Читать онлайн «Тактика авиации». Страница 10

«Устав авиации» гласит, что к задачам линейной и сопровождающей авиации относится работа в интересах командования и частей и в особенности так называемая совместная работа с главными родами войск, выполняемая в рамках крупного соединения.

Этим вопросом мы и займемся в настоящей главе.

Нынешние формы и принципы борьбы, опирающиеся на маневрирования движением и огнем, а в некоторых случаях — почти Исключительно огнем (при стабилизированной обороне), требуют возможно более быстрых и решительных действий, чтобы внезапностью огня или движения достигнуть успеха.

Быстрые, решительные действия частей создают много трудностей в области сохранения связи, в передаче сведений о себе, в информировании и т. д., что является прежде всего следствием огня, который нарушает связь и вынуждает к использованию местности.

На помощь сражающимся родам войск спешит авиация, могущая информировать сражающиеся части о неприятеле, наблюдать движения собственных частей и поддерживать связь.

Всю совокупность этой работы авиации мы назовем совместной работой (взаимодействием). В этом случае обе стороны несут определенные обязанности — как авиация, так и тот род войск, на который она работает. Мы склонны даже пойти дальше и утверждать, что по своим результатам эта совместная работа представляется «полезной» односторонне, а именно для наземных родов войск.

Принцип обязательного взаимодействия внушает уже теперь, в мирное время, мысль о необходимости совместной подготовки, совместного совершенствования в этой общей работе, мысль о необходимости договориться, познакомиться друг с другом, создать единые методы действия и унифицировать общее имущество (радио). Одним словом — это вопрос, зависящий от воли и усилий большого числа исполнителей различных родов войск. Отрицательный результат совместной работы с другими родами войск не всегда поэтому является следствием плохой подготовки только летного состава.

Нужно, кроме того, отметить, что совместная работа авиации с другими родами войск приводит к большому истощению сил авиации, которое не идет ни в какое сравнение с расходованием сил при работе на командование. В некоторых случаях мы будем вынуждены отказаться от этой, хотя и нужной, но весьма расточительной совместной работы, особенно в наших условиях, при количественно слабой авиации и при необходимости экономного к ней отношения.

Остается еще обратить внимание на то, что совместная работа с прочими родами войск выполняется исключительно внутри крупного соединения (пехотной дивизии или кавалерийской бригады) и, в отличие от работы в интересах командования, касается самих сражающихся частей.

Так, например, в пехоте совместная работа возможна с командиром, начиная от начальника дивизионной пехоты и ниже, вплоть до командира батальона[5], в коннице — от командира полка и ниже, до командира эскадрона; в артиллерии, — как правило, от командира группы и ниже, вплоть до командира дивизиона.

Понятие же работы в интересах командования подразумевает в основном работу с командиром пехотной дивизии (кавалерийской бригады) и выше или с командиром меньшего, но самостоятельного (отдельного) соединения, выполняющего самостоятельное задание.

Эти определения, вернее их значение, следует запомнить, чтобы, ставя перед летчиком те или иные задачи, говорить с ним на общем языке.

Как зародилась совместная работа с пехотой, на чем она основана и как следует ее проводить?

На эти вопросы мы попытаемся дать ответ, дополняющий или разъясняющий положения уставов.

Начнем с краткого исторического очерка.

Позиционные бои в мировой войне на Западном фронте создали необходимость действий крупных сил на весьма узких участках по фронту. Были случаи, когда на 2 км по фронту наступала дивизия двумя полками по два батальона в первом эшелоне. Столь плотные массы, естественно, поддерживались мощным артиллерийским огнем самых различных видов, вплоть до подвижного заградительного огня (так называемого «огневого вала»), перемещающегося перед наступающими частями.

Минута размышления позволит осознать мощность огня. В этом огне находилась не только пехота первого эшелона, но и ближайшие резервы. Некоторые виды огня буквально перерезывали связь между пехотой в бою и командованием, с одной стороны, и органами снабжения — с другой. Огонь прерывал не только техническую (телефонную) связь, но и связь живую (посыльными), оставляя часто не всегда эффективную зрительную связь посредством ракет или связь с помощью собак.

