Читать онлайн «Это было жаркое, жаркое лето». Страница 11

Единственное, что не нравилось Чижу, да и остальным ребятам тоже - в этом заведении частенько собиралась всякая полууголовная шушера, чувствуя себя здесь как в своей вотчине. Лишь искренняя любовь к пенистому напитку перевешивала у обычных клиентов опасения нарваться на неприятности. Периодически проносились слухи, что здесь опять происходили какие-то непонятные разборки и кого-то опять увозили в милицейском "бобике", а кого-то в карете "скорой помощи". А может, недобрая слава этого заведения нарочно преувеличивалась завсегдатаями, чтобы сюда похаживало как можно меньше народа и им всегда находилось свободное место. Во всяком случае, фабричная бригада, в которой работал Чиж, посещала это заведение с периодичностью не менее раза-двух в неделю и за все время пребывания в "Фениксе", как назывался этот бар, им всего два раза приходилось наблюдать потасовки, да и то, в обоих случаях между собой сцепились обычные алкаши кто-то без разрешения увел стул у соседнего стола, а кому-то показалось, что пока он выходил в туалет, у него сперли бокал пива.

Разместившись с относительным комфортом, компания потребовала по две кружки пива на брата, сделав заказ довольно смазливой официантке Тоне, к которой прилипло прозвище "чистюля" из-за вечно замызганного, некогда белого передника и постоянно растрепанных волос. Тоня как всегда шустро притащила пиво и, переставляя кружки с залитого пивом пластмассового подноса на стол, рассеянно улыбнулась в ответ на какую-то шутку Волкова, который почему-то считал себя опытным ловеласом и записным остряком. Весь его опыт общения с прекрасным полом сводился к тому, что он периодически приводил в свою комнату в коммунальной квартире подцепленных в злачных местах неприхотливых спившихся бабенок, и за выпивку с незатейливой закуской завоевывал их благосклонность. Ни одной приличной женщины среди его пассий до сих пор отмечено не было. Обо всем этом бригаде поведал Рома Климов, которому Волков оказал честь, взяв его как-то раз с собой на промысел.

Вообще-то, как признавали некоторые из их бригады, один раз ему попалась довольно симпатичная девчушка лет восемнадцати, которую он хорошенько отмыл в ванне и даже расщедрился на покупку кое-каких дешевеньких шмоток, после чего стал с ней вроде как сожительствовать. Та даже приходила встречать его на проходную. Как предполагал Чиж, встречать Волкова заставлял ее он сам, дабы все воочию убедились, с какими клевыми девицами он имеет дело. Эта идиллия продолжалась примерно с месяц или около того, пока Настя - по-крайней мере именно так назвалась она Волкову, а паспорта он у нее, естественно, и не спрашивал - в один прекрасный день не собрала все мало-мальски ценное, в то время когда ее возлюбленный находился на работе и зарабатывал им на счастливую совместную жизнь, и не исчезла в неизвестном направлении, прихватив для кучи и паспорт своего возлюбленного. Как ни старался последний скрыть эту плачевную концовку так счастливо начавшейся истории, чтобы не уронить наработанного, как ему казалось, авторитета удачливого донжуана, все тайное рано или поздно становится явным - о случившемся узнали от соседей, которые приходили на фабрику, слезно упрашивая руководство удерживать из зарплаты этого раздолбая хоть какие-нибудь деньги для возмещения ущерба, так как милиции было на все начхать и эту Настю, естественно, никто больше и не надеялся увидеть, тем более - в зале суда. У одной старушки куртизанка изъяла что-то жутко дорогое из семейных реликвий, у отставника-майора - деньги и награды, у других еще чего-то по мелочам, никого не оставив в обиде от отсутствия внимания. Сам же Волков отделался легким испугом - у него и брать-то было нечего.

А вот для каких целей понадобился юной прелестнице его паспорт, он узнал очень скоро, после того, как его вызвали в милицию и потребовали вернуть взятые в пункте проката вещи, среди списка которых в том числе фигурировал и баян. Может, новый дружок Насти - какой-нибудь безвестный бомж, который ходил по пунктам проката, работая под Волкова - испытывал непреодолимую тягу к музыке и сейчас, сидя в каком-нибудь притоне в обнимку со своей пассией за столом, уставленным бутылками, растягивает меха этого замечательного инструмента, украшенного инвентарными номерами, и надрывно тянет что-нибудь задушевно-лирическое, лениво щуря глаз от дыма зажатой в зубах папиросы?.. Одним словом, на хрена бомжу баян - об этом, скорее всего, уже никто никогда не узнает...

