечный, как схватил он и пожрал Иуду, учителя своего и апостолов бежавшего, веру на свою погибель оставившего, словно рекомая голубица спасительную сень дерева перинден.

Говорят, сей зверь с материка Атлантиды происходит, гибель коей несколько штук этих перетерпело. Это полуолень — полуптица; ноги у него оленьи и голова оленьими рогами украшена, а к тому крылья преогромные и гузка густым перьем поросла. Зело враждебен перитон людям и не один путник на совести его.