Положение представлялось в следующем виде: далеко впереди пехота, скученная в большом количестве под сильным огнем, сзади — артиллерия, создающая заградительный огонь, ничего не зная о продвижении пехоты. Что было делать артиллерии? Если она торопилась дать подвижный заградительный огонь, она не оказывала пехоте надлежащей помощи; если она опаздывала с этим, то часто поражала собственную пехоту или задерживала ее продвижение.

Неоднократно пехота встречала новые, неизвестные или не разведанные заранее препятствия, для преодоления которых в момент наступления у нее не было ни средств, ни сил. Было необходимо направить сюда артиллерийский огонь, чтобы подавить эти точки. Что это за точки и какого характера сопротивление они оказывают, об этом могла знать только передовая линия пехоты. А что же делать, если за отсутствием связи нет возможности передать нужные сведения в тыл, например артиллерии?

Вот фон, на котором в условиях позиционной войны призвана была действовать авиация. Нужно было просто дать возможность первой линии (находящейся в бою) сообщаться с командованием и с поддерживающей ее артиллерией поверх перелетающих снарядов, т. е. с относительно большой безопасностью.

Для обеспечения этой связи и было предписано взаимодействие. На пехоту были возложены определенные обязанности, и ей были выделены определенные средства. То же самое было сделано и в отношении авиации.

А именно: пехоте были даны сигнальные полотнища двух родов — индивидуальные для каждого бойца и опознавательные, т. е. полотнища командования, от командира батальона и выше до пехотной дивизии включительно. Командованию даны были сверх того комплекты сигнальных полотнищ для передачи различных сообщений или пожеланий. Авиации были даны ракеты для сигнализации разного рода. Наконец, командование различных родов войск и авиация были снабжены радиостанциями.

Таковы средства, применяемые для обеспечения этой совместной работы.

Когда предвиделись трудные условия наступления, в слабо просматриваемой местности, при необеспеченном наблюдении, пехоте придавалась авиация. В определенный час над собственной пехотой показывался самолет, который ракетой соответствующего цвета требовал указания первой линии. Все бойцы, равно как и ближайшие командиры, выкладывали свои полотнища. Летая над пехотой, летчик определял, насколько подвинулось наступление, наносил на карту (схему) крупного масштаба первую линию пехоты, а потом в вымпеле сбрасывал этот чертеж командованию (или на пункт для сбора донесений). В то же самое время пехота имела право передавать через летчика определенные пожелания или сообщения, как, например, о нехватке боеприпасов, о значительном сопротивлении, оказанном ей в том или ином месте, о том, что артиллерия бьет по своим, и т. д.

Для связи самолеты пользовались радио, а войска — полотнищами.

Затем на летчика была возложена рекогносцировка противника или непосредственное информирование о нем собственной пехоты. От него стали требовать не только определения первой линии, но и определения позиций пулеметов, траншейных и противотанковых орудий, движения ближайших резервов, танков, а в отдельных случаях — позиций артиллерии непосредственной поддержки.

Вот задачи, которые ставились тогда перед авиацией.

Перейдем теперь к условиям, в которых все это выполнялось.

Мы наблюдаем пехоту в бою. Ее первая линия с трудом продвигается вперед в ураганном огне. Небольшими группами продвигаются бойцы, применяясь к местности. Вся совокупность этих действий происходит в дыму снарядов и среди беспрестанного грохота взрывов.

В этих условиях боец должен был: наблюдать за небом, опознавать собственный самолет, доставать индивидуальные полотнище, раскладывать его в наиболее видном месте, наблюдать, не дал ли самолет сигнал «понято», сворачивать и прятать полотнище.

В этих условиях летчик должен был: снижаться на небольшую высоту (200–400 м), чтобы легче было увидеть эту «первую» линию, давать ракетой сигнал, требующий обозначения этой линии, делать круги и наблюдать, сравнивать местность с картой, наносить на карту (схему) положение пехоты, давать сигнал «понято», писать или рисовать сообщение, сбрасывать его в указанном месте.