Волков, как-то угомонившись на время и перестав даже травить свои идиотские байки, от которых Чижа давно попросту тошнило и в которых тот большей частью нудно перечислял, как, где, кого и в какие позы он якобы ставил, и рассказывал прочую галиматью, ходил какое-то время тише воды, ниже травы, и только в последнее время, чуток оклемавшись, стал опять совершать потуги по части восстановления своей репутации великого сердцееда. Поэтому он сейчас из кожи вон лез, пытаясь развеселить официантку и упорно пытаясь ущипнуть ее за неплохой, в общем-то, задок, скрытый под неопрятного вида юбкой. Таким образом события, которые вскоре развернулись, произошли не без косвенной вины этого дешевого шустрилы.

Через стол от них находилась еще одна рабочая бригада, только имевшая некоторое отличие от той, в которой работал Чиж. Как можно было понять из долетавших до него порой обрывков фраз, специализацией тех был сбор дани с продавцов на рынке, а судя по исколото-синим кистям рук, они имели весьма существенный опыт пребывания в помещениях закрытого типа, и помещения те являлись отнюдь не барами. Видимо, это оттягивалось пивком после своей нелегкой работы нижнее звено длинной бандитской цепочки, которая уже давно опоясала всю Россию, не миновав, естественно, и Приреченска.

Краем глаза Чиж отметил, что здоровенный детина с багровой рожей и волосатыми мясницкими лапами бросил косой взгляд в сторону их стола и что-то шепнул, склонясь к уху сидящего рядом маленького жилистого человечка, не снимавшего кепки, украшавшей маленькую, под стать телу, головку. Тот, видимо получив какое-то, как предположил Александр, указание главаря, через некоторое время словно невзначай обернулся и стрельнул живыми глазками в их сторону, явно что-то про себя прикидывая. За их столом, как и за столом Чижа, сидело пять человек. Когда впоследствии в фабричной курилке обсуждалось произошедшее, они пришли к выводу, что те пятеро скорее всего просто решили поразмяться, дать выход скопившейся энергии - может, день на рынке прошел слишком скучно, а может боевые подруги плохо их приласкали, кто знает...

Кроме Чижа кажется никто, кажется, не заметил того мимолетного, что произошло через стол от них. Волков беззаботно травил очередной дебильный анекдот, периодически, после каждого глотка вытирая мокрый рот пятерней в разводах отмытого отработанного машинного масла, а Приходько невнимательно его слушал, явно думая о чем-то своем. Еще двое - Быков и Рома - о чем-то спорили, размахивая руками. Через некоторое время, когда опустели кружки и потребовалась очередная порция живительной влаги, они решили выпить еще по две и со спокойной душой расходиться по домам. Чиж хотел было поделиться опасениями, что их дальнейшее нахождение здесь может окончиться для их здоровья плачевно и предложить сворачиваться уже сейчас, но в последний момент одернул себя, боясь прослыть дешевым паникером. Да и действительно, может он излишне мнителен и ему все померещилось? Мало ли о чем могли разговаривать эти пятеро, может и глядели-то те вовсе не на них. И все же какое-то неприятное предчувствие Чижа не покидало. Роман напомнил, что ему нужно отчаливать домой и предложил Волкову побыстрее сделать заказ своей подруге-официантке и закругляться. Тот, взбодренный таким лестным для него фактом, что Тоня официально признана его подругой, хотя произнесенное Романом было лишь шуткой и только такой ограниченный человек наподобие Волкова мог этого не понять, принялся оживленно вертеть головой, вычисляя ее местонахождение. Эта картина чем-то отдаленно напоминала "охоту на лис", где охотником несомненно являлся Волков. Наконец, отловив взглядом искомое неряшливое тело, он взмахнул рукой, подзывая его к себе. Тоня кивнула, но подходить не торопилась, обслуживая в этот момент столик на другом конце зала. И тогда, видимо, ее обязанности решил исполнить совсем другой человек, официантом явно не являвшийся.

Из-за стола, который Чиж теперь ни на мгновение не упускал из виду, исподтишка бросая туда короткие взгляды, поднялся, одновременно вытирая губы бумажной салфеткой тот самый, жилистый, который очевидно был в компании за шестерку. И хотя он пока находился к ним спиной и даже не смотрел в их сторону, Чиж каким-то шестым чувством обреченно понял, что встал тот именно по их душу. Жилистый неспешно обогнул разделяющий их стол и приблизился к Волкову со спины. Использованную салфетку он держал в руке.